Космическая полиция (трилогия)

— Да уж, — сухо отозвался Эван. — Овощ, от которого некоторые твои внутренности начинают разговаривать в тот момент, когда им лучше было бы помолчать.

Ноэл только моргнул и удержался от комментариев.

— Вы только гляньте на каюты! — воскликнул он, стоя в дверях Эвановых апартаментов. — Какого же хрена вы остановились у Морри?

После сражения с головкой фрешера у Эвана тоже возник этот вопрос.

— Думаю, из-за необходимости не отрываться от народа, — пояснил он. — Так легче работать, чем когда тебя считают надутым копом, который сидит в своем корабле, вместо того чтобы опекать местный бизнес. Даже если этот бизнес приносит доходы в пять раз выше нормального.

Они пристегнулись, Джосс запустил двигатели на короткий старт и включил передатчик.

— Станция Уилланс, — произнес он, — это корабль Солнечного патруля номер СДЗ-8064. Тот самый, с ободранным покрытием, — добродушно добавил Джосс, но Эван, глянув на лицо напарника, сообразил, какую грозу сегодня утром пришлось пережить техникам, и слегка улыбнулся самому себе.

— Угу, СДЗ, вас понял, — ответил довольно робкий женский голос. — И какого цвета у вас покрытие?

— Новое, — ответил Джосс, но на сей раз он чуть улыбнулся.

— Мне очень жаль, СДЗ. У меня есть немного лака для ногтей, может, одолжить?

Джосс расхохотался:

— Спасибо, мэм. Если пожелаете, после работы встретимся в «Астории». — Это был тот самый бар. Эван продолжал улыбаться. Джосс никогда не упускал случая сказать женщине приятное, невзирая на ее внешность. Он не делал предпочтения при флирте, и это весьма забавляло Эвана, причем уже не в первый раз.

На той стороне провода послышался смех.

— Вы на связи, СДЗ? Сейчас куда-то отправляетесь?

— Прогуляться. Ноэл, у вас есть координаты для этой милой дамы?

Ноэл наклонился к переговорнику:

— Сесиль, мы летим за маяк Осаско-Пойнт, против орбиты, шестьсот километров от маяка и около шестисот в минус.

— Поняла, Ноэл. Сейчас подходящее время. Никого в полете, кроме старого Влада Маришаля с дружками, приемник один точка четыре четыре три по оси ординат четырнадцать, шестнадцать километров, сто пятьдесят плюс.

— Принял, Сесиль, — сказал Джосс. — И знаете, насчет утреннего происшествия…

— Думаю, ноги прирастут. Вы были правы. Все в порядке.

Джосс хмыкнул:

— Ну, спасибо.

— На здоровье, мистер Лапочка Джосс О’Баннион, доброй охоты. Открываем шлюз. Отбой.

Джосс прекратил связь и повернулся к Ноэлу.

— Мистер Лапочка Джосс О’Баннион?

Ноэл невинно посмотрел на него.

— Думаю, слухи быстро расходятся, — сказал он. — Похоже, многие оценили вчерашнее представление. Я слышал, что вашему напарнику пришлось уволакивать вас прочь, чтобы вы никого не прикончили.

Эван опять улыбнулся, правда, уже более натянуто.

Шлюз открылся, Джосс включил нижние двигатели и повел корабль наружу. Задние двери закрылись, воздух вышел, открылись внешние двери. Ноэл вздохнул и сказал:

— Еще сотня кредитов.

Эван был потрясен.

— Да там воздуха было не больше чем на двадцать! Ну от силы на двадцать пять.

Ноэл криво усмехнулся:

— Только не здесь. Слишком далеко доставлять. На Уиллансе нет воды, так что мы не можем добывать кислород из нее. Мы покупаем наш воздух в складчину с другими станциями в этой части Пояса, но наши поставщики на Юпитере говорят, что они едва-едва окупили поставку с Земли оборудования для производства кислорода…

Они вошли в ночь. Эван смотрел, как Джосс с улыбкой на лице намечает нужный курс. «Он любит этот корабль», — думал Эван, а Ноэл показывал Джоссу, на какую частоту установить коммы, чтобы засечь сигнал маркировочного цилиндра.

В этой части Вселенной космические путешествия не особенно вдохновляют. Джосс вышел сварить кофе себе и Ноэлу. Чай, который он принес Эвану, оказался вполне приличным. Кроме как гонять чаи, делать было нечего.

Чихнули ионные ускорители, и Ноэл испуганно посмотрел на Джосса.

— Что это?

— Двигатели, — объяснил Джосс, снова опускаясь в правое сиденье с удовлетворенным видом кота, который только что сожрал канарейку, да еще и сметанки после этого получил. — Примерное время прибытия — семь минут.

Ноэл выкатил на него глаза.

— Так что же у вас тут за двигатели?

Джосс откинулся на спинку сиденья и заговорил на таком жаргоне, что у Эвана чуть глаза на лоб не полезли. Нет, однажды он уже слышал такое — когда они с Джоссом выбирали корабль, тот разговаривал на таком же языке с инженером в кратере Андроник. Почти полтора часа они толковали о форсаже, «утечке» ионов, «грязной» генерации и еще бог знает о чем. Эвану пришлось пойти выпить. Но здесь он не мог сделать и этого.

— Что там мигает? — спросил он наконец, когда терпение его окончательно иссякло.

— Где? — торопливо обернулся к пульту Джосс. — А, это. Это сигнал коммов. Вот твой маркировочный цилиндр, Ноэл.

— Уже? Тогда надо бы затормозить.

— Без проблем.

Эван, прищурившись, посмотрел в иллюминатор. Когда он впервые прилетел сюда, то думал, что Пояс кажется (с внутренней стороны) чем-то вроде увеличенной картинки с астероидами, к которой привыкли на Земле или лунах внешних планет, где все такое же резко черно-белое, как на Луне. Да, тени тут были резкими, но свет был отнюдь не так ярок. Освещение было примерно такое же, как пасмурным зимним днем в Уэльсе, когда солнце стоит низко-низко. Тогда даже в ясный день свет рассеянный, холодный, тусклый. Тут тоже было так, когда свету было куда падать. И свет этот был холодный и ясный, но слабый и скудный. Неудивительно, если учесть дальность. Также не было и такого, чтобы астероиды толпами кружились вокруг корабля, угрожая в него врезаться. Эван тогда еще не мог представить себе другой части Пояса — более плотной, когда ты стоишь на одном астероиде и видишь другой невооруженным глазом.

Они приблизились к маленькому астероиду в полкилометра длиной, похожему на смятый ботинок. Он был весь в дырках, выжженных энергетическим оружием, судя по гладким, оплавленным стенкам. Эван кивнул, когда Джосс сбавил скорость и подошел поближе.

— Собираешься нас высадить?

— Так безопаснее, — сказал Джосс. — Если эту штуковину толкнуть, она начнет вращаться. Спасибо, я не хочу еще раз поцарапать свое покрытие.

— Твое покрытие? — мило изумился Эван и вышел надеть скафандр.

Он облачался в него впервые за несколько дней и был рад случаю. Быстро разделся до шорт и начал надевать сьют — часть за частью. Сначала сунул ноги в ботинки, надел наголенники и набедренники, затем спинную части кирасы и переднюю. Тихое шипение закрывающихся швов прозвучало музыкой для его ушей. Сьют был только что из техосмотра — в него вложили новенькие пенные прокладки нейро- и обратной связи. Оптика шлема и электроника отлажены, негативные контуры обратной связи установлены заново, сочленения тоже отлажены, вследствие чего сьют стал реагировать чуть быстрее. Это следовало бы делать пару раз в год, чтобы «встроенный» в конкретный сьют человек мог приспособиться к нему, иначе сьют начинает опережать в своей реакции движения человека и двигаться чересчур легко и неряшливо.

Окончательно присоединив наплечники и наручи, Эван порадовался отладке сочленений, но еще больше его обрадовала замена контуров обратной связи. Они превращали движения его мускулов в куда более мощные движения сьюта, но это не та штука, которую можно просто сдать в чистку. А когда ты пару месяцев попотеешь в нем, то ты любого преступника просто отпугнешь, как комара, одним своим запахом. В космическом-то вакууме хорошо — никто не учует твоего приближения.

Он проверил внутреннюю и внешнюю части наручей, куда были встроены стволы, нашел, что все в порядке, надел перчатки и закрыл швы. Затем потянулся за шлемом. Несколько мгновений смотрел на свое отражение в серебристо-серой поверхности. Он знал, что некоторые видят в этом лишь слепую злобу и угрозу, поскольку обычно не видно ни лица, ни глаз. Эвану было все равно. Это тоже было оружием, и он пользовался им так же сознательно, как своими стволами, даже еще откровеннее.