Страница 15 из 23
О том, как развивались события в полосе Северо-Западного фронта, можно судить из донесения генерал-полковника Кузнецова, направленного наркому обороны в 22 часа 20 минут 22 июня. «Противник развивает удар в двух направлениях: первое – Тильзит, Шавли силами до семи пехотных дивизий и двух моторизованных дивизий, – говорилось в донесении. – Главный удар – в направлении шоссе Тильзит – Шавли. 8-я армия дралась целый день против более чем двойных сил противника при абсолютном господстве противника в воздухе. Противник стремительно развивает удар в северо-восточном и восточном направлениях, создавая угрозу не только 8-й армии, но и 11-й армии. Считаю: поражение противника на этом направлении [в] ближайшее время, чтобы остановить удар противника, решает судьбу операции фронта». С целью помочь 8-й армии командующий фронтом готовил удар по тильзитской группе противника. Для достижения этой цели 11-я армия должна была силами пяти стрелковых и одной танковой дивизий сдержать врага на Каунасском и Алитусском направлениях до перегруппировки сил фронта с Шауляйского на Алитусское направление.
Еще до отправки этого донесения Генеральный штаб Красной армии, не располагая достоверными сведениями об обстановке, подготовил к 21 часу 15 минутам новую директиву. Она опубликована в книге В.Г. Краснова «Неизвестный Жуков. Лавры и тернии полководца. Документы. Мнения. Размышления». Войскам Северо-Западного фронта приказывалось, прочно удерживая побережье Балтийского моря, нанести мощный контрудар из района Каунаса во фланг и в тыл сувалкской группировки противника, уничтожить ее во взаимодействии с Западным фронтом и к исходу 24 июня овладеть районом Сувалки. В полосе от Балтийского моря до государственной границы с Венгрией разрешались переход границы и действия, не считаясь с этой границей. Авиация Главного командования должна была поддержать Северо-Западный фронт одним вылетом 1-го авиационного корпуса дальнего действия (ДД) и Западный фронт одним вылетом 3-го авиационного корпуса ДД на период выполнения ими задачи по разгрому сувалкской группировки противника.
Командир 12-го механизированного корпуса, исходя из задачи, поставленной командующим фронтом, подписал около двенадцати часов ночи 22 июня приказ о подготовке соединений и частей к нанесению в 4 часа утра 23 июня контрудара по противнику. Одновременно командующий Северо-Западным фронтом, исходя из третьей уже по счету за один день директивы Главного военного совета, потребовал от командующего 8-й армией принять все меры для приведения частей в порядок и отведения их на рубежи для обороны. Утром 23 июня предписывалось нанести внезапный удар по таурагенской группировке противника и разгромить ее.
Генерал-майору Собенникову пришлось снова вносить изменения в свое решение. В половине первого ночи 23 июня он приказывает командиру 12-го механизированного корпуса принять в подчинение 23-ю танковую дивизию из 10-го стрелкового корпуса, сосредоточиться к 5 часам утра в районе Жаренай, Тверай в готовности нанести удар на Лаукуву, Шилале, Скаудвиле. Мотострелковый полк этой дивизии командарм вывел в свое распоряжение. 28-ю танковую дивизию намечалось к 5 часам сосредоточить в прежнем районе в готовности к переходу в наступление на Калтиненай, Скаудвиле. 202-й моторизованной дивизии предстояло быть в готовности к переходу в атаку в направлении Скаудвиле. Командиру 11-го стрелкового корпуса приказывалось продолжать упорно удерживать занимаемый рубеж, не допустить прорыва противника на Шауляйском направлении, обеспечить удержание за собой западного берега р. Дубисса и с утра 23 июня быть готовым во взаимодействии с 12-м и 3-м механизированными корпусами к переходу в наступление в общем направлении на Таураге, Виджгиры.
Таким образом, у командующего 8-й армией и командиров корпусов была всего лишь одна ночь для подготовки контрудара. В результате этого, а также отсутствия достоверных сведений о противнике не удалось должным образом организовать взаимодействие между соединениями, боевые задачи до частей доводились с большим опозданием, так как связь была весьма неустойчивой, а с механизированными корпусами и вовсе отсутствовала. Поэтому для постановки им новых боевых задач был отправлен начальник Автобронетанкового управления фронта полковник П.П. Полубояров. В 5 часов 50 минут 23 июня он доложил в штаб фронта о том, что поставил командиру 3-го механизированного корпуса задачу в 12 часов перейти в наступление из района Расейняя в западном направлении до дороги Таураге – Шауляй. После этого корпусу предстояло сделать резкий поворот в юго-западном направлении на Таураге, Тильзит. 12-й механизированный корпус должен был в 11 часов перейти в наступление в юго-западном направлении, имея границу слева шоссе Таураге – Шауляй. Полковник Полубояров просил прикрыть оба корпуса истребительной авиацией, обеспечить их действия ударами бомбардировщиков, снабдить горючим и боеприпасами.
По-видимому, докладная записка полковника Полубоярова была получена в штабе фронта с опозданием, так как генерал-полковник Кузнецов в половине седьмого утра 23 июня поставил командиру 12-го механизированного корпуса иную задачу. 23-й танковой дивизии предстояло, прикрывшись справа, двигаться в направлении Шилале, Упинас, Виджгиры, Расейняй, где войти в связь с 48-й стрелковой дивизией. 28-й танковой дивизии приказывалось во взаимодействии с 23-й танковой дивизией уничтожить противника, выдвигавшегося к северу от Скаудвиле[36]. С учетом приказа командующего Северо-Западным фронтом генерал-майор Собенников в 8 часов 20 минут ставит соответствующие задачи своим соединениям.
Противник тем временем продолжал успешное наступление. К 10 часам утра 23 июня он занял населенные пункты Кулей, Риетвас, Тверай, а его кавалерийские подразделения по лесным дорогам продвигались к Лиепае. Генерал-полковник Кузнецов, по-прежнему не располагая сведениями об обстановке, уверенно докладывал в Генеральный штаб, что его войска продолжают сдерживать наступление противника на Шауляйском и Каунасском направлениях, а силами 3-го и 12-го механизированных корпусов «наносят концентрический удар по основной группировке противника, действующей на Шауляйском направлении, с целью ее разгрома»[37]. Рапортуя о «концентрическом ударе», командующий Северо-Западным фронтом в то же время признавал: «Связь с авиационными дивизиями нарушена. Связь с механизированными корпусами с утра отсутствует».
По сути дела, командующий Северо-Западным фронтом дезориентировал начальника Генерального штаба. В действительности в контрударе приняли участие только части 28-й и 2-й танковых дивизий, которые выходили на рубежи развертывания не одновременно, испытывая затруднения со снабжением горючим и подвергаясь налетам со стороны вражеской авиации. Противник сумел преодолеть оборону в полосе 11-й армии и на левом фланге 8-й армии. В стыке Северо-Западного и Западного фронтов он расширил прорыв до 130 км. В образовавшуюся брешь были введены крупные силы танковых и моторизованных войск, которые к исходу 23 июня вышли на рубеж р. Миния, Риетавас, Скаудвиле, Расейняй, Каунас. Генерал-лейтенант В.И. Морозов, командующий 11-й армией, действовавшей на Каунасском направлении, фактически потерял управление войсками. Несмотря на это, генерал-полковник Кузнецов в восемь часов вечера приказал ему «ликвидировать прорыв противника в районе Каунас, уничтожив его, не дав уйти за реку Неман». От командующего 8-й армией требовалось на рассвете 24 июня окружить в районе Шилале, Скаудвиле, Видукле, Кельмы (Келме) группировку противника (до трех пехотных и одной танковой дивизий). Командующий Северо-Западным фронтом также приказал начальнику инженерного управления немедленно приступить к подготовке фронтовых оборонительных и отсечных рубежей. Второй рубеж был намечен по р. Западная Двина, Двинск (Даугавпилс) и далее на восток до Полоцкого укрепленного района. Это решение было правильным. Выполнение его позволяло в случае необходимости организованно осуществить отвод войск фронта и обеспечить создание устойчивой обороны. Однако отход соединений и частей напоминал больше всего бегство.
36
См.: Дриг Е. Механизированные корпуса РККА в бою: История автобронетанковых войск Красной Армии в 1940–1941 годах. С. 348.
37
См.: Анфилов В.А. Грозное лето 41-го года. М.: Издательский центр Анкил-Воин, 1995. С. 142.