Страница 100 из 110
Димка сидел и терпеливо ждал моего ободрения, не решаясь вскрыть свой конверт, подписанный по-русски.
– Можно, я буду читать вместе с тобой? – сын выдохнул с облегчением, читать письмо незнакомого человека, читать первое письмо в своей жизни, наверное, очень волнительно.
Привет, братан!
Надеюсь, очень сильно надеюсь, что Эмилия тебя не бросила!
Специально пишу на почти забытом русском, потому что на арашском ты читать не умеешь, это я точно знаю, ведь мне пришлось учиться. Зато ты, наверняка русский уже освоил.
Взрослый ты уже, или еще пацан, не знаю. Но это ерунда. Рад, что мы оба выжили. Когда этот гад, Лизин муж в меня случайно пальнул, было больно. Сочувствую тебе. Не знаю, как долго выздоравливал ты, но я чуть не сдох в твоем теле. Меня спас маг, знакомый настоящей Эмилии. Он вылечил мою спину за час, правда, это ему стоило магического истощения. С этим магом, Мартином, мы до сих пор дружим.
Пишу я тебе по двум причинам.
Первое, как мужика прошу, проследи, чтобы дамы побыстрее написали свои ответы и подготовили футляр к оправке. Пусть Эмилия постарается сплавить воск печати магией. А если магии нет, нужно очень сильно захотеть, чтобы я получил свою вещь обратно. Времени у вас около пяти часов. Это в том случае, что посылка пришла прямо при вас. Поторопитесь. Очень полагаюсь на удачу, что вы все трое вместе.
Второе, на случай, если ты еще ребенок.
Около дачи жил бродячий безродный щенок, которого я прикармливал. Он был моим другом. Такой пятнистый, желто-коричневый, лобастенький и курносый. Никому никогда о нем не рассказывал, даже маме. Может, у тебя получится его найти? У меня такое чувство, что я его предал и это мучает меня до сих пор. Выручи, братан, присмотри. Пожалуйста.
И за тетей Ирой присмотри, если она рядом. Она только с виду суровая, но сердце у нее золотое, я знаю.
Удачи, братан.
В кухню вошел Фрол, налил воды в большую кружку, махнул нам, чтобы не беспокоились и вышел. Мрачное выражение его лица испугало меня до колик. В те мгновения, когда дверь была приоткрыта, отчетливо слышалось шипение Иринки и раздраженный баритон Ильи. Ох, чувствую, что Илье новости не понравились.
– Дима, пойди, пожалуйста, покажи свое письмо тете Ире. Ей надо поторопиться с ответом. – Я старалась говорить как можно спокойнее, но ребенок все понял. Погладил меня по щеке и вышел, унося свое послание.
А я взялась за свои письма, первым прочла короткое письмо от бабушки. За предполагаемые шестнадцать лет ее почерк ничуть не изменился.
Эмилия, детка моя!
Лиза сказала мне об этой возможности только что и дала всего один час. Полагаю, что она боялась меня растревожить. Что можно написать за час, когда прошло шестнадцать лет? Зря она так, я прекрасно себя чувствую. Оздоровительные амулеты ее сына, которого я искренне считаю своим правнуком, необыкновенно сильны.
Детка! Я так надеюсь, что у тебя все хорошо!
Полагаю, что тебе будет небезынтересно, что через год после твоего ухода твоя мачеха бесславно погибла. Отец сильно горевал, но я, признаюсь, испытала облегчение. В последние месяцы своей жизни Селитера была невыносима. Только работа с Лизой и ее воспитанниками помогала мне отвлечься и хоть как-то ее терпеть. Ты удивлена, я знаю! Да, я работала в Лизином приюте и горжусь этим! Эти дети, в отличие от твоих брата и сестры понимали важность этикета и традиций. А сейчас, спустя годы, я наслаждаюсь, наблюдая результаты своих усилий! Представляешь, две моих воспитанницы вышли замуж за аристократов!
Дядя Веррес, моя опора, опять стал главой рода. В нашем поместье он внедряет новые методы хозяйствования, которые почерпнул у неугомонной Лизы.
Не обижайся моя дорогая, Лиза не смогла и никогда не сможет заменить нам тебя, но она стала путеводным лучом в нашей жизни. Она необыкновенная, мы многому у нее научились и продолжаем учиться, потому что ее энтузиазм и изобретательность неиссякаемы.
Вы таки разные, мои девочки. Она – само стремление сделать мир лучше, меняя его вокруг себя. Ты была сосредоточена на самосовершенствовании и это тоже достойный способ улучшения мира. Я очень люблю тебя, и Лизу я тоже полюбила.
На случай если такой оказии больше не случиться, или я просто не доживу до нее (Шон обещает мне еще лет десять, как минимум. Говорит, что Таню и Леру, дочек Лизы, еще воспитывать и воспитывать и что надежда только на меня).