Море и Бездна

— Это Остров Черепов, чего же мы ждали, — успокоившись, сказал своим попутчикам Теон. — Здесь приносят в жертву людей.

— И кого же принесём в жертву мы? — усмехнулся один из матросов.

— Тебя, если будешь много разговаривать, — отрезал Марден.

— Нам нужно найти их святилище, — сказал Теон. — Я должен знать, почему именно здесь так любят приносить эти жертвы и кому их приносят. Это важно.

— На свете много разных культов, — подал голос Рамман. — Но здесь, в двух днях плавания от Заметтара, это приобретает особое значение. Мы плывём в ужасные, проклятые места. Возможно, человеческие жертвоприношения могли оберегать прежних посетителей этих земель?

— Ишь умник какой, — неодобрительно высказался Марден. — А что это такое?

Они и сами не заметили, как подошли к поляне, которая явно служила алтарём. Всё вокруг было усеяно человеческими костями, а в воздухе стоял тяжёлый запах. В самом центре поляны стоял небольшой монумент, изображавший кресло со знакомыми любому железнорождённому очертаниями, вот только в разы меньше оригинала.

— Седьмое пекло, это же копия Морского Трона, — выдохнул Марден. — И из такого же чёрного камня. Что он здесь делает? Наши люди никогда ещё здесь не бывали.

— Как и вообще вестеросцы, — добавил Теон.

— А возможно, что и бывали, — усмехнулся Рамман.

— Что ты хочешь этим сказать, толмач? — нахмурился Марден.

— Пока ничего, — сказал переводчик. — Я мало что читал на эту тему. Но есть догадки насчёт культа. Я думаю, в Соторосе мы узнаем больше. Капитан, Вы узнали что хотели?

Теон задумался. Больше на этом дурацком острове ничего не было. Внезапно, словно повинуясь не то налетевшему ветру, не то шелесту волн, он подошёл к трону и взялся за торчавший из него трезубец.

— Что…

Трезубец с лёгким хрустом отломился, оставшись в руке Теона.

— И это вся добыча? — усмехнулся один из матросов.

— Это драконье стекло, — сказал Теон. — Почему-то мне кажется, что нам это понадобится.

— Очень интересно, — заметил Рамман. — Не слышал о боевых применениях этого материала. Кроме недавней войны с белыми ходоками, разумеется.

Теон задумчиво помолчал, вслушиваясь в тихую песню, которая, казалось, исходила из отломанного им трезубца. На душе появилось странное чувство защищённости. Как будто он давно не был и, наконец, вернулся в настоящую семью, любящую и родную.

— Пойдёмте, — сказал он, наконец. — Заметтар ждёт. Скоро проклятый континент откроет нам свои тайны.

========== Заметтар ==========

Соторос зеленел на горизонте таинственной громадой. Если Вестерос был для железнорождённых почти родиной, Эссос был странным и экзотическим, но всё же неплохо знакомым, то южный континент так и оставался неизведанной землёй, и Теон с товарищами, скорее всего, должны были стать первыми людьми из Вестероса, которые ступили на берег края джунглей, неведомых монстров и полулегендарных дикарей-нелюдей.

Весь день перед высадкой железнорождённые тщательно разбирали снаряжение, а также трофеи с гискарского судна. Последние оказались очень полезны: среди прочего там были плотные одежды и маски, закрывавшие лица. Судя по всему, гискарцы намного лучше, чем железнорождённые, знали, куда отправляются, и предпринимали меры, чтобы не заразиться.

— Я понимаю, что жарко, — сказал Теон, — но на континенте ни маски, ни одежды никто не должен с себя снимать. Судя по всему, здесь есть риск заразиться какой-нибудь болезнью.

— И ни один мейстер вас не вылечит, — добавил вездесущий переводчик Рамман. — Например, от красной смерти в своё время вымер Гогоссос, а ведь это был большой и даже относительно процветавший город.

— Я сдохнуть от заразы не хочу, — буркнул Марден, натягивая маску на лицо. — Уж лучше потерплю эту проклятую жару. Слушайте, Капитан, — в присутствии переводчика он не называл Теона истинным титулом, чтобы не раскрывать его инкогнито. — Мы же первые. Мы сделали это, разрази меня пекло. Даже Эурон сюда не плавал.

— Точно, — улыбнулся Теон. — Так, ладно, кто остаётся на кораблях — ждите здесь. Остальные — по шлюпкам!

С волнением они подгребли к пыльным развалинам древнего порта, изрядно поросшим травой и даже молодыми деревцами. Заметтар был очень старинным городом, брошенным людьми в давние времена, и природа неумолимо брала своё. Уже с моря было видно, что дома покосились и разваливаются, вся земля поросла травой, тут и там пробиваются деревья. Зловещие джунгли со всех сторон обступали город, шаг за шагом забирая его территорию. Было тихо, и лишь плеск волн да лёгкий стрекот каких-то насекомых вмешивались в приглушённые разговоры путешественников, от волнения тоже расхотевших болтать.

Теону выпала честь первым из железнорождённых ступить на берег проклятого континента. Вслед за ним пошли остальные. Здесь не было ветра — от него надёжно защищали возвышавшиеся по сторонам джунгли. Река Замойос, омывавшая порт, несла свои волны обратно в море. В воздухе стоял целый букет запахов — какие-то неведомые испарения и обычная влажность и духота соседствовали с запахом незнакомых цветов и деревьев, а ещё с каким-то гнилостным зловонием, очевидно, от чего-то разлагавшегося.

— Куда теперь? — тихо спросил Марден.

— Не знаю, — честно сказал Теон. — Надо осмотреться. Давай к центру города. Думаю, это вон туда.

— Я буду наносить наш маршрут на карту, чтобы не заблудиться, — вызвался Рамман.

— Отличная мысль, толмач, — похвалил его Марден.

Они пошли вглубь города, минуя развалившиеся дома и заросшие улицы. По мере приближения к центру города растительность пошла на убыль, и путешественникам стали попадаться более или менее целые постройки.

— Гискарский стиль, — заметил Рамман, указывая на большой трёхэтажный дом. — Когда-то этот город был построен гискарцами. Возможно, в центре мы увидим что-нибудь вроде пирамиды.

— Думаешь, они стали возводить такие сооружения в этом забытом Утонувшим Богом месте? — усмехнулся Теон.

— Эй, глядите! — крикнул один из матросов.

Из-за угла в противоположном конце улицы показались несколько тёмных силуэтов. Не было никаких сомнений, что это люди.

— Гискарцы! — крикнул Теон. — Оружие к бою!

Железнорождённые обнажили мечи и достали луки. С противоположного конца раздались громкие крики. Тёмные фигуры быстро побежали навстречу путешественникам.

— Не стрелять, — сказал Теон, с любопытством глядя на приближающихся людей.

Их было двенадцать человек, все как один чернокожие и худые, одетые в жалкие лохмотья или вовсе нагие. Они кричали что-то на непонятном языке, размахивали руками и не выказывали никакой агрессии; более того, у них в руках не было оружия. Теон повернулся к Рамману.

— Сможешь перевести?

— Попробую, — сказал переводчик. — Наречие мне не очень знакомо, но это язык Летних Островов, вне всякого сомнения. Кое-как изъяснюсь.

Тем временем незнакомцы уже подошли к железнорождённым на расстояние нескольких шагов. Дальше идти они явно боялись, видя обнажённые мечи и натянутые луки. Внезапно один из чернокожих, худой и очень высокий человек, со слезами на глазах бросился на колени перед Теоном и что-то забормотал на своём языке.

— Он молит великого белого господина не убивать его и его людей, — сказал Рамман. — И просит позволить ему быть Вашим самым жалким и послушным рабом, если только Вы согласитесь спасти его и его людей.

Теона передёрнуло от такого раболепия.

— Кто они такие? — нахмурился он.

Рамман начал переводить, но люди не понимали. Переводчик в отчаянии стал повторять фразы, прибегая к жестам и пытаясь подбирать разные слова. Спустя какое-то время его усилия увенчались успехом — стоявший на коленях чернокожий что-то заговорил в ответ.

— Его зовут Дааш-заг-Нуур, — сказал Рамман. — Он и остальные люди, которых мы здесь видим, были угнаны с Летних Островов и обращены в рабство белыми людьми. Гискарцами, я так понимаю. Их привезли на остров, где находится большой город.