Страница 16 из 20
Мы друг друга знали с детства. Некоторое время он с родителями и старшей сестрой жил в соседнем бараке. Почему-то тогда ребята его звали Юрка Хуйков. Его сестру считали «слабой на передок» со школьных лет, и многие старшие ребята пользовались ею. По-видимому, Юркина мама знала об этом и часто обходила окрестности, разыскивая дочь. Потом слышал, что после школы она куда-то поступила и уехала. Удивлялся, как она не «залетела» в юном возрасте?
Юрка подошел ко мне, пожал руку и посочувствовал:
– Теперь и мать хоронишь? Прими мои …, ну сам знаешь. Знал бы, подхоронили к дяде Вите.
Наши отцы дружили. Даже дача Смирновых находилась недалеко от нашей, а мама всегда папе ставила в пример Юркиного отца, который, по ее мнению, был более хозяйственный и предприимчивый.
Юрка после армии окончил школу прапорщиков и какое-то время служил на соседнем с городом военном аэродроме. Потом начал спиваться из-за легкого доступа к дармовому спирту и из армии его выгнали. На гражданке парень изменился. Женился и устроился копателем могил, а теперь числился бригадиром. Должность была денежная и все вопросы с захоронением, подхоронением решались через него. Его бригада могла выкопать могилу в любое время года, поставить памятник, ограду и прочее.
Гроб опять установили на табуреты. Начали выступать желающие, потом некоторые подходили и целовали маму. Поцеловал и я. Слез по-прежнему не было, а в голове – пустота. К тому же опять разболелся живот – по-видимому прошло действие лекарства.
Стоял и безучастно смотрел, как накрыли гроб крышкой и заколотили. Юрка с таким же мощным помощником вдвоем взяли гроб и поднесли к могиле. Оркестр опять заиграл Шопена. Могильщики ловко опустили гроб в могилу и выдернули ремни. Все стали кидать горсти земли в могилу. Кинули со Светкой тоже. Смотрел, как зарывали могилу, сооружали ровный холмик, водружали металлическое временное надгробие и гробницу. С фотографии смотрела молодая мама, слегка улыбаясь. Вся могила утопала в цветах и венках. Вот сейчас защемило сердце и только теперь окончательно осознал, что больше не увижу родного человека. Не выдержав отвернулся и, переставляя костыли, поковылял с кладбища, забыв, что планировал навестить могилу отца.
Жена.
У кладбищенских ворот меня кто-то тронул за рукав. Олег.
– Давай машину подождем, – тихо предложил он.
Оглянулся, приходя в себя и кивнул. Заметил, что и Светка стоит рядом и с сочувствием смотрит на меня. В машине она взяла меня за руку и по дороге сообщила:
– Я на поминки не пойду. Ты, когда собираешься уезжать?
– Наверное, вечером после поминок, – предположил. – Вадим, как машина? – интересуюсь.
– В подвеске что-то постукивать стало, но здесь станции техобслуживания нет скорее всего, так что поедем и в Ленинграде будем ремонтироваться, – ответил, чуть повернув голову.
– Нам надо поговорить, – напомнила супруга.
Киваю головой, догадываясь, о чем будет разговор. Дождавшись перекрестка с переулком, ведущим к ее дому, попросил Вадима остановить машину.
Некоторое время стоим молча напротив друг друга. Наконец, она, решившись, выпалила:
– Андрей! Нам надо развестись!
На мгновение запнулась и затараторила:
– Прости меня, если сможешь, но я встретила другого человека. Надеюсь на твое понимание. Знаю, что ты можешь обо мне подумать, да и мама говорит…
Замолчала, поняв, что сболтнула лишнее.
– Ты должен меня понять! – воскликнула, прижав руки к груди. – Я не смогла бы…. Когда я увидела тебя в таком состоянии …. Все эти раненые вокруг…. Калеки…. Я поняла, что это выше моих сил. Мне показалось, что ты уже не поднимешься, – призналась под конец тирады тихим голосом и опустив голову.
Я молчал, так как говорить было нечего.
Она подняла голову, всматриваясь в меня.
– Ну чего ты молчишь? – повысила голос. – Считаешь меня дрянью? Ну, ударь, обзови, но не молчи!
Мне говорить ничего не хотелось, да и не знал, что ей сказать. Только что похоронил родного человека и вникать в чужие проблемы не хотелось. «Чего она от меня хочет? Сочувствия? Понимания ее тонкой натуры? Поддержки в ее решении?» – задумался.
– Чего ты от меня хочешь? – спросил прямо, желая закончить быстрее этот никчемный разговор.
– Чтобы ты согласился на развод, – обрадованно выпалила Светка и быстро заговорила: – Я все узнала. Если мы оба согласны развестись и не имеем претензий на имущество, то достаточно подать заявление в ЗАГС и нас разведут. Если хочешь, то могу вернуть все твои подарки.
Опять потупилась.
– Не надо мне от тебя таких жертв. Успокойся. Я согласен, – устало сообщил.
– Правда? – недоверчиво подняла на меня большие глаза.
«А чего ты хотела? Чтобы я здесь стал устраивать сцены, заламывать руки, упал на колени и начал уговаривать тебя изменить решение, заверяя в своей любви?» – иронично подумал. Я чувствовал лишь опустошение и усиливающиеся боли в животе.
– Что мне нужно делать? – поторопил ее.
– Я все узнала, – повторилась с чуть заметным разочарованием в голосе, – если ты не сможешь со мной пойти в ЗАГС, то будет достаточно твоего заявления о согласии на развод и отсутствия имущественных претензий, – торопливо выпалила, ни разу не запнувшись на юридических терминах.
«Вероятно долго готовилась к этому разговору, обдумывая свои фразы и подбирая аргументы», – подумалось.
– Писать сейчас? – поинтересовался. – Или по почте прислать?
– Напиши сейчас. Я бумагу принесла, – расстегнула сумочку и достала обычную двухкопеечную школьную тетрадь с ручкой.
«Подготовилась!» – с неожиданным раздражением подумал, но кивнув головой, прямо на капоте машины набросал заявление, поставил дату и размашисто расписался.
– Все? – протянул ей тетрадь с ручкой.
– Прости меня Андрей за то, что так получилось, – тихо проговорила, убирая все в сумочку. – Поверь, я чувствую себя предательницей и прости, если сможешь, – неожиданно призналась.
– А-а, – махнул рукой и полез с костылями в машину.
Светка постояла некоторое время, с сомнением глядя на автомобиль, пока Вадим заводил двигатель, а потом, опустив голову, направилась к своей маме.
«А теща-то, откуда взялась?» – удивился про себя. Ребята сочувственно взглянули на меня и отвернулись, ничего не спросив. Наверняка слышали наш разговор через открытые окна или догадались.
«Вот почему Светкина мать так на меня смотрела утром при встрече и потом в маминой квартире!» – догадался, вспомнив тещины непонятные взгляды. Она уже все знала, ведь у дочери никогда не было от нее секретов. «Но почему Светка с сомнением глядела при расставании?» – вспоминаю. Возможно сомневалась еще в правильности своего решения и выбора. Вероятно, она почувствовала ужас, увидев меня неподвижным с «уткой» под кроватью в Московском госпитале и испугалась за свою будущую жизнь с мужем-калекой, а сегодня увидела меня на ногах, хоть и с костылями и засомневалась – прогресс в излечении ведь налицо!
С будущей женой мы познакомились в ресторане. (Где еще знакомиться молодому холостому офицеру с женщинами?) Я обратил внимание на стройную веселую блондинку с короткой стрижкой, одетую в стильный брючный костюм. Заметил и ее несколько заинтересованных взглядов. Несколько раз переглянулись, улыбнулись друг другу, потанцевали. Так и познакомились. Светка оказалась довольно бойкой на язык, за словом в карман не лезла и довольно эрудированной. Красивое лицо, обаятельная улыбка, стройная фигурка притягивала мужские взгляды.
Стали встречаться. Она оказалась довольно практичной по натуре. Подарки принимала без ложной скромности, а когда дело дошло до постели, то показала раскрепощенность и фантазию. Я был в восторге от своей новой подружки. Красивая, яркая блондинка, всегда со вкусом модно одетая, без комплексов в постели, не скорбная умом и в то же время практичная в жизненных вопросах. Казалось, у нее не было недостатков.
Когда у нас дошло до серьезных отношений, то Светка отшила всех прежних своих поклонников и о прошлом старалась не говорить и не вспоминать. С радостью шла на свидания и не скрываясь проявляла свою симпатию ко мне. С удовольствием дарил подарки – часики, колечки, цепочки или понравившиеся ей женские вещи и наслаждался, замечая радость в ее глазах при виде очередной вещицы. Тогда мог себе позволить, не задумываясь тратить деньги на свою избранницу. В период службы в удаленном районе получал достаточно много с дальневосточными надбавками, а также за классность и выслугу лет. Тогда мой месячный доход значительно превышал совместный родительский и ежемесячно откладывал от сотни рублей и выше на отпуск, а на эти накопления с отпускными мог полтора месяца шиковать и жить на широкую ногу ни в чем себе и подруге не отказывая.