Должок!

- Прогуляемся по палубе или поговорим здесь?

- Здесь. – Она отошла от двери, давая мне дорогу, и остановилась у окна, нервно теребя ремешок клатча.

Какая же она красавица! Нужно обязательно заказать её портрет. Напряжение заставляло Алису держаться прямо, вскинув подбородок, и выглядела она сейчас по-королевски.

- Что ты хотел мне сказать?

И я начал. Рассказал о том, что узнал от Женьки, когда навещал его в больнице, о том, как принял решение расстаться с ней, чтобы не подвергать снова опасности. Объяснил, что расставание должно было выглядеть настоящим, потому что неясно было, насколько близко к нам подобрался человек, работающий на конкурентов. Потом поделился своими переживаниями от того, что вынужден был подозревать всех вокруг себя. В конце признался, что мы с Женькой организовали провокацию, и, если бы она не удалась, то я планировал продать бизнес и просить её уехать со мной.

Алиса долго молчала, обдумывая мой рассказ. Я не знал, какие мысли роились у неё в голове, волновался, что был неубедителен, поэтому спросил:

- Ты мне не веришь?

- Верю.

- Точно?

В ответ она подошла ко мне и расстегнула две пуговицы на моей рубашке чуть ниже бабочки. Положила на ладонь крестик и подвеску и повторила:

- Верю.

Я обнаружил её цепочку с подвеской в кармане своего пиджака через пару недель после «расставания», и носил, не снимая, всё это время. В больнице с меня сняли всё, а при выписке вернули. Странно, что Алису убедил не мой рассказ, а вот эта тоненькая золотая ниточка с двумя капельками «Весов».

- Пойдём ужинать? – спросил я после продолжительного молчания.

- Мы не опоздали?

- Столик на девять.

- Пойдём.

И вот с того вечера у нас началось настоящее романтическое путешествие. Мы наслаждались красотами Рейнских берегов, сервисом теплохода и обществом друг друга. После ужина и вечерних развлечений расходились по своим каютам, а утром встречались за завтраком. Мы не торопились наброситься друг на друга и оказаться в постели. Вместо этого мы упивались нашими невинными взглядами и прикосновениями, вздрагивали от нараставшего обоюдного желания, но продолжали двигаться навстречу друг другу маленькими осторожными шажками, будто боялись случайно спугнуть то новое и красивое, что зарождалось между нами.

В конце пути нас ждал небольшой замок 16 века и сияющие и немного виноватые лица двух красавцев-немцев. Во взглядах обоих читался вопрос: «Ну, как? Помирились?» Во взгляде Алисы сквозила решимость: «А подайте-ка мне этот замок!» Да пожалуйста! Я готов сам оплатить его реставрацию за то, что немцы согласились помочь мне в этой авантюре.

И моя девочка принялась за дело! Два дня мы её почти не видели. Точнее, мы с Дитрихом. Маркус таскался за Алисой по всем этажам, чердакам и подвалам и отвечал на такое количество вопросов, что к вечеру первого дня запросил пощады. На что Дитрих резонно напомнил сыну, что купил замок по его просьбе. Парень вздохнул и поплёлся искать неугомонного архитектора, прихватив на всякий случай какие-то старинные бумаги, найденные в библиотеке замка. И тогда мы потеряли эту парочку на всю ночь.

Обнаружил я их часов в пять утра в беседке у озера. Картина мне открылась эпичная. Озеро. Туман. Электрические, но стилизованные под старину фонари из последних сил пытаются выжать из себя хоть какое-то освещение. Разогнать тьму им удавалось, а вот с туманом справиться не так просто. Но мой любимый зодчий, наплевав на все невзгоды, изучает какие-то письмена в толстенной книге, иногда делая глоток чая, принесённого для них экономкой. Рядом, укутавшись в плед и притулившись бочком к колонне, безмятежно дрыхнет сиятельный хозяин поместья.

Алиса широко улыбнулась и поманила рукой. Сейчас участь Маркуса настигнет и меня. Я подошёл и отхлебнул чай, предназначавшийся ему.

- Что-то интересное нашла? – спросил, обнимая её сзади.

- Угу. Смотри: это первоначальный план постройки, начало шестнадцатого века. Вот что значит немцы – сколько времени хранили! А в конце восемнадцатого к замку пристроили новое крыло. В тридцатые годы двадцатого провели электричество и конюшни переделали в гараж. А беседок было две, и они представляли собой композицию…

Я не уснул. Как можно задремать, когда видишь в любимых глазах столько огня?! Невольно я тоже увлёкся изучением старинных рисунков и чертежей. Вскоре мы уже вместе что-то обсуждали, спорили, строили планы. А за завтраком Алиса поделилась своими идеями с Дитрихом.

Это была интересная беседа. За два года русский Дитриха заметно улучшился, чего не скажешь о моём немецком. Но и его познаний было маловато для понимания всех архитектурных тонкостей. Вот если бы мы говорили о сельском хозяйстве – другое дело! Маркус продолжал сладко почивать в беседке, а мы бились о языковой барьер. Помнится, в клубе, после нескольких рюмочек водки, мы прекрасно друг друга понимали. Мне кажется, что мы все трое подумали об одном и том же, потому что одновременно замолчали, переглянулись и рассмеялись.

- Как вам Рейн? – спросил наконец Дитрих.

- Удивительная река! – от всей души призналась Алиса. – Такие романтические пейзажи! А замки…

Наш с Дитрихом хохот не дал ей договорить.

- Простите, Алиса! – повинился Штайн. – Замки – это единственное, чем мы смогли заманить Вас в Германию, чтобы не позволить уволиться из «Зодчего».

- Так вам не нужна реставрация? – сникла Синичка.

- А вот тут Вы ошибаетесь: реставрация нам нужна. Маркус собирается поселить в этот замок сказочную принцессу и наплодить с ней много наследников.

- И есть кто-то на примете?

- Думаю, что теперь есть. И если всё получится, вы сможете часто гостить в этом замке.

- Буду стараться вдвойне, – поняла намёк Алиса.

Я закатил глаза: куда уж больше!

Но на самом деле меня волновало, останется ли она работать в моей фирме. Мы ведь так и не поговорили о будущем, о нас. Даже ни разу не поцеловались. Алиса приняла моё появление в её каюте философски, позволила мне ухаживать за ней, держать за руку, иногда обнимать. Не более. Мне казалось, что её забавляет эта игра и то, что я уже потихоньку зверею от желания оказаться с ней в постели или ещё где-нибудь – не принципиально. Меня утешало лишь то, что она и сама тайком рассматривала меня голодными глазами, но стоило мне повернуться, как их выражение становилось безмятежным и чуть-чуть насмешливым. Ох, Синичка! Доберусь я до тебя! Вот только домой вернёмся…

Глава 56

Июнь – 2019

На днях был выпускной. Мы с мамой плакали, отец хмурился, чтобы тоже не расплакаться, когда наш Димка, цепляя макушкой гирлянду в актовом зале, лёгкой походкой взбежал по ступенькам на школьную сцену за аттестатом.

Два года понадобилось на восстановление. Сколько операций, уколов, массажей, физиопроцедур и болезненных упражнений! Сколько маминых слёз и трудов! Сколько папиных стараний заработать лишнюю копейку на лечение! Если бы не моя помощь в последний год, то не знаю, смогли бы они оплатить последнюю операцию. Парадокс: благодаря Стаднику, я смогла помочь брату, а из-за беды с братом познакомилась с Стадником.

После нашей памятной поездки в Германию прошло больше месяца. По возвращении я напомнила Павлу Станиславовичу о своём заявлении. Вот он удивился! Он-то думал, что, подобно Купидону, способствовал воссоединению любящих сердец. Ну да, способствовал. Но именно сердец. О телах речи не было. А я решила динамить моего ненаглядного Ванечку, пока у него пар из ушей не повалит. Ну, или у меня. Я соглашалась с ним встречаться в любом месте, где мы не будем наедине. Ночевала только у себя, а там, как известно, живёт и Ника.

Ваня скрипел зубами, но терпел. Когда же Павел Станиславович рассказал ему о заявлении, то просто озверел.

- Так, Синичка! Ты мне уже весь мозг выклевала! – с таким заявлением он ворвался в мою квартиру в тот вечер. А я и приготовиться не успела, и Ники дома не было. Да и вообще я его в этот день не ждала!