Страница 56 из 90
Когда Мажор остановился на парковке отеля, Леша позвонил Костику. Тот заверил, что минут сорок будет, если, конечно, ему снова не попадется по дороге какой-нибудь недалекий гаишник.
- Через час встречаемся в нашем номере, - сказал Леша Клементьеву и кивнул Мажору.
- Это мой номер, - поправила я его.
- Никто же не спорит.
- Мы еще сегодня куда-нибудь поедем? – уже в холле спросил Мажор и с любовью во взгляде посмотрел в сторону бара.
Чувства парня можно было понять. Девушка погибла, в ее прошлом всплыло имя отца, и Игорь Михайлович сейчас наверняка выстраивает логические цепочки в голове, хотя это может быть простым совпадением. Но бывают ли такие совпадения?
- Бухай, Мажорчик, - хлопнул Леша его по плечу. – Только так, чтобы через час ты смог говорить внятно.
Гончаров собирался, кажется, отвесить какую-то колкость, но передумал и просто кивнул. Мы разошлись в разные стороны, и в лифте я спросила:
- Позвоним Ботанику? Что-то он не рвется нам звонить.
- Может, парень понял, что зря подался в юриспруденцию, и теперь с рвением постигает театральное искусство? – предположил Леша.
- Или снова бухает.
- Хрен разберет этих творческих личностей.
В номере уже было убрано, так что гостей приглашать можно. Устроившись в кресле, я набрала Ботанику. На темном экране после ответа шепотом «да» появились едва заметные очертания лица Ивана Андреевича.
В подвале он, что ли, сидит?
- Ты чего? – спросила я тоже шепотом.
- Прячусь, - ответил Ботаник.
- От кого?
- От режиссера. Возомнил себя Станиславским, хотя из общего у них только отчество.
- Какие новости?
- Через часа два перезвоню, - сказал Ботаник и исчез с экрана.
Бедный парень. Тяжела работа под прикрытием, но ничего, пусть закаляется. Теперь еще один звонок. Не могу же я вечно скрываться от папочки. Надеюсь, в гневе он не разогнал половину работников моей фирмы. Старик Зигмунд рявкнул в трубку после первого же гудка:
- Где тебя носит, непутевая?!
- И тебе привет, папа.
- Ты там в каком бункере со своим ментом сидишь, что вечно без связи?
Ну не скажу же я, что отключаю периодически телефон, чтобы не слышать подобных высказываний. Обижать папочку не стоит, а то не только моя контора разлетится в щепки, но и полгорода.
- А ты надолго на Руси?
- Не ерничай, Ивонна. Не волнуйся, тебя дождусь.
У меня разом прихватило все зубы. Убью Таньку. А Тимошу, так и быть, усыновлю. К жизни на помойке этот избалованный котяра точно не готов.
- Ага, - без энтузиазма отозвалась я.
- Кстати, меня Татьяна ввела в курс дела.
- В курс дела чего?
- Того дерьма, в котором ты копаешься! – снова повысил голос отец.
Этого стоило ожидать. Если папочке нужна информация, то его ничто не остановит. Не в то время и не в той стране он родился. В КГБ на допросах ему бы не было равных.
- И что?
- У тебя мозги есть?! – снова заорал он. – Ты отправила какого-то близорукого хлюпика туда, не знаю куда.
За Ботаника стало обидно. Умный же парень, пусть и не с фигурой Валуева.
- Он разберется, - заступилась я за Ивана Андреевича.
- Конечно, - ехидно заметил папа. – Потому что я поработал, напоил парочку людей и достал информацию на каждого работника театра, вплоть до уборщицы. Сегодня передам твоему недоадвокату.
В нашем полку ненормальных сыщиков, кажется, прибыло.
- Спасибо, пап.
- Ты когда возвращаешься?
- Скоро, - неопределенно ответила я.
- Ты хотя бы предохраняйся, а то твой мент на свою зарплату даже кота не сможет прокормить, не то что ребенка.
Ответить я ничего не успела, потому что этот остряк повесил трубку. Привык, что последнее слово всегда остается за ним. И да, хорошо, что мы разговаривали на чешском. Если какие-то отдельные слова Леша и понял, то общий смысл разговора вряд ли.
- Старик рвет и мечет?
Я кивнула, задумавшись, и тут же на мой телефон прилетело сообщение, тоже на чешском: