Страница 8 из 72
Страх моментально заставил её вскочить на ноги, ещё мгновение и она закричала бы… но буквально в один миг мужчина преодолел разделяющее их расстояние и схватил её за руку.
Он приложил палец к губам и покачал головой, давая понять, что кричать не следует. Он смотрел ей прямо в глаза, и девушка поняла, что она не сможет закричать, даже если очень захочет, ибо язык отказался повиноваться ей. Никогда прежде Ева не становилась жертвой магии, но безошибочно догадалась, что у неё отняли способность говорить намеренно.
А значит, перед ней стоит не кто иной, как сам Даркен Рал…
========== Часть 4. Судьба ==========
Они внимательно оглядывали друг друга — король и его пленница. Ева — с любопытством и опаской, а Магистр — с нескрываемой заинтересованностью.
Волнение в душе Евы, было вызвано, скорее, его внезапным появлением, нежели осознанием того, что сам кровавый тиран явился перед нею. С тех самых пор, как маленькая Ева научилась говорить и понимать речь, она знала, что Даркена Рала нужно ненавидеть и бояться. Он был для неё самим воплощением зла, злом по определению, и никаких поблажек к его личности быть не могло.
И теперь, когда Ева глядела в его глаза, она была даже удивлена. Нарисовав в своем воображении вызывающего ужас монстра, девушка просто не верила своим глазам: вместо демона из преисподней на неё смотрел… мужчина. А самое невероятное — он действительно был красив.
Подумать только, час назад Ева готова была признать девушку, сказавшую такое о Магистре, полной идиоткой! А сейчас сама с удивлением взирала на его лицо с чертами, близкими к идеальным. Короля нельзя было назвать очень высоким, но сложен он был превосходно: он обладал подтянутой фигурой, гибким, натренированным телом, но сильнее всего поражали его серо-голубые глаза и сам взгляд, глубокий, словно бездна.
Странно, но, если судить только по внешнему облику, Магистр не походил на вселенское зло и это сбило Еву с толку. Не обнаружив у него ни рогов, ни копыт, она явно растерялась.
Внезапно он поднял свободную руку и распустил её волосы, которые тут же тяжелой волной упали на мокрую спину пленницы. Осознание того, что она стоит перед тираном абсолютно обнаженная и совершенно беспомощная, вызвало у Евы чувство, близкое к отчаянию. Она могла предположить многое: что её станут принуждать, истязать в камерах пыток, мучить, но то, что её могут лишить возможности сопротивляться с помощью магии, она не предусмотрела. Как обидно, что она ничего сейчас не может! Как страшна эта беспомощность!
Мысли в её голове летели в лихорадочном беге, девушка не знала, что предпринять чтобы освободиться, сбежать из-под его взгляда или хотя бы одеться, в конце концов!
Рука короля вдруг выпустила её запястье, и Ева сразу схватила рубашку, лежащую на полу, пытаясь как можно быстрее натянуть её на мокрое тело дрожащими руками. Щёки её до сих пор пылали огнем от стыда: никогда прежде ни один мужчина не видел её обнаженной, тем более она не мечтала предстать в таком виде перед ненавистным тираном. Упрямая ткань сопротивлялась, прилипая к влажной коже, и девушка казалась самой себе неуклюжей и медлительной.
Справившись, наконец, с непослушной рубашкой Ева обернулась к нему. Взгляд её голубых глаз уже не выражал того страха, который в них был в первые мгновения появления короля, и девушка взглянула на него с какой-то показной смелостью, что не укрылось от его внимательного взгляда.
Наконец, король решил прервать затянувшееся молчание. Он сделал легкий щелчок пальцами, снимая с неё свои чары, и девушка почувствовала, что снова может говорить.
— Испугалась? — усмехнулся он, по-прежнему с любопытством разглядывая её.
— Скорее, не ожидала, — ответила Ева немного дрожащим голосом, — не думала, что сам лорд Рал станет подглядывать исподтишка, как подросток.
— В своем дворце я волен делать то, что захочу, — заметил он, закладывая руки за спину. — А вот что пыталась сделать ты? Найти путь к бегству?
— Именно, — ничуть не смущаясь, ответила девушка. — Это мое самое заветное желание.
— И даже шанс стать королевой тебя не останавливает? — спросил Магистр и ленивая полуулыбка появилась на его губах. Он был похож на большого, лоснящегося кота, играющего с мышкой.
— Сомнительная честь! — колко заметила девушка. — Особенно, если помнить, что моего согласия Вы спрашивать не собираетесь!
— А я должен? — удивленно спросил король. — Разве женщина не должна подчиняться желанию мужчины, а подданная — воле своего короля?
— Я не приносила Вам клятву верности, — заявила Ева, гордо вздернув подбородок, — и не собираюсь подчиняться беспрекословно. Да, к тому же, выбор ещё не сделан, как я понимаю.
— А если завтра колдун назовет твое имя? — спросил король, подойдя к ней почти вплотную. — Что ты станешь делать?
Ева невольно отступила на шаг назад, забывая, что позади неё находилась купель. Ещё шаг, и она просто свалилась бы в воду, но рука короля резко обхватила её за талию и дернула вперед. Девушка в один миг оказалась крепко прижатой к его груди, а их лица приблизились друг к другу на опасное расстояние. Она даже почувствовала тонкий запах каких-то благовоний, которыми он пользовался, а король, в свою очередь, ощутил аромат чистой, нежной кожи девушки.
— В таком случае я скажу, что моего согласия Вы не получите никогда! — тихо ответила Ева прямо ему в лицо.
— Смело, — шепнул он в ответ, обдав её горячим дыханием, — и очень глупо. Ты могла бы в корне поменять свою судьбу.
— И стать игрушкой в руках тирана? Нет уж, благодарю покорно! — неосторожно бросила девушка и тут же пожалела об этом, поскольку глаза Магистра недобро сузились, а в душе Евы шевельнулся страх.
Она понимала, что намеренно злить его опасно, но не могла сдержаться. Пусть не думает, что она испугалась, пусть даже не догадывается об этом! Сколько она себя помнила, с ней всегда было так: если кто-то пытался заставить её сделать что-либо против воли, у Евы сразу же возникало желание сопротивляться. Любой ценой!
— А ты не боишься, что тиран может наказать тебя за неповиновение и дерзость? — надменно выпрямился Магистр, отпуская её, наконец. — Здесь, в подземельях, есть много пыточных камер, где гордецы и смутьяны, подобные тебе, очень быстро успокаиваются. Навеки!
В его тихом голосе звучала угроза, и Ева содрогнулась, представив себе страшную темницу, в которой Даркен Рал лично проливал кровь тех, кто посмел ему перечить. Ходили слухи, что ничто не доставляет ему большего наслаждения, чем крики и стоны истязаемых пленников, что он любит ставить жуткие, кровавые эксперименты над живыми людьми. При мысли о пытках Ева почувствовала, что её начинает мутить от ужаса, но показать это — значило приговорить себя. А потому она набрала в легкие побольше воздуха и твердо заявила чуть дрогнувшим голосом:
— Даже оказавшись в камере пыток, я скажу то же самое!
Магистр был просто сражен: ну, надо же — умирает от страха, но никогда не признается в этом! У него вдруг появилось острое желание сломить её, заставить повиноваться, уничтожить волю к сопротивлению…
Он столько раз делал это за последние пару лет, правда, в основном, с упрямыми фанатиками-повстанцами, идеалистами, преданными его храброму братцу! В голубых глазах Евы он увидел тот же фанатичный огонь. Неужели она такая же поборница добра и справедливости, как мать-Исповедница? Забавно обнаружить идейного врага среди тех девиц, из которых он должен выбрать жену!
Она все больше заинтриговывала его: эта девушка либо непроходимо глупа, либо безрассудно отважна, хотя, одно вовсе не исключало другого. Что-то в ней было, чего Даркен Рал не ожидал найти в обычной простолюдинке, может быть, врожденное достоинство? Это невольно заинтересовывало, ведь короля в основном окружали только преданные слуги, не имеющие своего мнения априори, либо до сих пор боявшиеся его, как огня. А тут перед ним стоял такой редкий экземпляр: эдакая смесь нахальства и самоуверенности, сдобренная беспечной храбростью или, скорее, отчаянной бравадой. И ещё… она вызывала желание… Острое, мучительное желание…