Начало

– А хрен его знает, -искренне ответил я. – Раньше знал, потом забыл, вроде как человек, но это вроде как, а на самом деле что-то странное. А ты кто?

— Тот же хрен знает, — ответила девушка и даже не улыбнулась, хоть шутка получилась неплохая. – А… вспомни-ла, я чело-век, сам-ка, люблю тебя.

– Как вот так сразу люблю и в постель без предварительных ласок и конфетно-букетного периода? –усмехнулся я. – Даже имя не спросишь?

– За-чем имя? – спрашивала она с какой-то задержкой, запинкой, так раньше считали, что так станут говорить роботы. – Сра-зу постель.

– Имя нужно, чтобы ты меня не спутала с кем-то другим, а вдруг я не тот,

– фыркнул я. – Кстати, тебе оно тоже нужно.

– Ты есть ты, – ответила девушка. –Не спу-таю, ни-кого больше нет. Но если хо-чешь, дай мне имя.

– А чего ж не дать? – я задумался и спел. – А назову я тебя зоренькой, только ты раньше вставай. Я назову тебя солнышком, только везде успевай. Я назову тебя реченькой, только ты дальше теки. Я назову тебя

звёздочкой, только ты дольше свети. Я назову тебя радугой, только ты ярче гори.

Я назову тебя радостью, только ты дальше зови.

– Назовешь Радостью? –тут милое личико исказилось невероятным умственным напряжением, и я понял, что несу что-то не то. –Не понимаю.

-Давай так, -предложил я. – Я придумываю тебе имя, а ты пока в душ сходи, он вон там, а то вся в яичной скорлупе.

– Знаю душ, – улыбнулась девушка. – Схожу, умо-юсь, потом постель.

– Надо говорить – в койку! – я задумчиво посмотрел ей вслед. И что же это такое сейчас было? Верить в это я категорически отказывался, рождение девушки из яйца, это нонсенс. Хотя где-то я читал, что Афродита родилась из морской пены, интересно, что за пену там у них разлили, явно же радиоактивную, хоть девка, говорят, получилась справная. – В общем, иди, не мешай моему умственному поиску имени, это процесс трудный и не всем доступный.

Девушка зашла в душ, а я с надеждой посмотрел на второе яйцо, ибо знаю, что одну женщину может остановить только другая женщина, и тихо проговорил:

– Вика, а меня тут собираются насиловать и при этом даже имя не спрашивают. Ты как? Не против?

Не то что я против женской плоти, просто всегда считал, что нужны какие-то чувства, иначе все превращается в нечто не совсем понятное. Хотя… девушка из яйца родилась видная, приятная во всех отношениях, хоть и не совсем человеческая, и отдельные мои части тела в принципе совсем даже не против поговорить с ней на тему, откуда берутся дети с показом практической части. Я задумался и подумал о том, что создана эта девица-ивр видимо для того, чтобы от меня или от того древнего, которого они все видят во мне, получить потомство.

Я погладил яйцо по жёсткой белой скорлупе:

– Вика, выходи, уже пора, иначе потом будет поздно, меня изнасилуют.

– Ты наз -вал меня Викой? –спросила девушка, выйдя из душа. – Мне не нрав -ится это имя. Оно мне знак-омо. Кого-то уже так наз-вали. Не хочу имя, которым уже назы-вали.

– Нет, это не твое имя, твоим будет другое…– я сделал драматическую паузу. – Имя Дара тебе подходит? Оно означает, что ты подарок.

– Чей по-дарок? – спросила Дара, ложась со мной рядом. – Кто тебя мне по-дарил?

– Нет, ты не поняла, – покачал я головой. –Это тебя мне подарили. А подарила королева ивров, так что ты воистину королевский подарок.

– Коро-левский пода-рок, – улыбнулась девушка да так мило, что я растаял. Нет, что-то есть в женской улыбке, она нас, мужиков, заводит на многие дела, да и разводит тоже. – Мне оно нра-вится. А теперь постель…

-В койку! – вздохнул я. –У нас говорят в койку.

Дара наклонилась надо мной и снова улыбнулась. Зубы у нее были мелкие и очень острые, не человеческие, такими, если куснет там, где не надо, то… Додумать мне не дали. Девушка уложила меня на спину, а потом… Нет, вот вы мне объясните, это же новорожденная, откуда она столько знает о мужской физиологии? Впрочем, я догадываюсь. Дара повторяла многое из того, что делала Вика, выходит эти знания взяты у нее. Не могу сказать, что это было плохо. Наоборот, мне нравилось. Девственницей девушка не была, видимо, королева решила не вставлять этот ненужный никому лоскут органической материи, роль которого только в том, чтобы сообщить, что ранее данное изделие не эксплуатировалось. Тут это зачем? Итак, ясно, что оно новое с нулевым пробегом.

У Дары имелась еще одна разница с человеческим телом, девушка была более горячей, не в смысле темперамента, хоть он у нее тоже был о-го-го, а в температуре. Если бы у нее ее померяли, то точно было бы на градусникене меньше тридцати восьми. Не могу сказать, что мне очень это пришлось по вкусу, это было как-то непривычно что ли. Ну и завертелось. Нет, правда, девушка-ивр была хороша и н только телом, имелось в ней что-то скромное, наивное и радостное. Мы же все циничны, все знаем, все умеем, а она была как ребенок, которому было все интересно….

Примерно через час Дара от меня отвалилась со странной, задумчивой улыбкой. Сразу вспомнилось – ведь лез такой загадочный, а слез такой задумчивый.

– Ты чего? –спросил я. – Что не так?

– Странно, – ответила девушка. –Непо-нятные ощущения. Хочется поку-шать и сно-ва в койку. Что это было? Как назы-вается?

– Ты меня об этом спрашиваешь? –поинтересовался я. –Точно?

– Те-бя, – ответила Дара. – Больше не-кого.

– Вообще-то это у нас называют любовью, – ответил я бодро. – Хоть я и не знаю, что ты чувствовала, я же не самка, но да, согласен, временами это кажется странным и необычным. И вроде действия одни и те же, а вот с разными самками по-разному, не знаю почему.

– Я чело-веческая самка, – произнесла задумчиво девушка. –Так мне ну-жно говорить, чтобы ты понял. Ты глу-пый, да, поэтому те-бе нужно так говорить?

– Ага, – согласился я. – Я такой глупый, некоторые вещи мне надо повторять и не по разу. А ты?

– Я не зна-ю, –Дара задумалась. –Нет информации. Я для тебя сам-ка, ты дол жен быть со мной в койке.

– Ясно, – сказал я. – Насчет своей тупости не заморачивайся, потом узнаешь. Всегда так, рождаешься гением, и чем больше живешь, тем больше понимаешь, что дебил. А к концу жизни наконец окончательно понимаешь,что все делал не так, шел не туда и умираешь неправильно. Это норма.

-Нор-ма, – девушка встала. –Я в душ, а потом сно -ва в койку.

– А законный перерыв на обед и ужин? –возмутился я. –И где традиционный перекур? Не знаю, как у вас, ивров, у нас мужики лежат после того, что у них что-то было с женщиной, курят и загадочно смотрят в потолок.

– Что та-кое курить? –спросила Дара. –У меня нет информации.

– Эта эксклюзивная информация для человеческих самцов, – хмыкнул я.

–Самкам ее не рассказывают, но они как-то ее все равно узнают, может поэтому в последнее время только самки у нас и курят после этого, а мужики просто смотрят в потолок. В общем, неважно все, иди себе спокойно в душ.

– Иду, – девушка скрылась за дверью, а я задумался над тем, что делать. Она же меня за этот полет заморит, залюбит до смерти, а я к этому не готов, я жить хочу, а не только в койку.

Я посмотрел на второе яйцо и что-то мне расхотелось его тревожить. Я как представил, что оттуда вылезет Вика, посмотрит на меня алчным взглядом и скажет:

-А ну в койку!

И куда мне бежать? Все-таки в космосе находимся. Я полез в кресло, решив выяснить, где мы сейчас, и что изменилось с нашего отчаливания от станции. На голову натянул колпак и увидел космос –великую черноту, бархатную пустоту с вкраплениями бриллиантов –звезд.

– Как дела, искин? – бодро спросил я. – Как проходит полет? Может нужен совет или еще что?

– Дел пока нет, – ответил корабль. –Совершено пять прыжков, готовлюсь к шестому, совет не нужен, пока справляюсь сам.

И что это было последнее? Юмор? Сарказм?

– И долго еще будешь прыгать? -поинтересовался я. – А то все ребра уже отлежал.

-Достигнуть цели сможем через сутки в исчислении ампов, -ответил искин.