Статус

- Перемен.

- А сейчас вдруг перестала бояться?

- Да. 

- Ты сама себе врёшь. И я уверен, что так будет лучше. Для обоих. Я не буду изводиться ревностью или чувствовать себя идиотом, когда будут происходить такие вещи. Ты - будешь и дальше жить той жизнью, в которой счастлива.

- Если бы была счастлива, я бы не оказалась в твоей постели.

- Я думал, между нами не только постель.

- Не только. И в твоей жизни бы меня тоже не оказалось.

- Думаешь? Был бы другой Саша рано или поздно. Потому что тебе стало бы скучно. 

- Ты сейчас говоришь ужасные вещи.

- Я говорю то, что думаю. Если они звучат так ужасно, мне очень жаль. Но я действительно думаю так, как сказал.

- Саш… Пожалуйста, дай мне возможность всё исправить. 

Он тяжело вздыхает, потому что сделать полноценный глоток кислорода не получается с того момента, как Полина спросила, не сошёл ли он с ума. Будто тогда всё понял и протрезвел, но вместе с этой трезвостью пришёл и какой-то вакуум, приносящий только жажду избавиться от боли, которая затопила всё его существо. Ему действительно больше нечего ей сказать, как бы горько ни было стоять напротив и говорить то, что он говорил. Но молчать об этом - ещё хуже. Нет, он не обижен на неё. Он раздавлен. 

- Поль, что ты сейчас сделала, когда только приехала?

- Я не понимаю, о чём ты.

- Что ты сделала в первую очередь?

- Отдала тебе деньги.

- И это ответ на твой вопрос, как можно всё исправить. Я вообще даже близко не думал о деньгах. А ты - подумала о них в первую очередь. Вот и вся разница.

- Но ты же из-за меня… Работу потерял.

Он видит, как дрожат её губы, а в глазах, в которых стоят непролитые слёзы, столько боли, что она кажется отражением его собственного ада. Но продолжать это - значит прийти к чему-то ещё более болезненному. Для обоих.

- Я потерял не работу. Или не возможность исполнить мечту. Чёрт с ними, с деньгами. Не тут заработаю, так в другом месте. Я тебя потерял. 

- Саша…

- Уходи, Поль, пожалуйста. Мне всё это очень тяжело даётся. И не обижайся на меня, так будет лучше, правда. 

- Для кого? - Она уже не сдерживается и кричит, бросаясь к нему. Пакет выскальзывает из её рук, падает на пол. Но и Саше, и Поле всё равно. Полина хватает Сашу за футболку, пытается поймать его взгляд. И это так рвёт на части, что хочется выть. - Саша, пожалуйста. Давай попробуем ещё раз, я умоляю. 

- Попробуем что? Например, сказать идиоту, который сорвался к тебе посреди ночи, что ты вообще не знаешь, о чём речь?

- Прости меня. Ну, прости, пожалуйста.

- Я не обижен. Не за что прощать. Просто мы с тобой слишком разные и хотим слишком разного, чтобы продолжать быть вместе. 

- Нет. Это не так. Я ошиблась. Но я хочу всё исправить. 

- Полина, я прошу тебя. Очень-очень сильно по-человечески прошу - давай прекратим это всё. Ты вернёшься к себе, я закрою эту чёртову дверь и мы просто перестанем друг друга мучить. 

- Ты меня не мучаешь… Ты меня не мучаешь, слышишь?

- Зато ты меня - с лихвой. Прямо скажем, садистски. И я больше так не хочу.

Он осторожно, но с силой убирает её руки, так и цепляющиеся за футболку. Старается не смотреть на Полину, потому что видеть такое выражение на её лице - ещё больший ад. Поднимает с пола конверт с деньгами и вручает их Поле. Она всхлипывает, но больше не предпринимает попыток что-то сказать или сделать. Просто стоит и безучастно смотрит на то, как закрывается за Сашей дверь в его квартиру, и это разом разделяет их глухой стеной. Поворачивается и медленно спускается по лестнице, не зная, что ей делать теперь. 

А для Саши всё просто. Он окончательно вернулся к тому, с чего начал. Только в душе теперь охрененно огромная дыра, которую не залатать никогда. И ещё дико хочется выпить.

Напиться в хлам, чтобы забыть не только её, но и собственное имя. 

Только это не выход. Его вообще нет, этого выхода. И в тесной ловушке, куда сам себя загнал, теперь предстоит жить до конца своих дней.