Может, поиграем?

Синголо молчал, глупо уставившись на двоих перед собой. Молчал очень долго. Потом стал махать руками.

Мира могла наблюдать все стадии принятия информации.

Конечно же, в начале, было отрицание. Ну, кто поверит в такой бред?

Потом гнев. Ну, не прям, чтобы гнев, а раздражение отчетливо читалось в карих глазах. Почему собственно и последовали вопросы.

Синголо хихикал. Глупо и нелепо. «Мира» положила ладонь на плечо советника, вглядываясь в лицо эльфа.

— Так, нет, давайте все-таки не будет больше так развлекаться? Мы только, что войну окончили. Ваше величество, друг мой, Трандуил. Просто признайся, ты все рассказал этой деве, да? Не буду я больше увиливать с советов. Только, давай закончим этот фарс, хорошо? — Синголо схватил Трандуила за руку, и потянул на себя. «Владыка» округлил глаза, свел брови домиком, размахивал руками, почти вереща, что тот, к кому обращается советник, не является королем.

«Мира» перехватила руку русоволосого эльфа, обреченно качая головой.

— Синголо, я бы ни за что так с тобой не поступил. — Тихо проговорил Владыка.

Вот теперь настала фаза депрессии. Синголо снова глупо хихикнул, безумным взглядом уставившись на светловолосую эльфийку.

— Трандуил… — Прошептал Синголо.

Эльф уткнулся лицом в ладони, начиная причитать, несвязно произносить что-то на синдарине. Мира отчетливо видела, что с каждым словом, Трандуил хмурился все сильнее.

— Да что ж это такое? Мы же ведь только, что победили Саурона! Валар мало, что в Средиземье так долго господствовала тьма? Теперь, они решили снова устроить испытание Эрин Ласгалену?! — Глаза советника воззрились куда-то в потолок.

Потом лицо кареглазого эльфа снова упало в ладони, и Синголо затих. Надолго. Лишь редкие вздохи было слышно от несчастного советника.

Мира уже хотела проверить, не улетела ли фэа из тела от такого расстройства, и только рука потянулась дернуть за рукав зеленых одежд, Синголо вскочил на ноги.

— Нет! Это неспроста! Трандуил, мы найдем способ. После всех бед, что упали на голову эльфам, мы просто обязаны вынести это испытание! Я сию же секунду отправляюсь в библиотеку, искать хоть одно упоминание об этом! Хватит с меня этого кошмара! Я жить нормально хочу! — Синголо рванул к дверям.

Трандуил и Мира уставились на воинственно настроенную фигуру эльфа. Тот в свою очередь развернулся у самого выхода, обращая взор на янтарные глаза.

— Как все это закончится, Трандуил, я беру отпуск на сто, нет, на двести лет! Понятно?!

Владыка ласково улыбнулся и благородно – снисходительно кивнул головой.

— Синголо.

— Что?!

— Леголас не должен ничего знать.

Советник вышел в коридор, ничего не ответив.

— Uquetima (дьявольщина)! — Послышалось из коридора.

Двое остались одни в кабинете. «Мирослава» перевела серьезный взгляд на «Орофериона». Король верил, надеялся, что все вернется на круги своя, нужно лишь узнать, зачем боги наслали на него и эту деву такие испытания. Во всем есть причина, даже в таком нелепом колдовстве.

Каждый день Миры наполнился огромным количеством того, чего ей ранее было неведомо. Большую часть проблем брал на себя король, это его обязанности. Документы, разбор всевозможных просьб. Однако, Мире приходилось ровно держать голову перед эльфами, благородно кивать в случае принятия каких либо решений, а также выслушивать жалобы и претензии в тронном зале. Девушка все больше удивлялась, как один эльф мог переносить столько проблем так долго? А ведь отпуска королям не дают. Трандуил всегда находился рядом, подсказывая, помогая, иногда вставляя свое слово. Мира была несказанно благодарна такому безмерному терпению Владыки Эрин Ласгалена.

Конечно, не опытная Мира частенько совершала глупости: кланялась слугам с извинениями, если случайно заденет рукой, грызла ноготь большого пальца в особенно нервозных моментах, терялась в замке, что приходилось спрашивать у стражников дорогу и многое-многое другое. От чего эльфийский народ часто беспокоился за своего Владыку, и Пелерин нередко заходила, чтобы передать кружку ароматного травяного настоя, для спокойствия.

Мира смотрела на целительницу с особым сожалением, ибо видела, как черноволосая эльфийка не раз вздыхала, обращаясь куда-то внутрь себя.

— Что тебя беспокоит? Слишком часто вздыхаешь. — Однажды обратилась Мира к голубоглазой врачевательнице.

Пелерин подняла на Владыку свои глаза, в которых плескалась тоска.

— Ох, ничего такого, ваше величество, о чем вам следует беспокоиться. — Как-то особенно грустно произнесла дева.

«Трандуил» недовольно покачал головой. Пододвинувшись на софе, эльф постучал ладонью рядом с собой, предлагая присесть.

— Я не хотел бы, чтобы из-за твоего не очень хорошего настроения, ты случайно перепутала травы и подсыпала мне не успокоительное, а слабительное. — «Король» мягко улыбнулся.

Пелерин вспыхнула румянцем, но все же присела на предложенное место.

— Рассказывай, что тебя угнетает.

— Владыка, просто, — целительница вздохнула. — Мирослава. Она… вначале была такой живой, жизнерадостной, наполненной такой прекрасной энергией, а после недолгого заточения, ее словно подменили. Она более не желает со мной говорить, ее огонь, словно потонул под толщей тяжких дум. Я волнуюсь за нее. Я понимаю, ей, наверное, одиноко. Не гневайтесь, мой король, прошу. Я даже пыталась предложить ей поиграть в ее любимые игры, но она так посмотрела на меня. Даже внутри все похолодело. Неужели все настолько плохо? — Снова тяжелый вздох сорвался с бледных губ.

«Ороферион» взял в свои ладони руку целительницы и ласково погладил большим пальцем.

— Не сердись на нее. Думаю, Мирослава просто замкнулась в себе, предполагая, что тяжкий груз на сердце ей придется нести одной до самой смерти. Все образуется, не печалься, ангелок. — «Владыка» улыбнулся, обращая взор на яркий огненный закат, что уже заполнил всю роскошную спальню своим оранжевым светом. А когда бледно голубые глаза снова обратились к черноволосой целительнице, «повелитель лесных эльфов» заметил, удивление на лице Пелерин.

Целительнице казалось, что ее король светится божественным золотым светом. Этот свет согревает, даруя благоговейный покой Валар. Или же это огненное зарево, так осветило ее правителя? Пелерин тряхнула головой, отгоняя минутное наваждение, смахнула слезу со щеки и встала, собрав все свои скляночки на разнос.

— Спасибо, Владыка, вы успокоили мое сердце. Думаю, ваша бесконечная забота и доброта помогут этой деве. Я надеюсь на это. — Пелерин низко поклонилась и покинула покои.

День сменялся ночью. Ночь сменялась днем. Леголас все чаще покидал замок, желая наведаться то к друзьям, то в соседние земли. Мира никак этому не мешала, давая возможность принцу Эрин Ласгалена поступать как должно. А Трандуил углублялся в дела королевства, так как восстановление поселений требовало внимания. Но Мира замечала, как король ловил взглядом фигуру сына.

В свободные от дел вечера Трандуил и Мира пробовали много вариантов, чтобы вернуть все на свои места. Один способ был нелепее другого. Оба уже отчаивались снова вернуть свой былой облик. Жертвы колдовства ели всевозможные травы, возносили свои молитвы богам, учили сложные песни, искали магические камни. Ничего не помогало.

Мира даже предлагала способ из сказки.

— Поцелуй? Что за чушь?! — Процедила сквозь зубы «светловолосая эльфийка».

— Не, ну а что? Ситуация и так нелепая, значит и метод может быть соответствующим. — Пожал плечами «король».

Синголо сидел в кресле, изучая древний фолиант с заклинаниями. Владыка мерил комнату шагами, громко отстукивая по мраморному полу каблучками. Мира сидела за столом в кресле, наблюдая за Трандуилом. «Мирослава» внезапно остановилась, резко развернувшись к «Орофериону». Советник поднял глаза из-за книги.

— Ты же понимаешь как это противоестественно?! Целовать свое же тело! — Голос «желтоглазой эльфийки» подскочил на пару тонов выше.