Загадочная история в Совете Земли

– Мне действительно пора, – будто бы опомнилась посол. – Рада была вас видеть, доктор Брандт. Шасина кана. Надеюсь, мы сможем увидеться в менее напряженной обстановке и пообщаться.

– Я тоже на это надеюсь. Не знал, что вы прибыли на Землю, бри Аан-Сана, – уважительно произнес доктор Брандт аракнийское «мадам», мягко пожимая протянутую руку. – Давно хотел с вами поговорить на одну волнующую меня тему.

– Я прилетела сегодня утром. Слишком много работы, даже в квартиру не удалось заехать, сразу сюда, – смутилась посол. – Как станет посвободнее, я обязательно с вами свяжусь.

– Весьма на это надеюсь.

Посол протянула руку полковнику Санди, они друг другу кивнули, и она стремительно удалилась.

– Ужасный день, – протянул глава Совета Такано, садясь за свой письменный стол. – Такая утрата, я, как и многие, до сих пор не могу в это поверить. Пелкер так много сделал для Земли и землян, был важной частью Совета. Прошу вас, садитесь, – указал он на кресла перед своим столом.

Доктор и полковник незамедлительно расположились в них

– Теперь всем стоит готовиться к переменам, а нам – еще и к суматохе перед очередными выборами, – весомо произнес Такано.

– Разве советник Дудик не оставил преемника? – удивился полковник Санди.

– Оставил, в этом-то и проблема, – воскликнул председатель.

Друзья с интересом посмотрели на него.

– Он указал в своем завещании Соломона Мехту.

Филипп Санди удивленно вскинул брови, доктор Брандт, наоборот, их нахмурил. Такой новости они явно не ожидали.

– Вот именно, – произнес советник, Такано, увидев их реакцию. – Час назад я сам был в недоумении и, признаться, оно не оставляет меня до сих пор.

– Не понимаю, – проговорил полковник Санди. – Соломон Мехта уже давно правая рука и преемник у Голоса Народа, советника Сорбо.

– И только в этой роли все жители Земли хотят видеть его.

– Разве может быть один преемник у двух советников?

– Ну, ведь это негласное правило. Среди Совета не принято выбирать кого-то, кого уже выбрал другой советник. Видимо, Пелкер Дудик решил нарушить данную традицию, что весьма и весьма странно – традиции он любил и с честью их соблюдал.

– Какой же вы найдете выход из этой ситуации? – спросил доктор Брандт.

– Мы мало что можем сделать. Все зависит от Соломона, если он согласится – так тому и быть. В любом случае, преемник – это временное решение до выборов в Совет.

– Но, как правило, выбирают все же того, кто служил у предыдущего советника, – задумчиво проговорил доктор Брандт.

– Как правило, – согласился Такано. – Честно говоря, я даже не припомню, чтобы выбрали все-таки кого-то другого, хотя претендентов всегда очень много.

– В этом есть, нечто странное, вам так не кажется, Закари? – осторожно спросил доктор Брандт.

– Пелкер был своеобразным человеком, и это известно всем, но такого даже я от него не ожидал. Оставил он нам сюрприз напоследок. А почему вы спрашиваете? Собственно, интересно было бы узнать и причину вашего визита. Если вы по поводу своей конюшни, Филипп, я уже сказал, что сделал все, что мог, остальное зависит только от… – не договорив, он указал пальцем на потолок.

Полковник Санди открыл было рот, чтобы что-то сказать, как вперед него заговорил доктор Брандт.

– Я на девяносто восемь процентов уверен, что советник Дудик был коварнейшим образом убит сегодня утром.

Теперь пришла очередь удивляться Закари Такано.

– Что за вздор вы несете, доктор? Филипп, с ним все в порядке? Нашему доктору не нужен другой доктор? Медицинский? – завалил он вопросами.

– О, как бы я хотел, чтобы это была какая-то болезнь, и после пары таблеток она бы исчезла! – воскликнул руки к небу полковник Санди. – Но нет, он абсолютно здоров. Проверяется каждый день раза по три.

– Вы можете шутить и смеяться сколько угодно, но есть лишь одна миллионная шанса, что советник Дудик умер собственной смертью, – уточнил доктор Брандт. – Не стану раскрывать подробности, пока не буду уверен на сто процентов. А пока могли бы вы уточнить для нас ряд деталей, Закари?

– Вы меня пугаете, доктор Брандт, – нахмурился глава Совета Такано. – Я отвечу на ваши вопросы, но это не будет означать, что я разделяю вашу версию. Пелкер был хорошим человеком. Своеобразным, но хорошим. Многие ходили к нему за помощью, и другие советники к нему часто обращались, он был наделен большой мудростью.

– Я думаю, так можно сказать о каждом члене Совета, – улыбнулся доктор Брандт.

Такано улыбнулся в ответ, приняв комплимент.

– Наверно, – сказал он. – В его руках все работало, как часы, и все безропотно выполняли свои обязанности. Руководитель с большой буквы “р”, каких мало. И при этом большинство не переставало его обожать, а остальные уважали его, не переставая. Я говорю это, чтоб вы понимали причины моего недоверия к вашей версии – у него просто не было врагов.

– У других советников, включая вас, все происходит как-то по-другому? – удивился доктор Брандт. – Кругом враги и убийцы?

– Наша работа требует постоянного управления людьми – министрами, послами, судьями и так далее. С кем-то ты ссоришься, и они точат на тебя зуб, кто-то просто хочет занять твое место побыстрее, перепрыгнув через пару голов. В такой обстановке, разумеется, есть и друзья, и враги. Не думал, что мне придется вам это объяснять, доктор Брандт. Так обстоят дела у всех действующих советников.

– У всех, кроме советника Дудика.

– Я хорошо знаю его и его окружение, и я абсолютно, на сто процентов уверен, что министры в подчинении Пелкера не желали ему зла, даже, как вы говорите, миллионных сомнения нет.

– Значит, не желали, – задумался доктор Брандт.

– Я уже говорил – они его обожали, – кивнул Такано.

– А его дочь утверждает обратное, – щелкнул пальцами полковник Санди.

– Гарезинда? Что она вам сказала?

– Пока никакой конкретики, – вздохнул доктор Брандт, покосившись на друга. – Лишь только поверхностно о каком-то заговоре против ее отца.

– Ах, вы об этом спектакле сегодня утром, – догадался глава Совета. – Я склонен предполагать, что это была истерика на фоне шока от потери отца. Поверьте, если бы против кого-то из моих советников затевался заговор, я бы точно о нем знал.

– Даже если бы его зачинщиками была другая цивилизация? Или группа цивилизаций?

– Мы величайшая раса в Империи, и хочется надеяться, что, если бы такой заговор имел место быть, жайкай узнал бы об этом и дал знать нам.

– Как оказалось, жайкай штука ненадежная, хоть и следит за всем и вся в каждом уголке Вселенной, – хмыкнул полковник Санди.

– Вы про пропажу записей, полковник?

– Именно.

– На это у меня нет ответа. Я не управляю системой слежения нашей Вселенной, только лишь маленьким Советом небольшой планеты, – попытался пошутить глава Совета.

– Ну, то есть, какой-никакой властью обладаете, – усмехнувшись, поддержал его шутку Филипп.

– Не вселенского масштаба, – заулыбался Закари.

Доктор Брандт пристально смотрел на него, прищурившись.

– Интересно, дает ли эта власть возможность убирать ненужные моменты из истории политической жизни Земли? – как будто в никуда спросил он.

– Вы на что намекаете, доктор Брандт? – прорычал глава Совета. Его лицо побагровело от злости, рука сжала металлический подлокотник кресла.

– Я ни на что не намекаю. Пытаюсь мыслить логически. Зная Еву и ее боязнь резонанса в обществе…

– Даже не договаривайте, доктор Брандт, – глава Совета вскочил со своего места. – Я вас предельно уважаю, но ваши фантастические идеи порой переходят все границы!

Повисло тягостное молчание. Доктор Брандт, нахмурившись, смотрел в одну точку, куда-то на край стола, а глава Совета и полковник Санди напряженно смотрели на него. Доктор Брандт явно пытался изобразить сконфуженность. Филипп знал – это игра. Его лицо могло выражать все, что угодно, но если в глазах бегал этот шальной огонек, как сейчас, доктор Брандт внутри торжествовал.