Страница 10 из 13
В этот же сосуд прятался Эврисфей, когда Геракл привел к нему во дворец Эриманфского вепря.
До сих пор у греков сохранилась пословица: «Начиная пифос и кончая, насыщайся, середину же береги». Суть такова: на поверхности вино соприкасается с воздухом и теряет качество, внизу находится винный отстой, лучший напиток – в середине, его нужно беречь.
В пифосе вино выдерживали около двух лет, потом разливали в двуручные амфоры. Узкое горлышко этого сосуда не позволяло вину окисляться и испаряться, в заостренном дне собирался осадок, удлиненная форма с округлыми боками позволяла легко сливать напиток. Амфоры вместимостью 20–30 литров подписывали, затыкали паклей и запечатывали смолой. В таком виде греческое вино шло на экспорт.
В обмен на алкоголь греки получали золото и слоновую кость из Египта, медь из Сирии, зерно из Причерноморья. Критские амфоры найдены на территории современной Франции и даже Швейцарии. Те же римляне переняли у греков традиции виноградарства и виноделия.
Может быть, первую лозу вырастили не в Греции, первое вино сбродило не здесь, другой народ придумал закапывать сосуды в землю. Но факт в том, что вся метафизика, вся магия и культура этого напитка родилась под Олимпом, и, мне кажется, без помощи богов здесь не обошлось.
Ведь если бы не вино, пусть и сильно разбавленное, грекам было бы тоскливо. Мысли их были бы заняты мелким, темным, бытовым. Некому было бы думать о свободе и красоте.
Не было бы никакого Возрождения, классицизма и демократии. Да и вообще – мир был бы грубее, а мы – без праздничка.
Спирт
Быстро крутилось колесо жизни. Что-то проваливалось в неизвестность и не возвращалось. Одним рывком поколение сменяло поколение. Человеческие щепки летели в разные стороны, искры не освещали темные пятна истории. Где-то в углу вселенной пищала одна идея, хрупкая и прозрачная, подавала сигналы SOS, светилась: возьмите меня, возьмите. И люди, так как обладали жалостью, протянули руки, взяли идею и прижали к сердцу, как найденного ребенка, подкидыша, сироту. Знали бы они, в какое чудовище вырастет это дитя.
Все началось с круговорота воды в природе. Под солнцем испаряется влага, поднимается вверх, выпадает обратно. Магия, которую изучают во втором классе средней школы. Наблюдал человек за дождями, туманами и морями, вопрошал: «Откуда вы, явления, откройте секрет, поделитесь тайной». Но молчали дожди, туманы и моря. И решил человек их уменьшить, загнать в угол, воссоздать естество в условиях комнаты. Ударим опытами и экспериментами по матери-природе, да и мать ли она нам? Не мать, а огромный перегонный аппарат, вот смотрите: вода в котле испаряется, на крышке образуются капли и снова падают вниз – бесконечно.
В IV веке до нашей эры Аристотель написал:
«Морская вода становится питьевой благодаря испарению. Ему может быть подвергнута любая влага. После превращения в пары она вновь становится жидкой».
Так греческий философ закинул удочку в водоворот, а вытягивали ее долго и тяжело, всем скопом: алхимики, ученые, изобретатели и врачи.
Дистилляция – от distillare – «стекать по капле». Но кому интересно по капле собирать воду, руки чешутся что-нибудь эдакое сотворить, какое-нибудь настоящее волшебство. До волшебства додумались еще древние египтяне: они начали перегонять кедровую смолу в масло, которое использовалось при бальзамировании. Вещество это было токсично, и позже римляне любили добавлять его в вино для усиления, так сказать, эффекта.
«Под горшком со смолой зажигают огонь. Пары поднимаются и оседают на шерстяной материи, покрывающей сверху горшок. По окончании операции материю, пропитавшуюся маслом, выжимают» —
так Плиний, живший во времена Калигулы, описывал процесс смолокурения, дистилляции смолы.
Долгое время дистилляцию использовали только для получения эссенций и масел, в лекарственных целях. Не понимали люди, какой бриллиант лежит у них в кармане. И ведь придумывать-то особенно ничего не нужно было. Не хватало аккуратного толчка, а дальше уже – либо падать в пропасть, либо лететь.
Наш дорогой Аристотель, которому мы по гроб жизни обязаны, намекал:
«Вино обладает определенными испарениями, поэтому оно издает огонь».
Теофраст уже что-то знал, но напустил тумана, то есть блеска:
«Вино, налитое на огонь, словно освобождаясь, образует блестящее пламя».
И только в III веке нашей эры забрезжил луч надежды. Исследователь Маппаэ Клавикула записал рецепт красок:
«Смешивая чистое и крепкое вино с тремя частями соли и грея смесь в подходящем сосуде, получается огненная вода, которая может гореть, не обжигая материю, на которую она налита».
Так неуверенно человечество пошло навстречу крепкому алкоголю. Детскими шажками, с суровым лицом – вперед, в подзаборное будущее.
Кстати, слово «алкоголь» пришло из арабского языка. Там так называли сурьму, порошок для глаз. Помните, в фильме «Секс в большом городе 2» Кэрри покупала в Абу-Даби карандаш для глаз? Вот это и есть сурьма.
Порошок наносили на веки, чтобы добавить томности, разбавить серость. Чем не алкоголь? Позже «алкоголем» стали называть еще и продукты дистилляции, а потом и все спиртное.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Веками перегонкой занимались только лекари и философы. Но бог алкоголя, если такой есть, любит безумцев и мечтателей. Поэтому с новым рвением за дистилляцию взялись средневековые алхимики.
Все бредили философским камнем. Это чудесное нечто должно было превратить любой металл в золото, сделать создателя бессмертным, даровать ему славу и счастье.
Алхимики, конечно, обладали большим воображением и жаждой легкой жизни. Но мы не будем их осуждать, потому что сами недалеко ушли.
Камень представляли одновременно в трех состояниях: жидким, твердым и невидимым. Все в одном флаконе. А для того, чтобы свершилась магия, необходимо было проделать 12 операций: обжигание, растворение, вываривание, дистилляцию, сублимацию, отделение, испепеление, брожение и напоследок – превращение.
Все понятно, все доступно, все по полочкам. Но превращения так и не случилось. Или случилось, а мы просто не знаем, не замечаем одного бессмертного среди смертных.
Но вечная жизнь, богатство, слава и успех – ерунда по сравнению с дистилляцией. А мастерство перегонки прогрессировало, не оставляя потомкам ни единого шанса на более-менее трезвую жизнь. В XV веке уже научились погружать трубы с алкогольными испарениями в ледяную воду для ускорения конденсации. Догадались, что если перегнать жидкость повторно, то она станет крепче. Алхимики, дистиллирующие вино, были уверены, что выделили его душу. Spirit vini – дух вина. Spirit – спирт. Ну, вы поняли.
Спирт также называли aqua vita – «вода жизни», эликсир молодости, капля счастья в море грусти.
Несколько веков продукты дистилляции воспринимали именно как лекарство. О том, что лекарство можно просто пить до поросячьего визга, почему-то никто не задумывался. Но это теперь эликсир молодости может получить любой деревенский алкоголик, перегнав картофельные очистки. В Средние же века этот процесс был магическим, дорогим, недоступным.
Тайна открывалась только избранным. Вот, например, Тоддео Флорентийский (1223–1295), прославленный ученый, упомянутый Данте в «Божественной комедии», писал:
«Настоящая вода жизни производится лишь из вина, без добавления чего-либо еще, ее следует принимать, не разбавляя водой или вином, потому что она приготовлена из чистого вина. Ее слава неоценима, она родитель и господин всех лекарств, и ее эффекты удивительны…»