Страница 17 из 19
4
Я сразу понял, что это он. Не кто-то очень похожий на него, а именно он Валерка, которого не было на свете. Которого я лишь однажды видел в странном сне про сказку в городе Северо-Подольске (которого тоже не было).
До сих пор я очень смутно помнил его лицо, но сейчас узнал моментально: его темную косую челку над беспокойными бровями, его зеленовато-карие глаза внимательные и почему-то слегка виноватые - и коричневую родинку на остром подбородке.
- Это ты... - шепотом сказал я.
Он склонил голову и ответил медленно, вполголоса:
- Мне больше не к кому было прийти. Не сердись, что я помешал.
"Помешал"! Боже мой... Радость и тревога поднялись во мне одной крутой волной. Радость - что он здесь. Тревога - что этот сон может оказаться коротким, мимолетным. Я торопливо оглянулся. Все было как прежде. Та же ветка над плотиком, то же клочковатое облако в вышине, тот же синий заколоченный киоск на берегу. Вон Володькина одежда на траве, а вон, на острове, среди мальчишек сам Володька - словно оранжевая бабочка мелькают в кустах его плавки.
Это, кажется, прочный сон, очень похожий на явь. Наверное, сказка будет долгой. Я потрогал подбородок и глянул на свои ноги: может быть, я опять стал мальчишкой, как в первом сне?
Нет, я по-прежнему длинный небритый дядька... А Валерка здесь!
Я посмотрел на Валерку. Я понимал, что он пришел не просто так.
Глядя все так же - внимательно и чуть виновато, - он проговорил:
- Только ты можешь помочь.
- Я готов, - быстро сказал я и вскочил. Плотик закачался, Валерка переступил, чтобы не упасть, улыбнулся и взглянул на меня снизу вверх.
Раньше мы были одного роста, а сейчас Валерка не доставал мне до плеча. Но я вовсе не чувствовал себя старшим. Наоборот, мне было неловко за свой рост и возраст. Но наплевать, не это главное. Главное, что он пришел!
Пять высоких нот сигнала опять прозвучали во мне.
- Как помочь тебе? Что случилось?
Он вздохнул, пошевелил ногой, поправил пристегнутый нож и снова вскинул на меня глаза:
- Ты хорошо владеешь шпагой?
У меня холодок пробежал по спине.
- Ну... владею... Средне. Почему ты решил, что хорошо?
- Я же помню Железного Змея. Как ты его одним ударом...
Я улыбнулся:
- Но это же была сказка. Сон... Хотя сейчас тоже сон, - не без грусти добавил я.
Он сказал серьезно:
- Это не сон. Это переход... А у нас ты будешь мастером клинка. Я знаю, в этом искусстве вы опередили наших вояк.
Я не понял. Да не все ли равно? Главное, что мы опять встретились.
- Нужна шпага? - спросил я.
Валерка кивнул.
- Придется зайти домой, - озабоченно сказал я.
Он опять улыбнулся, и снова это была виноватая улыбка.
- Да нет, шпага найдется. Нужен ты.
Я прыгнул на берег и стал торопливо одеваться. Потом окликнул через пруд Володьку. Он помахал рукой. Я крикнул, что скоро вернусь. Спохватился и посмотрел на Валерку.
Он кивнул:
- Скоро... Если ничего не случится.
- А что может случиться? - спросил я без боязни, а просто с любопытством.
- Скорее всего, ничего не может. Ты же мастер. Но все-таки... Шпаги - не игрушки. Ты не боишься?
Я не боялся. Во мне вырастало напряженное ожидание загадочных событий, в которых мы будем вместе с Валеркой - плечом к плечу. Жаль только, что плечи у нас теперь на разной высоте...
- Идем? - спросил я у Валерки.
- Идем.
Я еще раз помахал Володьке, и мы ушли с берега.
5
Улицы были пусты. Ни людей, ни машин. Стояла тишина. Только наши шаги нарушали ее, да один раз желтый лист - предвестник недалекой осени - упал с тополя и зашуршал по асфальту. Валерка проводил его внимательными глазами.
Солнце грело уже крепко. У Валерки на лбу выступили маленькие капельки. От его тугой куртки пахло горячей кожей.
- Для чего ты в таком костюме? - спросил я.
- Это под доспехи, - сказал Валерка.
- У вас война?
- Смута, - ответил он и вздохнул. Потом он доверчиво глянул на меня и сказал: - Я бы не позвал тебя, но я очень боюсь за Василька.
- За кого? - удивился я.
- За брата. Ты не помнишь?
"Не помнишь"! Надо же сказать такое!
- Помню конечно. Просто... я не знал, что его так зовут.
- Это я его так зову, - тихонько сказал Валерка и смутился.
Мне очень хотелось спросить про Братика, но я не решался. Опасение, что все может исчезнуть, не оставляло меня. Исчезнуть от неосторожного шага, от лишнего слова...
Несколько минут мы шли молча. По солнцу и тишине. От центра на окраину, мимо деревянных домов, по улицам, на которых прошло мое детство. И вдруг я понял, куда ведет меня Валерка: к старой трехэтажной школе, где я когда-то учился.
Перед школой тоже было пусто. Блестели стекла, тень от кленов лежала на красных кирпичных стенах. Странно! Ведь говорили, что школу недавно оштукатурили... На квадратном кирпичном столбике, у самых ступеней, я заметил сделанную мелом надпись: "Машка - ведьма". Я сам это когда-то написал. Надо же, не стерлось до сих пор!
- Сколько сейчас тебе лет? - вдруг спросил Валерка.
Я остановился от неожиданности. Потом вспомнил Володьку. И, сам не зная почему, с мрачноватым юмором сказал:
- Двенадцать.
- Вот и хорошо, - серьезно откликнулся Валерка.
Мы вошли. По коридору гулко разнесся звук наших шагов - в пустых школах летом шаги всегда очень гулкие. Никого не встретив, мы подошли к спортивному залу. Валерка медленно отвел скрипучую дверь. В зале было пыльно и не прибрано. В беспорядке стояли и валялись, задрав "копыта", спортивные кони и козлы. В затянутые сеткой высокие окна падали широкие лучи.
Мы пересекли зал и оказались у дверцы - она вела в комнатку, где хранились мячи, стойки для прыжков, кольца, спортивные маты. В эту же каморку наш физрук Василий Антонович отправлял иногда наиболее расходившихся на уроке мальчишек "подумать и успокоить нервы". Нам нравилось сидеть в полумраке и развлекаться потихоньку случайно найденными интересными штуками: ракетками, гантелями, деревянными гранатами и плетеными мячиками для хоккея.
Однажды за старыми матами я отыскал заржавленную рапиру...
Сейчас за дверцей была не каморка, а длинный, освещенный пыльной лампочкой коридор. Маты сплошными штабелями лежали у кирпичных стен, их хватило бы на тысячу школ. Между ними оставался лишь узкий проход, да и то не совсем свободный: кое-где почти до пола свешивались с потолка толстые канаты и рваные волейбольные сетки. Конец коридора терялся в сумраке.