Страница 4 из 11
– Здесь приписка, что на имеющиеся вопросы, я могу получить ответ на личной аудиенции у директора департамента. Когда?
– Я передам ему твою просьбу и в течение суток он тебя примет, – кивнул Гараллон. – Ведь это твоё право, отраженное в Регламенте. Бывай.
Дождавшись, когда курьера скрыла линия горизонта, Нирал вернулся в расположение вверенного взвода.
– Вас лишили каких-то полномочий? – подчинённые явно что-то почувствовали.
– Всё течёт, всё меняется… – уклончиво ответил Нирал. – А что вы думали? Что я вами до нового Всемирного Потопа командовать буду? Или до грядущей битвы в Армагеддоне?
Подчинённые всё поняли и, не зная, что ответить, стояли молча.
– «Всему свое время, и время всякой вещи под небом» – так говорит Регламент, – обреченно улыбнулся Нирал. – Вот и моё время заканчивается. Вот близится и мой предел. Все уходят. И проходит всё. Даже память не остаётся… Сначала ушли подчинённые, теперь – дело за командиром. Теперь и мне пора.
Он стал всматриваться в направлении Станции, ожидая Света Колонны – взгляда Правого Ока Главного – Солнца. Этот взгляд переводил обитателей Второго Локала в Нулевой либо иные сферы Разума. Свечение не заставило себя долго ждать: столб ярко-белого света внезапно вспыхнул, не спеша прошелся по территории Станции и исчез также внезапно, как и появился.
Подчиненные молчали.
– Ну, чего взоры-то потупили? Расслабиться решили? Мол, нет теперь начальника, значит – анархия полнейшая, – внезапно рассмеялся Нирал назло будущему. – Первый, какое моё последнее распоряжение в отношении Вашего звена?
– Ликвидировать возникшее отклонение санданового металла последней операции, составившее восемьдесят четыре куба.
– Исполнять! Всех касается! – и, не прощаясь, будто уходит на мгновение, стал удаляться.
Только на горизонте он обернулся и долго-долго махал своим помощникам рукой, пока сгустки пролетающих облаков не скрыли подчиненный ему взвод.
Он дошёл до высокой лестницы и, помедлив, остановился.
– Поднимайся наверх, – раздался сверху властный, но мягкий голос. – Я уже жду.
Нирал оправил униформу и устремился наверх, с каждым шагом оставляя позади ступень за ступенью.
– Командир взвода «16-В» прибыл! – преодолев последнюю, согласно Регламенту доложил он непосредственному начальнику.
– Проходи ближе. Можешь присесть, – пригласил его директор департамента ZHM Мартель. – Я скоро закончу.
Назорейский пробор, густые прямые каштановые волосы, вьющиеся на концах, борода, разделённая надвое по назорейскому обычаю. Облик Мартеля остался неизменен со времён Воскресения и Восшествия. Изменилось только Имя.
Дождавшись, когда подчиненный устроился в предложенном кресле, Мартель оторвался от изучения информации, только что поступившей со Станции.
– Слушаю, – произнёс он, оглядев посетителя.
– Можно ознакомиться с информацией со Станции?
– Да, она во всём соответствует предпоследней: триста четырнадцать величин против двадцати семи.
– По каким критериям отбирают во вторую группу?
– Этим нужно интересоваться у инициаторов отбора – Главного либо у директора департамента NHV.
– Тогда последний вопрос: Ваш курьер. Его дальнейшая судьба?
– Гараллон? Вы были знакомы?
– Да, – кивнул Нирал.
– Я рад за него, – сказал Мартель, уточняя данные, поступившие со Станции. – Он вошёл в сумму второго числа…
Нирал улыбнулся. «Значит, всё-таки, можно. Есть надежда», – радостно подумал он.
– Прощайте, – тем временем ответил Мартель. – Вас уже ждут…
Нирал направился на Станцию. Вскоре вдалеке показались её устрашающие вышки, посты охраны и ограждение территории, установленные неизвестно кем и для чего. Бежать с территории Станции?! Зачем? А главное, куда и от кого? Дальше себя и Второго Локала убежать ещё не удавалось никому…
С разных направлений к Станции двигались обреченные обитатели Второго Локала. Большинство из них, тем не менее, надеялись на лучший исход.
– Должность? Имя? – спросил у Нирала, как только тот приблизился к одному из входов на Станцию, служащий контрольного пункта.
Нирал назвался. Слуга карательной машины долго всматривался в листы еще неизвестного человечеству материала, видимо, сверяя услышанное со списками, затем буркнул очень тихо, будто для себя, «есть такой» и позволил теперь уже бывшему командиру взвода «16-В» пройти на территорию Станции.
– Чего делать-то теперь? – плохо скрывая волнение, нервно спросил Нирал.
– Проходи дальше к центру Станции и ложись на спину в любом понравившемся тебе месте, – ответил служащий.
– А где лучше?
– Лучше в самом центре: переход будет мгновенным, неожиданным, а потому менее болезненным. Да и волнений меньше.
Выбрав свободное место, Нирал сел, в последний раз огляделся вокруг, одновременно прощаясь с окружавшим его во Втором Локале, и, пытаясь как можно больше запомнить из увиденного, решившись, лёг на спину и закрыл глаза.
«Справедлив ли я был? Исполнителен ли? Достаточно ли суров и доброжелателен одновременно по отношению к подчиненным?» – внезапно стали терзать его разум неизвестно откуда взявшиеся и явившиеся не вовремя мысли.
«Пусть это покажет результат перехода», – сам для себя решил Нирал. – «Если не окажусь в Нулевом Локале, значит, на все вопросы можно будет ответить утвердительно, если нет…»
Ждать пришлось недолго. Он даже не успел сформулировать фразу до конца.
Когда отворились Небеса Небес и оттуда последовал Свет Колонны – Взгляд Правого Ока Главного – Солнца, тело Нирала дёрнулось, болезненно выгнулось, затем обмякло и… исчезло с территории Станции Второго Локала. Будто бы никогда здесь, во Втором Локале, не находилось.
И только последняя информация, поступившая со Станции, содержала в себе сведения, что «бывший командир взвода «16-В» Нирал действительно присутствовал во Втором Локале в течение одного миллиона ста двадцати восьми тысяч алькоров, после чего был переведён…»
Невоенный гарнизон
Они готовы были за друга жизнь отдать,
Глоток последний фляжки отдать были готовы,
Но вызвал командир его, сказал: «Тебе пора!
И завтра ты покинешь пределы гарнизона».
Вернувшись к вам, он бросил фуражку на газон,
Прилёг и сам. «Я ухожу». И потянулся сонно.
В ответ вы промолчали, но каждый вспоминал
Его последние бои в составе батальона.
Металась взаперти душа, он на локте привстал,
Спокойно прикурил, но молвил раздражено:
«Забудут командир и подчиненные меня,
Как только я покину пределы гарнизона.
И даже в памяти у вас не будет места мне,
Зачем ушедших помнить? Нет резона.
И только плиты на плацу да кроны тополей
Запомнят, как я покидал пределы гарнизона».
Назавтра, тихим утром, покуда сон ещё
Не думал оставлять доверенного трона,
Он тихо вышел и уже никто и никогда
Не помнил, как он покидал пределы гарнизона.
… Пациент обессилено открыл глаза и поднял голову. Его окружали незнакомые лица.
– Где я? – спросил он, собрав оставшиеся силы, у склонившегося над ним незнакомца в черном плаще, черной шляпе и серебряной цепью с кулоном, изображающем пятиконечную звезду, заключенную в окружность.
Незнакомец улыбнулся широкой и светлой улыбкой.
– Кто Вы? – ответил он вопросом на вопрос.
– Бывший командир взвода «16-В» Второго Локала, – изрёк Нирал заученную наизусть фразу, пока ещё не понимая намёка незнакомца.
– Правильно, – ободряюще согласился тот. – Вас окружают лица, облачённые в чёрные одежды. Не в белые, заметьте, в чёрные. Это первое. Второе: Вы умеете говорить. И третье: Вы помните своё имя, которое, кстати, заметьте, у Вас уже имеется, и бывшую должность. Значит, у Вас есть память. Следовательно…