Страница 4 из 14
Было такое впечатление, словно она оставила после себя дыру в воздухе.
Сара метнулась к развешанной одежде и пощупала ее. Самыми сухими оказались зеленая шерстяная кофта и пара синих штанов, точно таких же, какие были на женщине. Девушка сдернула их с веревки и переоделась прямо у забора. Неловко застегивая молнии и пуговицы, она постоянно поглядывала в сторону поворота дороги.
Одежда была мягкой, довольно поношенной и пахла лимоном. Больше всего Саре нужна была обувь, но она как раз отсутствовала. Беглянка бросила свое мокрое платье в зеленую пластиковую корзину и, когда закрывала крышку, услышала репликанта.
Шаги по замерзшим лужам. Короткий лай на дороге.
Сара тут же развернулась и побежала через зимний сад. Распахнула ворота, промчалась через выгон. Укрытые попонами лошади тихо заржали и подались в стороны. Девушка, поскользнувшись, упала, вскочила и оглянулась.
Тени. Одна рядом с домом, вторая – длинная и худая – обнюхивала корзину. Сара чуть не застонала от отчаяния, врезалась в деревянную изгородь и, подгоняемая страхом, ловко через нее перепрыгнула.
Перекресток.
На треугольнике подмерзшей травы стоял покосившийся и потемневший от непогоды и времени указатель.
А ниже мелкими буквами со стрелкой:
Завыл волк – учуял свою жертву. Сара обернулась и увидела, как он, следуя приказу, несется за ней сквозь сумерки. Девушка побежала, она уже не могла совладать с ужасом, он нарастал внутри ее, словно волна агонии, от него хрустел лед на замерзшей дороге и трещали живые изгороди.
А потом с ней поравнялось это – огромная, ярко-красная, воняющая дизельным топливом машина.
Сара вскинула руку и, ухватившись за металлическую стойку, запрыгнула на ступеньку.
– Держись крепче, красавица, – посоветовал водитель.
Автобус заревел и набрал скорость. Сара согнулась пополам и втянула в себя воздух.
– Куда едем? – спросил, не отрывая глаз от дороги, водитель.
– Простите?
– Куда, говорю, едешь?
Позади таяла в темноте дорога и рычал волк.
– Уинтеркомб, – шепотом ответила Сара.
– Один сорок.
Сара растерянно посмотрела на водителя:
– У меня нет ни… нет денег.
Водитель глянул на нее в зеркало:
– Тогда придется тебя высадить.
– О, Дэйв, подвези уже девчонку, – вмешалась какая-то женщина. – Ты тоже когда-то был молодым.
Люди в автобусе рассмеялись. Всего пассажиров было пятеро, и все пожилые.
– Ладно, так и быть. А по сравнению с вами со всеми я еще очень даже молод.
– Благодарю, – пробормотала Сара и, пробравшись за спины пассажиров, рухнула на сиденье.
Один из мужчин неодобрительно на нее посмотрел.
Вересковая пустошь не изменилась. Но и только. Сара никогда прежде не видела такой автобус, ей было не по себе от звуков, которые он издавал, и заляпанные засохшей грязью окна тоже вызывали тревогу. От постоянной тряски и запаха топлива к горлу покатывала тошнота. Девушка вцепилась в поручни перед собой и уперлась кровоточащей ногой в пол. На соседнем сиденье лежала оставленная кем-то газета. Сара быстро ее развернула и увидела фотографию светловолосой девушки в сером платье. И заголовок: «Пациентка охраняемого отделения все еще не найдена».
Беглянка внимательно прочитала статью. Сердце тяжело и глухо забилось в груди. Только этого ей не хватало. Она сложила газету вдвое и бросила ее под сиденье.
Транспорт переехал через небольшой горбатый мост и остановился.
– Уинтеркомб, – объявил водитель.
Сара не ожидала, что это будет так быстро.
Она пробралась к выходу, выглянула наружу и спрыгнула на дорогу:
– Спасибо.
– Всегда пожалуйста, – сухо ответил водитель.
Дверь с шипением закрылась у нее перед носом, и железная коробка погромыхала дальше.
Это была деревня, но деревня целая и невредимая. Здесь жили люди. Небо над крышами тесно стоящих домов уже потемнело. Сара резко обернулась на чьи-то крики, но это всего лишь несколько мужчин вышли из паба. Впрочем, репликант и его волк могли появиться в деревне уже через полчаса. Надо было торопиться.
Стараясь держаться подальше от жилых домов, девушка проскользнула на тропинку с указателем «Уинтеркомбское аббатство». Тропинка уходила в лес. Над головой поскрипывали кроны огромных деревьев. Сара чувствовала себя крошечной, и ей было страшно, потому что волк – не единственная опасность. Дорога в аббатство вела через лес.
В лесу было так тихо, что беглянка вздрагивала от звука собственных шагов.
Тропинка спускалась в глубокую лощину. Тут и там лежали сломанные, втоптанные в грязь зимолюбки. Пройдя около мили, Сара остановилась, замерла и прислушалась. Ей показалось, что все тихо, но, когда она уже собралась пойти дальше, до нее донесся возбужденный вой.
Слишком близко.
Сара помчалась вниз по склону и так разогналась, что чуть не врезалась в черные, побитые ржавчиной ворота из кованого железа в конце тропинки. На каждой из двух колонн восседал опирающийся одной лапой на щит лев. Девушка вцепилась в ворота, но они были надежно закрыты. К ограде крепился помятый почтовый ящик с надписью «УИНТЕРКОМБСКОЕ АББАТСТВО. ПОСЕТИТЕЛИ НЕ ДОПУСКАЮТСЯ».
Сара решила попробовать вскарабкаться по воротам. Как только взялась за железные прутья, ее внимание привлек какой-то щелчок. Она огляделась. Маленькая белая видеокамера, закрепленная на голове одного льва, начала двигаться и уставилась своими линзами на нарушителя.
– Впустите меня! Пожалуйста! Мне надо с вами поговорить. Это срочно! – закричала Сара.
Послышался низкий рык. Сара развернулась спиной к влажным прутьям ворот. Что-то кралось к аббатству через темный подлесок.
Ворота вздрогнули.
Засов сдвинулся. Створки приоткрылись, совсем чуть-чуть, но достаточно для того, чтобы можно было протиснуться внутрь. Сара, прихрамывая, зашагала по заросшей сорняками подъездной дорожке. Она перебиралась через поваленные деревья, пригибалась под низкими неподстриженными ветками и петляла по дорожке из смешанного с грязью гравия. Тусклый сумеречный свет просачивался сквозь кроны деревьев. Услышав близкое рычание, девушка оглянулась и, споткнувшись о поваленный ствол дерева, растянулась в грязи и крапиве.
Волк изготовился к прыжку, его холодные как лед глаза сверкали так, словно в них отражался свет арктического солнца.
Сара нащупала в опавшей листве сухую ветку и прошипела:
– Убирайся откуда пришел.
Из волчьей пасти хлопьями падала слюна. Внезапно он метнул взгляд влево. Сара покосилась в ту же сторону, и от увиденного у нее перехватило дыхание.
Из сумрака леса выступила тень. Едва заметный на фоне деревьев юноша в зеленом плаще. Он стоял, облокотившись на копье с наконечником из кремневой гальки. Паренек даже не смотрел на Сару, она для него не существовала, он сосредоточил свое внимание на животном, и губы его скривились в презрительной улыбке.
Юноша одной рукой указал копьем в сторону волка и прошептал:
– Щенок. Мелкий напуганный щенок.
Волк заскулил, присел на четырех лапах, словно хотел вжаться в землю, и в страхе заскреб когтями по грязи.
– Что ты делаешь? Как у тебя это получилось?
Юноша мельком глянул в ее сторону. Сара поднялась. Волк, прижимаясь к опавшей листве, попятился, потом развернулся и умчался прочь.
– Я не знаю, кто ты, но… – начала потрясенная увиденным Сара.
– Зато я знаю, кто ты, – перебил ее юноша. – Или не знаю?
– Нет. Ты не можешь знать. Я…
Она осеклась. Молодой человек исчез. Остались только тени узловатых и раскачивающихся веток деревьев.
Сара еще какое-то время не двигалась, потом медленно повернулась и, прихрамывая, пошла к ожидавшему ее в темноте дому.
Уинтеркомбское аббатство не было пепелищем или руинами. Это был просторный, построенный в готическом стиле особняк. Вимперги, почерневшие трубы, средневековая кладка, аркада окон. Но все окна были темные. Над водостоками склонились грифоны с длинными шеями и разинувшие пасть драконы, которых Сара годами видела в своих снах. Особняк будто присел в лощине посреди леса. Его крылья уходили назад в темноту, где шумела укрывшаяся в теснине река.