Страница 18 из 28
По версии самого графа, он был сыном от первого брака князя Ракоци из Трансильвании и его жены из рода Текели, и его отец – руководитель венгерского национального восстания против власти австрийских Габсбургов, – предвидя горькую долю своих детей, имитировал смерть сына и отдал младенца на попечение последнему из рода Медичи. А так как его сводные брат и сестра, рожденные от княгини Гессен-Рейнсфельдской, получили имена в честь святого Карла и святой Элизабет, то князь решил взять себе имя в честь их брата – святого Жермена. Известно, что в Дрездене Сен-Жермен жил под именем Ракоци, а иногда использовал псевдоним Цароки, что представляет собой анаграмму родового имени. Чертами лица он действительно несколько напоминал Ференца II Ракоци. Однако при изучении генеалогического дерева семьи Ракоци выяснилось, что принц Ракоци никогда не был женат на Текели, да и первый сын его умер в возрасте четырех лет, а год его рождения был 1696-м, что автоматически сделало бы Сен-Жермена на 15 лет старше.
Как объяснить эти загадки? Теософ Фрэнсис Адни утверждал, что Сен-Жермен являлся самим Ференцем Ракоци, который был известен своим увлечением философией и мистицизмом. Такого же мнения придерживалась и Елена Рерих – русский мистик и философ. И еще вот что любопытно: официальный год смерти Ференца Ракоци совпадает с предполагаемым годом появления графа Сен-Жермена в Европе – 1735-м!
Также ходили слухи, что Сен-Жермен – незаконнорожденный сына королевы Испании, жены Карла II, и графа де Мелгара из Кастилии или же бастард португальского короля. Другие говорили, что у него еврейские корни и Сен-Жермен родом из Эльзаса. Все эти версии довольно известны и популярны, но все они недоказуемы. Ясно только одно: Сен-Жермен действительно был протеже последнего из Медичи и отсюда его аристократизм, светский лоск и выдающееся по тем временам образование.
Известно, что в 1737–1743 годах Сен-Жермен находился при дворе персидского императора Надир-шаха и с его войском путешествовал по Индии, где, по его собственным словам, научился искусству плавления драгоценных камней. В Европе граф появился в 1750 году без каких-либо рекомендательных писем, но практически сразу стал центральной фигурой светского общества. Впрочем, Людовику XV и маркизе Помпадур его представил маршал Франции, герцог К. Ф. Бель-Иль, который якобы познакомился с Сен-Жерменом в Германии и был поражен его прекрасными манерами, обширными знаниями и несметными богатствами. Таинственный граф сразу пришелся ко двору вечно снедаемого скукой короля. Сен-Жермен оказался великолепным рассказчиком, повидавшим свет и знающим множество интереснейших историй. Создавалось впечатление, что он был очевидцем излагаемых событий. Главным его коньком была история. Повествуя о какой-либо исторической личности, граф так скрупулезно описывал внешность королей, придворных и других известных лиц, имитировал их голоса, акценты, манеры, что у очарованных слушателей складывалось впечатление, что он лично был очевидцем давних событий. О себе Сен-Жермен предпочитал не говорить, но иногда, словно случайно, «проговаривался», что ему якобы приходилось беседовать с древними философами или правителями, например со всеми апостолами, праотцем Авраамом, Клеопатрой, царицей Савской, Сенекой, Платоном, Ашшурбанипалом и даже с Христом. «Я всегда говорил Христу, что он плохо кончит» – самая известная из таких обмолвок. Сказав нечто подобное, он затем спохватывался, как человек, сболтнувший лишнее.
После таких оговорок многие обрели твердую уверенность в том, что граф бессмертен, а маркиза Помпадур даже молила его поделиться с ней эликсиром, но получила отказ. Он категорически отрицал, что может вернуть молодость старикам, но давал понять, что знает, как остановить старение. Сам он вел здоровый образ жизни, почти не употреблял вина, а в еде огранивался простыми кашами, белым куриным мясом и знаменитым «чаем Сен-Жермена», секрет которого никому не раскрыл. Иногда появление графа приводило в растерянность пожилых вельмож, вдруг припоминавших, что они уже встречали этого человека, но чуть ли ни в детстве и с тех пор он совершенно не изменился. Говорили, что графу то ли 300, то ли 500 лет, а может, и значительно больше.
Так, в памфлете, опубликованном в 1602 году в Лейдене, епископ Шлезвига Пауль фон Эйзен заявил, что встретил еврея по имени Агасфер, который считал себя Вечным жидом. Этот загадочный человек открыл епископу свое предназначение: он должен до второго пришествия Христа напоминать людям об их грехах. История прочно закрепилась в европейском фольклоре. Века шли, а миф о Вечном жиде обрастал новыми подробностями. Якобы Агасфер грубо поносил Христа, когда тот тащил свой крест на Голгофу, за что, дескать, Сын Божий и обрек злоречивого иудея на вечные скитания в поисках покаяния. И многие вполне серьезно считали Сен-Жермена либо самим Агасфером, либо его реинкарнацией.
Поражали и обширные познания графа в естественных науках, в области медицины и, естественно, алхимии. Поговаривали, что Сен-Жермен владел секретом «ращения» драгоценных камней или переплавки нескольких десятков мелких камешков в один крупный. (Впрочем, точно такой же поступок приписывали, как мы уже говорили, и Калиостро.) Так, в 1757 году граф взял у Людовика XV большой алмаз с трещиной, а через пару дней вернул камень уже безо всякого изъяна. Возможно, что Сен-Жермен просто подменил алмаз, чтобы войти в милость к французскому монарху, но ведь этот трюк он повторял несколько раз и с разными людьми! Никто не сомневался, что граф обладает несметными сокровищами, ведь недаром несколько современников, описывая его, подчеркивали простоту его одежды и то, что «роскошь проявляется только в большом количестве бриллиантов, входящих в его туалет. Они надеты на каждый палец, украшают табакерку и часы. Однажды он появился при дворе в туфлях, пряжки которых были сплошь покрыты алмазами…» К тому же, какие бы услуги ни оказывал Сен-Жермен королевской семье или вельможам, он никогда не брал за это денег.
Граф вел роскошный образ жизни, черпая средства из неизвестных источников. Некто шевалье де Зайнгальт рассказывал, как Сен-Жермен на его глазах превратил монету в 12 су в золотую при помощи раскаленных углей и стеклодувной трубки. Кстати, точно такой же эпизод описывает Джакомо Казанова в своих мемуарах, рассказывая о встрече с графом. Следует сказать, что пути Сен-Жермена, Калиостро и Казановы не раз пересекались, из чего некоторые исследователи попытались сделать вывод, что это мог быть один человек, но в разных ипостасях. Возможно, только вот точно известно, где и когда родились два других авантюриста.
Современники графа были убеждены, что он владеет секретом «философского камня» и добывает золото из ртути. Великолепную коллекцию драгоценных камней Сен-Жермена видели многие. Граф легко раздаривал их. С неменьшим удовольствием он презентовал дамам кремы собственного изготовления, которые продлевали их молодость и сохраняли красоту.
К помощи графа неоднократно прибегал и Людовик XV. Так, король предоставил ему химическую лабораторию в замке Шамбор, куда и сам частенько заглядывал. Здесь граф проводил химические опыты. Их итогом стало изобретение чрезвычайно стойкой краски для тканей и особых красок для живописи, мерцающих в темноте необыкновенным светом. Сен-Жермен и сам был превосходным художником, и великолепные краски на его холстах, по слухам, были результатом добавления истолченных жемчужин. Он получил известность благодаря способности воспроизводить сверкание драгоценных камней на картинах. Граф обладал и музыкальными талантами. Он отлично играл на арфе и гитаре, очень неплохо пел. Известно, что он написал несколько небольших опер и музыкальных пьес. А его игра на скрипке была так виртуозна, что ее по богатству звучания приравнивали к оркестру. А некий литовский барон, которому довелось услышать Паганини, воскликнул после концерта: «Это воскресший Сен-Жермен играл на скрипке в теле этого итальянского скелета!» Хорошо разбирался граф в литературе и поэзии.