Страница 85 из 88
— Нам точно выдали официальное приглашение?
Ректор все никак не успокоится по пути к моим родителям.
— Официальней и быть не может, — хихикает Тори, сидя рядом со мной сзади в машине.
На моем крутом форде все ехать отказались. Синеглазка в том числе, решила не рисковать до такой степени учеными.
— Полагаю им понравится мой подарок, — мама Тори держит на коленях контейнер с выращенными моллюсками вида улиток, нежно поглядывая на своих питомцев.
— Хоть бы они не съели их сразу, — шепчет мне Тори, предвкушая до недавнего времени невероятную встречу.
Во дворе к моему облегчению никого не оказалось. Вероятность того, что ректор сразу развернется обратно я тоже не исключал.
В доме по шуму голосов из гостиной становится понятно — батальон в сборе. Мама приветливо встречает гостей и удивленно разглядывает ползающих улиток редкой породы. Насколько понимаю очень дорогих.
— А что с ними делать нужно? — с осторожностью берет странный для нее подарок из рук профессора биологии.
— Следить за развитием, ростом, особенностями, — восхищенно делится мама Тори, — Я вам свои последние книги привезла с собой. Очень хочу обсудить как вы видите перспективу влияния почвы на рецепторы моллюсков. Перед вами — восточно-африканская Ахатина. Они очень дружелюбные ребята.
И я понял по ошарашенным глазам ни сном ни духом не понимающей, о чем речь мамы, что им будет весело поболтать про Ахатину.
Все вместе мы проходим дальше в гостиную. Батальон услышав наше приближение уже построился. Рассчитался в очередности званий. И теперь девять пар глаз смотрят на нас как на подкрепление из санитарной части. Это значит, что вроде и рады, но напряглись. О приезде родителей Тори я сообщил родителям, умолчав какие они на самом деле. Вот сами и познакомятся.
Сегодня дед вызвался вести войско.
— Приветствие по уставу!
Под дружный крик «Ура», оборачиваюсь на вошедшего следом ректора. Кажется, что еще немного и академические глаза вылезут на лоб.
— Мне кто-нибудь объяснит, куда мы попали? — произносит ректор, морщась от шума.
— Пусть и мне тогда объяснят, что делает чокнутый ученый в моем доме?!
Полковник, он же отец, выходит вперед из строя и тычет пальцем в великого академика-ректора.
На кого он указывает вариантов нет. Как бы мне не хотелось, чтоб они были…
— Папа, ну как ты с гостя…
— Сын, отставить! — отец обрывает возможность представить гостей, хотя сам же попросил. — Мы и так без тебя на свою беду знакомы с ученым-самодуром.
Ректор расправляет плечи, поправляет галстук. Все ясно, готовится выступить на трибуне перед аудиторией.
— Позвольте-позвольте! Ваши низкие баллы получены вполне заслуженно. И думается мне — даже завышены!
Мы с Тори переглядываемся, не понимая, о чем идет речь. Какие баллы? Почему ученый — самодур?
— Дядя, так мы психи или нормальные? — сержант вставляет пять копеек, даже кинуть в него нечем.
Я его всегда считал пришибленным и без всяких диагнозов.
— С каких пор психи?! Не-ет, сержант, ты что-то путаешь. Это у психиатрических ученых сдвиг по фазе. А у нас полный порядок. Наша часть была лучшей в округе. Так бы и оставались в почете. Пока один горе-академик не выставил нас идиотами перед другими гарнизонами.
— Позор на мои погоны бросил, — хмыкнул дед-генерал.
— Лишились участия в конкурсах подготовки с другими частями, — и лейтенант туда же жаловаться не вовремя.
— А не вы ли сорвали мое грандиозное исследование? — выступление ректора продолжилось, атакуя противников, — Вы все вели себя агрессивно! Отказывались проходить тесты, сдавать ежедневные анализы, от гипноза бежали как от чумы. Вам еще повезло, что я разрешил продолжить службу. Министерство выдало заявку на повторную проверку психики вашей части. И я лично проверю каждого.
Что тут началось!
Давиды взбунтовались. Младшие по званию перебивают старших. Дед полез за фляжкой. Дядьки строят братьев. Отец свои ордена из тумбочки вытянул и размахивает ими перед ученым.
В то же время ректор с прищуром продолжает оценивать их как пациентов. Еще немного и начнет дальше баллы выставлять, да тестами грузить. Моя родня не способна высидеть для ответов на сто вопросов. Так что ученому провалу из-за батальона Давидов вообще не удивляюсь.
— Что делать с ними будем? — шепчет мне на ухо Тори, с ужасом оглядывая поле боя.
— Выдадим каждому белый флаг, — уже и сам не знаю, что можно предпринять в схватке ученых и военных.
Я и так предполагал, что встреча будет теплой как ледяная глыба, но не настолько же.
Встаю посередине между фронтами и поднимаю руку с бумажной салфеткой. Больше белого ничего не нашлось в поле зрения.
— Внимание, внимание! — даже с моим голосом перекричать сложно, а шум размывает отголоски слов в динамиках, — Давиды! Вам нужно просто заново познакомиться с родителями Вики и узнать друг друга получше. Мало ли, что там раньше произошло. Вы же слышали, есть еще шанс вернуть утраченную позицию лучшей воинской части при повторной проверке.
Стараюсь сгладить обстановку как могу.
— Да, пап. Давай хотя бы сейчас без экспериментов обойдемся, — Тори тоже утихомиривает ректора.
Мама объявляет перерыв на мировую между враждующими сторонами и приглашает к столу.
— Только я рядом с ними не сяду! — выкрикивает сержант и уносится вперед, позабыв про строй и прочие заскоки батальона.
За столом вражда все еще продолжается. Дед только и успевает менять фляжки, косясь на пару ученых аккуратно отрезающих столовым ножом маленькие кусочки мяса, перед тем как съесть.
— Вот вечно из-за Давида-младшего проблемы, — ворчит сержант, корча мне рожи, пока мама и тетушки не видят.
И я глазом моргнуть не успеваю, как Тори бросает в него кусок огурца. Угодила прямо по носу.
Вот что значит, Моя девочка!
«Мы ему потом еще уксуса в чай плеснём».