Страница 11 из 12
По Любечскому соглашению Мономаху и его потомству отводились Ростово-Суздальские владения (Переяславль Залесский, Ростов Великий, Суздаль и Белоозеро), которые располагались на северной окраине Руси. Святополк сохранил за собой Киевскую область. А всем Святославичам достались Чернигов, Рязань и Муром – самые престижные владения! Всё это выглядит далеко не случайным распределением княжеских вотчин! В таком раскладе можно усматривать скрытые тенденции, которые привели со временем и к Батыеву нашествию, и к возникновению Золотой Орды!
Действительно: южные окраины Руси испокон веков считались самыми зажиточными и обеспеченными регионами. И напротив – лесные земли угро-финских племён особо не котировались. Поэтому Мономахичи, следуя дальновидной политике и дипломатии своего великого предка, как бы удалились из Центра в северные уделы. При этом Чернигов отсекал их от зажиточного Юга при помощи строптивой Рязани.
Но, опять замечу, мудрость и прозорливость Мономаха всегда были направлены на усиление своего клана. Фактически Русью уже тогда правил не великий князь (Святополк, †1113 г.), а сам Мономах. Именно Мономаху удалось избавить Русь от постоянной угрозы половецких набегов. Поэтому когда встал вопрос о передаче престола, то киевские бояре и все Святославовичи настояли именно на его кандидатуре.
Мономаху пришлось перебраться в Киев, но его идеи государственного переустройства и, прежде всего, реорганизации всего военного дела пустили глубокие корни на земле Суздальской. Сам великий князь отлично понимал, что киевская знать просто не способна следовать государственным интересам и не будет жертвовать своей личной выгодой. Гумилёв неожиданно точно и ёмко сформулировал главные черты Владимира II, которые самым серьёзным образом отразились впоследствии на делах всех Мономахичей: «враг половцев, недруг западников и вождь грекофилов».
В результате, тот «новый порядок», которого добивался Мономах всю свою жизнь, не мог не породить противостояния между старой Ордой и кланом Мономахичей, осознавшим скрытые возможности и всю силу народов русского Севера. Впоследствии именно Ростово-Суздальскому княжеству суждено будет исполнить неоднозначную, но заглавную роль в той злополучной истории с появлением Золотой Орды.
Сразу после смерти Мономаха (†1125 г.) за власть в Киеве сцепились представители колен Изяславовичей и Мстилавовичей. Но сами Мономахичи, наблюдая эту драку со стороны, вовсе не стремились «мешать божий дар с яичницей». Они-то и унаследовали самые заветные тайны своей успешной и самой перспективной княжеской династии.
Юрий Долгорукий, великий князь суздальский и киевский
Пожалуй, этот князь – самая загадочная личность в нашей истории. С одной стороны, Юрий как бы не отмечен великими делами и громкими воинскими победами. В летописях о нём говорится мало и далеко не в лучших тонах. У Карамзина князь Юргий I (в крещении Георгий) и властолюбивый, и беспечный, и честолюбивый… Что характерно, именно этот князь был женат на византийской царевне и многие годы крепил союз Руси с ромейской империей. Все молодые годы Юрий провёл на владимирской земле и там же наладил не только дружеские, но и родственные связи с половцами, которых принято клеймить как извечных разбойников и врагов русичей. Очевидно, что не все половцы были русофобами и разбойниками. Как будет показано в дальнейшем, этот термин следует применять с большой осторожностью.
После воцарения Юрия I в граде Киеве народ того князя недолюбливал и явно побаивался. Не зря у него было такое характерное прозвище – Долгорукий, то есть обладающий карающей десницей. Можно полагать, что настоящая деятельность Юрия имела очень скрытый и непубличный характер, поэтому летописцы о ней ничего не знали, не ведали. Неспроста время его правления то и дело омрачалось какими-то странными происшествиями и сопровождалось необъяснимыми событиями.
Например, он мог неожиданно заковать в цепи любого родственника, как князя Берладника. Он же казнил по непонятной причине боярина Кучку – настоящего основателя Москвы. Даже скоропостижная смерть Юрия Владимировича (†1157 г.) выглядит очень подозрительно, типа «грибочками отравился». Судя по многим признакам, Юрий правил в окружении лютых врагов и реально опасался заговора. Его смертельными врагами были князья из колена Давидовичей – известные интриганы и подлые завистники.
В то же время великий князь успел многое сделать, чтобы украсить и укрепить родную Залесскую землю. При нём активно осваивались непроходимые дебри вокруг Суздаля и Владимира. Строились новые поселения, монастыри и храмы, были основаны Москва, Дмитров, Яхрома, Юрьев, Переславль Залесский и пр. Естественно, киевских бояр такая деятельность никак не устраивала, ведь она требовала значительных расходов, а отдачи не было никакой.
Сразу после кончины князя все его киевские имения, а также подворья суздальских бояр были варварски разграблены. Всё придворное окружение князя киевлянами истреблено с истинно революционным размахом. Власть в столице перешла к Изяславу Давидовичу, после чего начинается не «перетасовка княжеской колоды», а форменный беспредел на фоне стихийной незалежности, т. е. анархия!
На этом фоне старый порядок, установленный Мономахичами в Ростово-Суздальском княжестве, смотрится оазисом спокойствия и благополучия. Чтобы понять причины такой диспропорции, следует немного отмотать назад полотно истории. Тогда-то и обнаруживаются прочные династические связи между Мономахичами и их византийскими родственниками. Эти связи не ограничивались семейными отношениями.
В 1147 году великий князь Георгий (Юрий) отправился лично инспектировать Владимирские земли в окрестностях Коломны. Места эти заинтересовали его по каким-то особым причинам. Здесь находился топографический центр между Новгородскими землями и правобережным Поволжьем, которое приобретало в ту пору важное оборонное значение.
Князю нужен был опорный пункт, который бы связывал водные пути из бассейна Волги в северные реки, проходил через Волок на Волхов и далее на реку Великую. Возможно, Юрий имел какие-то более широкие планы. Не зря же он пригласил на встречу «в Москов» влиятельного черниговского князя Святослава Ольговича. Но тут происходит событие, которое до сих пор не получило должной оценки в исторических анналах.
Там же, на берегу Москвы-реки, располагалось имение Кучки, богатого владимирского боярина. Известно лишь, что тот самый Кучка позволил себе дерзость великому князю и не оказал тому чести, за что и был казнён. Это событие послужило прелюдией к известной трагической развязке.
У того боярина оставались два сына, Петр и Аким, а также дочь – красавица Улита. Недолго думая, Юрий выдаёт Улиту за своего сына Андрея (позднее – Боголюбского). После этого Кучковичи, которые приходились Андрею шурьями, числились придворными особами (т. е. советниками). Это они уговорили князя бросить всё и внезапно, тайком уехать из Вышгорода во Владимир. Летописи что-то явно недоговаривают. Кому и зачем понадобилось скрывать все подробности?
Нам трудно понять нравы того времени, о многом остаётся только догадываться. Согласитесь, возникает весьма пикантная ситуация: боярин Кучка, как неудобная для князя фигура, казнён, а члены его семьи приобретают привилегированный статус в княжеском окружении. Тем не менее это факт! Из этого факта следуют весьма интересные выводы:
1. Кучка обосновался в глухом заповедном местечке неспроста. Он был весьма влиятельной персоной и пользовался покровительством извне на самом высоком уровне. Учитывая расклад сил того времени, такое покровительство могло исходить либо от князей Черниговских, которые контролировали Рязань и Муром, либо от чужеземных наместников, обосновавшихся в Крыму и Приазовье.
2. Прозвищем Кучка обычно награждали мелких торговцев. Но само его имя (Стефан Иоанович) и его высокое положение говорят о западных корнях и каких-то тайных связях. Только так можно объяснить его вызывающее поведение и дерзость. Заметим, что имение Кучки впоследствии перешло во владение знатному татарскому роду Шереметьевых.