Вопреки себе

— Лучше я, пожалуй, всех отправлю на галеры! — со смехом отвечала Адель, прикладывая к себе нежно-розовое шелковое платье и оглядывая себя в зеркале. — А как было у тебя после первого бала?

— Ну… у меня, конечно, не было в доме цветочной оранжереи, но несколько предложений руки и сердца я получила в течение недели, — ответила Мардж. — Но я не настолько богата и красива, как ты, моя дорогая!

— Ну, что ты! — горячо возразила Адель, горячо обнимая кузину. — Ты совершенно очаровательна. Мне бы твои зеленые глаза!

— Вот уж глупости, — покачала головой Маргарет. — Я совершенно не питаю иллюзий относительно своей внешности. Я считаю себя хорошенькой, но не более. Кстати, этого больше, чем достаточно для счастья. Что же до красоты, — девушка пожала плечами, — я тебе уже говорила, душечка, что красота — это тяжкое бремя, ярлык, который заставляет тебя всё время соответствовать ему. Это утомляет. Я слишком свободолюбива.

— Я тоже, — соглашаясь, кивнула Адель. — Ненавижу, когда меня заставляют что-то делать против моей воли.

— О, мне это известно! — усмехнулась кузина. — Но мы отвлеклись от темы. Тебе придется в жизни не так просто, моя дорогая. Слишком велик шанс на то, что мужчины будут видеть в тебе лишь красивую куклу.

— Похоже, что ты совсем не веришь в любовь, Маргарет? — вопросительно подняла брови Адель.

— О нет, напротив, я в неё очень даже верю, — запротестовала кузина. — Я просто думаю, что встречается она довольно редко. И вообще, любят не за внешность, а за душу. Если душа уродлива, то и красивое лицо не поможет.

— Иногда мне кажется, что тебе не девятнадцать, а все сто девятнадцать лет, Мардж… — задумчиво поглядела на кузину Адель. — Ты так глубокомысленно изъясняешься.

— Не забывай, что у меня есть двое старших братьев, да ещё и сестра-вдова, — заметила Маргарет. — Я всегда любила слушать и умела хранить чужие тайны, а взамен получала мудрые советы и драгоценный жизненный опыт. Вот теперь делюсь им с тобой.

— Спасибо тебе, дорогая, — благодарно улыбнулась Адель, обнимая кузину. — И что бы я без тебя делала?

— Ладно, хватит разводить сырость! — бодро скомандовала Мардж. — Нужно выбрать, наконец, одно из платьев. Иначе мы ничего не успеем!

— Может, всё же, розовое? — спросила Адель. — Мне ведь идёт розовый цвет?

— Ни в коем случае! — решительно возразила кузина. — Для юной дебютантки — только белое. Я бы остановилась вот на этом, — и Маргарет указала на белое муслиновое платье с шелковой нижней юбкой. - Если ещё приколоть к волосам белые цветы, ты будешь просто очаровательна!

Приложив платье к себе, Адель подумала, что кузина, пожалуй, права. Ей действительно очень хотелось выглядеть прекрасной и сказочной принцессой на своем первом балу. Она чувствовала себя, словно Золушка, собирающаяся на встречу с принцем.

Интересно, будет ли «он» там? Пригласит ли её на танец? Разумеется, она думала об Алексе Гордоне. Он не выходил у Адель из головы с момента их случайной встречи.

Сладкое, томительное предчувствие сжимало её сердечко, заставляя всё глубже погружаться в такие естественные для неопытной девушки романтические мечтания… О первой любви, страстных признаниях, первом поцелуе…

— Адель, дорогая! — вдруг услышала княжна голос отца, возвращаясь из своих мечтаний в реальность.

Андрей Алексеевич стоял у дверцы кареты и протягивал ей руку, чтобы помочь выйти. Девушка поспешно приняла помощь отца и, осторожно придерживая край платья, грациозно ступила на выдвижную ступеньку.

На высоких ступенях, покрытых красной ковровой дорожкой, у входа в огромный особняк толпилось множество людей. Лакеи и кучера покрикивали друг на друга, перегоняя кареты своих господ на задний двор и сражаясь за лучшие места.

Под руку с отцом Аделина поднялась по широким ступеням и попала внутрь, в просторный холл, ярко освещенный тысячами свечей. Он был заполнен людьми в вечерних туалетах. Громкий гул голосов почти оглушил Адель, а в нос ударил запах пудры и духов, перемешанный с ароматом воска и цветов.

Адель и Маргарет остановились у огромного зеркала в холле, чтобы проверить, в порядке ли их прически и не помялись ли платья. Впрочем, опасения их не подтвердились — обе девушки были нынче очаровательны.

Маргарет надела шелковое платье бледно-зеленого оттенка, с множеством воланов и оборок, прекрасно гармонирующее с её рыжими волосами и подчеркивающее цвет глаз. Изящное изумрудное колье удачно дополняло её образ.

Что до Адель, она выбрала то самое белое муслиновое платье, которое советовала Маргарет, с открытыми плечами и широким розовым поясом, завязанным сзади изящным бантом. На шейку девушки легло простое и изящное ожерелье из мелкого жемчуга, на запястья — жемчужные браслеты, а в уши были вдеты серьги с тем же камнем каплевидной формы. Особый штрих, придуманный Маргарет, который выделял Адель из толпы — была прическа юной княжны.

Вопреки существующей моде собирать волосы в высокий шиньон на затылке и оставлять у висков несколько тугих локонов, пшеничные волосы Адель собрали в некое подобие конского хвоста, украшенного веточкой флердоранжа, с которого её блестящие локоны спускались на спину почти до талии. Выглядело это очень экзотично и невинно одновременно.

— Посмотрим, удастся ли тебе стать законодательницей моды на такую прическу, дорогая, — шепнула Маргарет, пока они оставляли свои шляпки в холле и переобувались в бальные туфельки.

Девушки поднялись на второй этаж по широкой мраморной лестнице, и лакеи распахнули перед ними большие двери, ведущие в огромный бальный зал.

Княжна Вяземская, разумеется, и раньше танцевала на балах, устраиваемых в Смольном. Но это были скромные праздники, или, скорее, музыкальные вечера, но которых смолянки устраивали небольшие концерты, пели романсы и танцевали с юнкерами. Институтские балы не шли ни в какое сравнение с тем грандиозным событием, на котором она сегодня оказалась.

В глазах у Адель зарябило от разнообразия ярких красок: она никогда ещё не видела столько разряженных в пух и прах дам и кавалеров.

Кругом мелькали самые затейливые ткани и фасоны: тяжелая парча, легкий, струящийся шелк, летящий муслин, шуршащая тафта, в сочетании с тончайшими кружевами, всё это самых разных оттенков — казалось, зал был полон диковинных разноцветных птиц. Плюс блеск и сияние драгоценностей на дамах, в которых отражался свет от громоздких люстр и многочисленных бра… Это зрелище захватывало дух!

Молодых дебютанток легко можно было отличить от остальных девушек и дам — они были все, как одна, в белых, либо светлых платьях, с цветочными венками или веточками роз в волосах, и держались вместе, вдоль длинной стены, специально, чтобы дать всем гостям (а особенно, молодым людям) возможность хорошенько разглядеть их.

Князь Вяземский подтолкнул дочь в сторону этой прелестной стайки юных леди, и Аделина послушно присоединилась к ним. Она осторожно огляделась вокруг, оценивая своих соперниц на этом вечере.

Да, действительно, в Англии было много красивых девушек, но Адель всё равно считала, что русские барышни не в пример красивее. Взять хоть её подруг из Смольного — многие из них дадут сто очков вперед этим английским аристократкам, стоящим рядом с ней с выражением плохо скрытой досады и ревности. Соперничество среди юных леди ощущалось буквально физически.