Страница 11 из 19
– Красавыца, зачэм бэжишь от такой красывый джыгыт?! – совсем рядом, с окошком, раздался густой бас, с ярко-выраженным кавказским акцентом. – Мы тэбя любыть будем…долго любыт…тэбэ понравыться…если не умрешь. Ха-ха-ха!
Ну, ё-мое! Ну, почему, эти два страдающие спермотаксикозом павлина, решили припереться именно под стены моего подвала? Им, что других стен мало? Девчонку, надо спасать, это даже не обговаривается.
Осторожно, переступая ногами по заваленному всяким хламом полу. Я выбрался из подвала и, пройдя вдоль стены дома, притаился за пристройкой к балкону. Всего, в десяти метрах от меня, на земле лежала хрупкая девичья фигурка, на которой были остатки какого-то форменного мундира, а над ней возвышались два мужика. Один, высокий и могучий кавказец, с заросшей по самые глаза бородой, а другой, невысокого роста, лысоватый толстяк, неопределенной национальности. Толстяк держал в руках фонарь, лучом которого освещал девушку, а бородатый, вытащив, из небольшого рюкзачка сложенную плащ-палатку, осматривался вокруг, прикидывая, где бы её расстелить. Видимо, на этой самой плащ-палатки, они и хотели «употребить» девчушку.
– Вай, что ты там шепчешь, все врэмя? – низко нагнувшись, спросил кавказец. – Молишься? Давай, молись, может твой бог поможет.
Выждав несколько секунд, чтобы здоровенное тело кавказца не перекрывало толстяка, я, глубоко выдохнул и плавно утопил спуск пистолета. Шесть пуль вылетели в одно мгновение. Кавказец получил три пули в затылок, а толстяк – две в лицо, одна пуля ушла в пустоту. Оба мужчины повалились на землю, причем друг на друга. Вначале упал толстяк, он ткнулся, развороченным лицом в зеленое полотно, расстеленной на земле плащ-палатки, а через несколько мгновений на него, сверху навалился кавказец, у которого верхняя часть черепа, представляла из себя, кровавое месиво – пули, вырвали большие куски лобной кости.
Девушка, громко и пронзительно, закричала от ужаса. Да, так, что с легкостью могла бы посоревноваться с пожарной сиреной.
– Заткнись дура! – сквозь зубы «шикнул» я. – Возьми себя в руки, нам сваливать отсюда надо, а то сейчас сбегутся приятели этих двух басмачей и проще будет застрелиться, чем всех обслуживать!
Девушка, закрыла рот ладонями обеих рук и что есть силы, сжала их. Её глаза были полны страха и одновременно такой надежды, что я чуть было не прослезился… шучу, хрен, меня сейчас заставишь пустить слезу.
Напрягшись, что есть сил, я с большим трудом смог перевернуть на спину тело бородача…здоров же, зараза, килограмм сто пятьдесят…никак не меньше!
Забрав два автомата – АКС-74, с рамочными прикладами, плотно обмотанными резиновыми жгутами, я выпотрошил подсумки, освободив их от автоматных магазинов. Гранат было три. Два стальных «яйца» РГД, спрятал в подсумок, а ребристую «феньку» засунул в штаны бородачу, предварительно выдернув чеку и зажав предохранительный рычаг, поясом штанов, туда же засунул и две стодолларовые банкноты, которые нашел в нагрудном кармане толстяка. Когда тела найдут, то обязательно попытаются снять ремень, чтобы вытащить баксы…а нам этого только и надо, глядишь, еще пару басмачей в «минус» выведем!
Закончив быстрый шмон, я схватил девушку за руку и потащил в темноту, фонарь так и остался лежать на земле, освещая стену дома. Ничего, мне и зарева пожаришь за глаза, хватит, чтобы рассмотреть дорогу. Девушка бежала следом, не отпуская моей руки, видимо она боялась, что я её брошу. Бежать было неудобно, мешали автоматы, отдышка…и рука девчушки, которая никак не хотела меня отпускать.
Пробежав вдоль дома, свернули в сторону, а потом «нырнули» в темную подворотню, а из неё, мы уже выбежали на небольшой пустырь, который упирался в забор детского садика. Перемахнув, через невысокий забор, я увлек девушку за собой. Так, стоп! Где-то здесь должен быть вход в корпус. Ага, вот и он. Что, тут у нас? Металлопластиковая дверь? Очень хорошо. Да, еще заполнение не стеклопакет, а сендвич-панель, ну, это вообще, подарок судьбы.
Вытащив нож, я быстро разрезал тонкий пластик сендвич-панели, потом слой вспененного полистирола, а потом еще раз, пластик, она собственно, поэтому и называется сендвич-панель, потому что там три слоя: два слоя пластика, а между ними плотный пенопласт. Вырезав небольшой круг, диметров сантиметров двадцать, я просунул руку внутрь и повернул «барашек» замка. Дверь доброжелательно распахнулась внутрь. Пропустив девушку мимо себя, я рассек ножом внутренний слой пластика и, отрезав квадрат приличных размеров, вставил его снаружи, прикрыв тем самым, прорезанную мной дыру. Ночью, да с расстояния в пару метров, никто и не заметит подмену, ну, а днем, как бог даст. Закрыв дверь изнутри, и подсвечивая себе зажигалкой, провел девушку по темным коридорам детского садика. Девушка, покорно шла за мной, не выказывая и малейшего намека на сопротивление. Поднявшись на второй этаж, я нашел дверь кабинета заведующей садика. Дверь была обычной «бумагой», дешевой и поэтому очень распространенным вариантов в бюджетных учреждения, вы уж мне поверьте, я этих «бюджетов» столько помог «распилить», что страшно умирать – точно после смерти в ад попаду.
Дверь вылетела после первого же пинка, оказывается, монтажники еще и сэкономили во время установки коробки, не закрепив её, как следует. Просторный кабинет: шкаф, телевизор, стена с грамотами и кубками, большое кожаное кресло и огромных размеров «министерский» стол….да! заведующей в скромности не откажешь. Пока девушка рылась в шкафу, ища, что-нибудь из одежды, я «вскрыл» ящики стола. Ух, ты! Собственно говоря, то, ради чего я и вскрыл кабинет, лежало в двух, нижних ящиках стола – дюжина плиток шоколада, несколько коробок конфет, три бутылки дорого вина…и, внимание, оркестр туш – бутылка армянского, пятизвездочного семилетней выдержки коньяка…аж, слюни изо рта побежали!!!
– Ну, что есть что-нибудь подходящее? – спросил я у девушки, выкладывая найденные «сокровища» на поверхность стола.
– Ничего нет, – с грустью в голосе, прошептала девушка, держа в руках плащ, размерами больше похожий на чехол для автомобиля. – Она раз в десять толще, чем я.
– Ты, бы, столько сладкого ела, то тоже была бы толстой, – показал я на стопки плиток шоколада и пачки конфет. – Не переживай, садик большой, обязательно, что-нибудь найдем. Не все же здесь толстые коровы. Найдем самую младшую группу, там обязательно, что-нибудь будет. В ясли, обычно отправляют самых молодых, их ведь не жалко, а там такие нервы нужны, что народ обычно работает худой, как топ-модели.
Собрав, сладости и спиртное, в большой бумажный пакет, который стоял в углу, я повел девушку дальше по коридору. Теперь освещал себе дорогу, небольшим ультрафиолетовым фонариком, найденным в верхнем ящике стола, такие девайсы, чаще всего используют для проверки подлинности денежных купюр (что-то мне подсказывает, что заведующая садика взятки брала не только сладостями и спиртным, деньгами она, явно не пренебрегала).
Младшую группу нашли на этом же этаже, в самом конце коридора. Среди сменной одежды воспитателей, действительно нашлись вещи, по размеру подходящие девушке – облегающие ласины, футболка, мокасины на шнуровке и спортивная кофта на молнии, ярко-красного цвета с огромной эмблемой на спине знаменитого бренда, правда, логотип был написан с ошибкой, что говорило, о том, что перед нами дешевая подделка. Хотя, откуда у воспитателей детского сада могут быть деньги на оригинальные брендовые вещи?!
В санблоке группы размещалась душевая кабинка, старого советского образца – три стены, облицованные потрескавшимся кафелем и полиэтиленовая занавеска с непонятным рисунком. В электрическом бойлере на сто литров, что висел за стеной, «душевой кабины» была слегка теплая вода. Оставив девушку смывать с себя грязь, я прошел в закуток, который примыкал к санблоку и налив в большой таз воды из пятилитровых пластиковых бутылей, попытался смыть грязь, кровь и налипший перегной со своей верхней одежды, получилось из рук вон плохо – одежда намокла, а все вышеперечисленное отстиралось лишь наполовину и то, я больше не смыл, сколько размазал все это тонким слоем по всей поверхности одежды. Ну и хрен с ним, вонь идущая от одежды уменьшилась и, слава богу. После постирушек, кое-как сам обмылся. Вода плескалась прямо на пол, но меня это мало беспокоило, сомневаюсь, что в ближайшие пару лет в этот садик будут ходить дети.