Страница 7 из 57
Хотя не надо иметь особо острого зрения, чтобы увидеть металлическую трубу,что торчала у меня из живота. Она как раз пробилась в зазор между кирасой, что защищала грудь и бронепластинами на животе. Что примечательно, вокруг раны образовалась плотная кровяная корка, что буквально приклеила металл к ране.
Немного повозившись, я понял, что просто взять и снятся с пробившей меня трубы не получится. Либо получиться, но я опять вырублюсь. А я как-то внезапно понял, что мне дико холодно. Странно, видимо начало знобить. Не может же в пустыне быть настолько холодно, тут же днем почти невозможно дышать от жары.
За такими размышлениями, я искал чем бы бы себе помочь. В итоге нашел в одном из внутренних карманов специальный раствор, что отлично прожигал металлы и не взаимодействовал с органикой. Вообще я его брал дабы взламывать механические замки или вскрывать что-то металлическое,но пригодилось оно и в этой ситуации. Между делом обнаружил, что все остальное с меня сняли. Ни гранат, ни ножей, ни аптечки в снаряжении не наблюдалось.
Глава 4
Металл зашипел и начал растворятся. Через минуту я уже смог легким движением руки сломать железку со спины. Спереди пока не вытаскивал, не было на нее больше кислоты в маленькой емкости. А если вытащить так - истеку кровью. Тоже самое, кстати, касалось пуль. Сейчас они были в эдаких капсулах из соединительной ткани. Лежат себе и лежат, чего их трогать. Пуля - штука не стерильная, но сама по себе она инфекцию не вносит. Причиной же нагноения служат частички одежды и прочей фигни, что попадают в рану. По крайней мере мне так рассказывал Хаунт, а на его мнения в вопросах медицины можно было положиться.
Но уже не раз экспериментально проверенно, что к моменту нагноения у меня есть пару дней, так что сейчас надо было просто выживать не беспокоясь о дезинфекции ран. Кряхтя, я попытки с 3 смог подняться. Куча пулевых ранений сильно ныло, но это была не разрывающая нервные окончания боль, как сразу после попадания. Я даже с трудом, но мог удерживаться на двух ногах.
Ковыляя по направлению вглубь челнока, я постоянно открывал для себя что-то новое. Во-первых, нападавшие забрали все ценное. Прямо реально все. То бишь ладно бы они просто собрали стволы с павших собратьев, но они стянули с них даже броню. Черт, да даже у меня вытянули все уцелевшие бронепластины. Их, конечно, оставалось штук 5-6, ног все же обидно как-то.
Во-вторых, это был не озноб. Тут было настолько холодно, что я видел, как некоторые лужицы крови начинали подмерзать. Очень странно, лично я не понимаю, как в пустыне может быть настолько холодно. Буквально же недавно приборы челнока регистрировали +40 за бортом, а тут такой сюрприз.
Я проковылял к пассажирским каютам. Тут всюду были следы быстрой мародерки. Вскрытые ящики и рюкзаки. Около одного из таких я нашел бутылку воды. Попытавшись нагнуться, я чуть ли не влетел головой в пол, пока еще мышцы двигались едва-едва и отказывались сохранять равновесие.
Напившись, я ощутил хоть слабенький, но прилив сил. Отдышавшись, пошел дальше смотреть по каютам. Видимо этому корыту не судьба отделаться лишь одним разграблением...
Полночь я встретил в центральном отсеке, ютясь около маленького костерка. Пищи почти не нашлось, лишь какие-то закуски, что были мгновенно мною поглощены. Впрочем, их было достаточно, чтобы даже сохранить кое-что себе на завтра. С оружием вообще все куда хуже: никакого огнестрела найти не удалось, лишь пару ножей средней паршивости. Даже аптечку выпотрошили, ублюдки. Пришлось на бинты рвать чью-то рубаху. Хорошо хоть этих бинтов надо было совсем чуть-чуть.
Я начал осторожно смачивать место вокруг трубы водою. После чего взял кляп из какой-то деревяшки и начал осторожно раскачивать трубу. От боли пошла судорога по всему телу, но это еще были цветочки. На 4 качке я резко выдернул металл из себя и чуть ли не потерял сознание. Огромный пласт застывшей крови освободил рану, с которой тут же потекли весело журжащие ручейки. Или журчание мне померещилось?
Трясущимися руками, я поднес к ране сзади раскаленный нож и прижег рану. Сознание начало активно пытаться покинуть тело и я чуть ли не видел перед глазами таймер, что вел обратный отсчет. Последним рывком я прислонил второй нож к верхней ране и меня в очередной раз вырубило.
Очнулся я через минут 40-50. Маленький костерок из элементов декора каюты уже прогорел, да и не был он сильно большим. Проснулся я от всепронзающего холода. Пальцы уже вообще не двигались и я едва смог укутаться в заранее припасенные тряпки.
Вдалеке послышался вой. Пррррекрасно. Чудесно. Феерично. Что может быть лучше?
Но сил уже не осталось и я упал на угли костерка, максимально завернувшись в тряпки. Авось и доживу до утра не околев окончательно. На всякий случай, я положил нож поближе к себе, как и найденную пачку сушенного мяса.
Утро встретило меня солнечным лучиком прямо в глаз. Да чтобы было проклято имя этого чертового снайпера, что так "удачно" попал в цель. Пару раз за ночь я просыпался от звуков и холода, но вот наконец-то температура поднялась до приемлемого состояния и я заснул еще часов на 5.
Проснуться было тяжело. Не хотелось никуда идти. Боль от ранений немного смягчилась, а рана от трубы слегка стянулась. Двигаться все еще было тяжко, но уже не так сильно, как вчера, но я все равно опирался на стенку при ходьбе, хромая на обе ноги.
Надо было идти в город. Благо контактные линзы помогли с этим. Вот только до города было километров 40 по пустыне. И отнюдь не безлюдной, судя по вчерашнему вою. Но тут без вариантов надо идти. Пули сами собой не исчезнут из тела. Эээх, если бы не редкий генетический дефект, что не позволяет использовать мутагены с нанороботами, поставил бы себе боевой пакет и горя бы не знал. Конечно, есть и обратная сторона в виде большой уязвимости к радиации и ЭМИ, но как-то пережил бы. Хорошо хоть изначально мой организм слишком "странный", как говорил даже Хаунт. Впрочем, у каждого из нас организм был странный. Поначалу это сильно смущало меня, но потом как-то забил.
Вездесущий песок так и норовил осыпаться под ногой. С собой я взял лишь немного воды, последнюю пачку закусок и два ножа. Опасался ли я собак? Одиночных - определенно нет. Даже обычная арамидная ткань вполне себе спасает от укусов. А вот стая может просто повалить и не давать подняться, в то же время разрывая на куски.
Сразу же вспомнилась первая смерть... друга, наверное. Хотя не уверен, что оборванца, который просто не пытается тебе сунуть заточку под ребро, можно называть другом. Впрочем, сейчас я даже имя его не помню.
Было нам тогда лет по 9. Для Дна – вполне себе солидный возраст. И решили мы сорвать большой куш. Естественно, большой – лишь по меркам детства. То бишь когда ты можешь неделю жить сыто и спать не в канаве, тогда для меня это было настоящим богатством.Заприметили мы старый частный дом. Таких было очень мало, но конкретно этот выглядел почти что заброшенным. Точно не притон, мы их все знали в окрестностях. Жил там какой-то уже не молодой дядька. И что странно, жил он без сигнализации, это мы тоже опытным путем узнали. И вот, мы перелезаем забор под напряжением. Это легко сделать, когда ты ростом чуть больше метра. Уже достали самодельный стеклорез и собирались вырезать дыру под незапланированную конструкцией форточку. Но тут вышел ОН.
Я не разбираюсь в породах собак. Для меня они делятся на “Херня декоративная” и “Опасность”. Это была из разряда вторых. Точно мутант, не может быть у обычной собаки столько мышц и втягиваемые когти. Или может? Я не знаю, биологию я не учил. Но это была такая тварюка, что по одному взгляду понятно, что это мутант мутантный. Ну не может эволюция породить такое чудовище. Ибо если могла бы – другие попросту бы не выжили. Мне повезло, что я отошел назад, чтобы замаскировать отогнутую колючку. Даже не помню, как я очутился по ту сторону забора. А вот моему “напарнику” повезло куда меньше. Пес нагнал его парой прыжков и одним махом откусил часть ноги. Тот упал и заверещал от боли. Тогда пес откусил ему вторую, на этот раз до колена. Парень еще пытался лезть, к забору, протягивая руку ко мне, но челюсти сомкнулись третий раз. Чертов мутант забавлялся страданиями человека. Он смаковал все отчаянье и крики, что издавало тело. Именно что тело, это уже вряд ли можно было назвать человеком. А потом тварь начала медленно раздирать спину визжащего парня своими когтями. Но я этого уже не видел, меня выворачивало наизнанку. Больше я там находиться не мог. По пути назад мне еще долго в спину звучали душераздирающие крики.