Страница 3 из 7
Деструктивная сторона образа «Великая Мать» часто ассоциируется с эгоистичной материнской любовью, инфантилизмом и отказом от собственного «я». Как пишет С. Биркхойзер-Оэри, Великая Мать – это богиня неуправляемых, экстатических и заразительных страстей. Тенденция к проявлению таких страстей очень заметна в современном мире. Кроме того, Великая Мать – богиня, которая действует в темноте и не хочет быть на виду, подобно древнеегипетской Саосис или индийской Кали Дурга. В особенности пугает ее жуткое призвание быть кровожадной богиней войны и ее ужасная роль носительницы смерти[15].
Ведьма (Колдунья) – проявление темной стороны Великой Матери. Джанг (C. G. Jung) называет эту темную сторону таинственной, скрытой, пожирающей, отравляющей и неизбежной, как сама судьба, пропастью в мире мертвых[16]. Е. А. Чеглова и Е. А. Ходырева отмечают, что Ведьма сосредоточена на познании таинств природы и созидании новых смыслов и образов из того, что уже есть в мире. Она – глубинное понимание и умелое комбинирование существующего в мире[17].
С Великой Матерью и Ведьмой (Колдуньей) в некотором смысле перекликается архетип Отшельницы. Отшельница – всегда самодостаточная женщина, хранительница тайн, обладающая ресурсом самостоятельного выживания. Мудра, сильна, величественна и недоступна. Как правило, она готова помочь тем, чьи действия не будут иметь разрушительных последствий[18]. Но, в отличие от Великой Матери, образ Отшельницы не всегда связан с материнством: например, весталки, жрицы богини Весты (Веста – богиня-отшельница, покровительствовавшая огню очага, духовным поискам и сокровенным женским таинствам), – это молодые девушки, дававшие обет сохранения девственности.
Архетип «Воительница» представлен в ряде мифов и сказок европейских народов. Это и Брунгильда в скандинавском эпосе, и русская Василиса Никулишна, обрезавшая косы и притворившаяся мужчиной-воином, чтобы спасти попавшего в плен мужа, но наиболее известные и древние примеры – Афина Паллада и амазонки. Как считают Е. А. Чеглова и Е. А. Ходырева, основные характеристики Воительницы – технологичность и эффективность. Функции данного образа – достижение конкретной цели, сохранение, наведение и поддержание внутреннего порядка, улучшение физического и морального здоровья, а способы реализации – экспансия, агрессия, конкуренция и завоевание, последовательность и рациональность в действиях[19]. Причем, в отличие от мужчины-воина, Воительница способна на протяжении длительного времени выполнять каждодневную рутинную работу, преодолевая сопротивление действительности.
Интересен и тот факт, что образ Воительницы обладает ярко выраженной и интригующей сексуальностью. Наличие оружия подчеркивает потенциальную опасность и агрессивную необузданность Воительницы, формирующей стихию и несущей ощущение риска и удовольствия от поединка.
Деструктивная сторона образа – мужененавистница, мстящая за порабощение, унижение или поруганную честь, сметающая все на своем пути в поисках противника или «потенциальных врагов».
Архетип Правительницы (Царицы, Королевы) в различных культурных и литературных источниках определяется как результат взросления, переживаний, достижений и завоеваний (Екатерина Великая), а в ряде случаев еще и как результат понимания неизбежного развития событий (императрицы Мария Федоровна Романова, Мария-Терезия Габсбург). Функции Правительницы – обустраивать и заботиться, проявлять милосердие и участвовать в судьбе своего народа, одухотворять созидаемое пространство и прививать окружающим стремление к благородству целей и высоте помыслов.
Правительница всегда величественна и благородна, обладает чувством собственного достоинства, мудростью и глубоким знанием социальных и духовных законов, что наделяет ее огромной женской силой.
Особое чувство собственного достоинства Королевы, как отмечает Т. Б. Василец, является одним из ее основных оберегов, способным очищать неправильные мысли окружающих, избегать ненужных контактов, открывать закрытые двери, расстилать ковровую дорожку под ногами, привлекать потоки благоденствия в ее жизнь и жизнь ее семьи и окружения. Обладая такими качествами, она способна вершить великие дела, служа не только своему благу, но и благополучию близких ей людей. Истинная архетипическая Королева рождает вокруг себя изобилие, щедрость и изысканную красоту, в атмосфере которой хочется купаться, напитываться и наполняться энергиями благосостояния[20].
Образ Правительницы сочетает мудрость Великой Матери и конструктивную эффективность Воительницы. Правительница способна раскрывать у соприкасающихся с ней людей скрытые возможности и внутренние ресурсы.
Деструктивная сторона Правительницы проявляется в чрезмерной холодности, авторитарности и давлении, в упоении властью и влиянием (Снежная Королева), иногда сочетающимися с мстительностью, самодурством, безответственностью и излишней претенциозностью.
Выделяют также образы Спасительницы, Жены, Музы (Вдохновительницы), Подруги (Гетеры, Гейши), но, на наш взгляд, харизматичность каждого из них в той или иной степени находит свое отражение в представленных выше основных фигурах.
Особое место в ряду психоаналитических теорий, взаимодополняющих знания о феномене харизматичности, занимает теория авторитарной личности Э. Фромма. Исследуя психологию современного человека, автор отмечал, что в результате распада патриархально-семейных связей, усиления влияния массовой культуры, в условиях страдания от невыносимого чувства одиночества, затерянности в сложных социальных образованиях, возникает особый тип личности – авторитарная личность. Негативные чувства обостряют в ней инстинкт самосохранения и жажду самоутверждения.
Потребность личности отказаться от собственной независимости, слить свое «я» с кем-нибудь или с чем-нибудь внешним, чтобы таким образом обрести силу, недостающую самому индивиду (по выражению Э. Фромма – «поклонение Абсолюту»), становится способом преодоления ограниченности индивидуального существования. «Человек любой эпохи и любой культуры сталкивается с одним и тем же вопросом: как преодолеть одиночество, как достичь единения, как выйти за пределы своей отдельной жизни и обрести воссоединение?»[21]. Личность самоутверждается посредством идентификации себя с авторитетом толпы, группы, нации, с харизматичным лидером или религиозным институтом. Результат такой идентификации – обретение личностью утраченного чувства самодостаточности, а ее формы проявляются в стремлениях к подчинению и господству или, по формулировке Э. Фромма, в мазохистских и садистских тенденциях.
Ключевой характеристикой харизматичного вождя Э. Фромм называл мощное стремление к удовлетворению своих садомазохистских влечений: вождями и представителями «элиты» движет жажда власти над массами, что позволяет им обеспечить ощущение грандиозности собственной личности. В свою очередь, активность масс основана на глубоком чувстве бессилия: индивид верит власти, пока данная власть сильна и способна повелевать.
Несколько иная точка зрения выражена в теории транзактного анализа Э. Берна. Структуру личности, согласно которой Взрослый представляет собой фрейдовское Эго, Родитель – Суперэго, а Ребенок – Ид, автор теории применяет к эволюции человеческой цивилизации. При этом в качестве социального ребенка рассматривается общество, «плебс», не способный к самостоятельному развитию и уповающий на разумную волю правителя – лидера или вождя, олицетворяющего социального родителя[22]. Такой подход к харизматическому лидерству объясняет иррациональность масс в выборе вождя в критических ситуациях.
15
Биркхойзер-Оэри С. Мать: Архетипический образ в волшебных сказках. М.: Когито-Центр, 2006.
16
Jung C. Psychological aspects of the mother archetype. 2. The mother archetype // Jung C. Collected Works of C. G. Jung. Vol. 9. Princeton University Press, 1968; Юнг К. Г. Архетип и символ. М.: Ренессанс, 1991.
17
Чеглова Е. А., Ходырева Е. А. Женские миссии в домах архетипов. URL: http://propsiholog.ru/node/605.
18
Зинкевич-Евстигнеева Т. Д. Тайный шифр женских сказок. СПб.: Речь, 2006.
19
Там же.
20
Василец Т. Б. Мужчина и женщина – тайна сакрального брака. М.: Речь, 2010.
21
Фромм Э. Бегство от свободы. М., 2007. С. 378.
22
Берн Э. Игры, в которые играют люди: Психология человеческих взаимоотношений. Люди, которые играют в игры: Психология человеческой судьбы. 2-е изд. М., 2000.