По краю обмана

-С этого места поконкретнее, пожалуйста, -попросил Юрий, явно заинтригованный. Я закатила глаза, но рассказала то, что узнала от мачехи, не скрывая ровным счетом ничего. Юрий выслушал меня крайне внимательно, я только чувствовала, что с каждым моим словом он становится все мрачнее.

-И что прикажешь с этим делать? -спросил он, когда я замолчала. -Грехи двадцатилетней давности к делу не пришьешь, особенно без доказательств. Грифанов, или как там его, сейчас слишком высоко летает, чтобы его можно было сбить одним выстрелом. На твоем месте, я бы не стал с ним связываться. А вот Платона надо вытаскивать, на вашей свадьбе слишком многое завязано.

-Да как его вытащишь? -страдальчески вздохнула я.

-Тут думать надо, -нахмурился Юрий, -для начала, прикинуть, в каком месте Платона вообще держат. Придется установить слежку. Дело не быстрое, но для гарантии прилепить на лимузин нашего гостя пару маячков не помешает, займусь этим, -он поднялся на ноги и приблизился ко мне. -Таня, пообещай мне сидеть ровно и никуда не лезть, ладно? Я не могу быть рядом каждую минуту.

-Меня дважды пытались убить, -усмехнулась я, -знаешь, это впечатляет.

-Уж надеюсь, -вздохнул Юрий, поправляя выбившуюся из прически прядь волос, которая падала мне на глаза. -Просто будь осторожна, ладно? И глупостей не наделай.

-Стой, -я ухватила его за руку, -ты еще не все знаешь. Я звонила Руслану Романовичу, хотела его поддержкой заручиться, но Кайман как -то не горит желанием связываться с Грифом.

-Неудивительно, -хмыкнул Юрий, -годы уж не те. Да и смысл? Не Грифанов же тебя убить пытается?

-Не Грифанов, -кивнула я, -его только Ольга Юрьевна интересует. Хотя… В общем, Ольга Юрьевна не та, кажется, за кого себя выдает. Руслан Романович сказал, что в окружении Грифа никогда не было девушки с такими паспортными данными.

-Не понял, -озадачился Юрий, -это как вообще? Они же вроде учились вместе, ты говорила?

-Говорила, -согласилась я, -только и Кайман мне врать не должен. У Грифа был роман с некой Оксаной Ракитиной, если я правильно запомнила, которая вроде как бесследно исчезла.

-Забавно, -протянул Юрий, -номерок Каймана не подкинешь? Очень любопытно с ним побеседовать, -судя по его интонации, беседа обещала быть крайне неприятной. Получив требуемое, Юрий уставился на меня взглядом, от которого я вжалась в спинку кресла и нервно сглотнула. -Значит, слушайте сюда, Татьяна Леопольдовна. Вести себя как обычно, никуда не лезть, к Ольге Юрьевне с разговорами не приставать и вообще, ты ничего и ни о чем не знаешь, поняла меня? -прорычал он. -Сидеть дома, красить ногти и никуда не лезть! Не дай боже я узнаю о твоей очередной самодеятельности, лично в самолет засуну и отправлю в самый закрытый пансионат на всем британском побережье, ясно?! И айфон отдай! -прихватив с собой мой гаджет, Юрий из комнаты решительно вышел, едва ли не хлопнув дверью, и я в полном шоке услышала, как в замке дважды провернулся ключ. Он меня запер?!

Пребывая в состоянии тихого бешенства, я швырнула в дверь банку с тональным кремом, результата не добилась и, припомнив парочку маминых выражений, отправилась баиньки. Все равно ничего другого мне не оставалось.

========== 48. ==========

На третий день домашнего ареста, благодаря которому я хоть выспалась как следует, ко мне в комнату вошла Марина, держа вместо привычного подноса с едой коробку явно с платьем. Я отложила свадебный каталог, удивляясь такому развитию событий, и вопросительно посмотрела на горничную. Интересно даже, от кого этот подарок?

-Ольга Юрьевна передала, что сегодня в мэрии большой прием, ваше присутствие обязательно. Лимузин будет подан к семи, -слова Марины меня совершенно не обрадовали. Выходить из дома, тем более наводить марафет и тащиться в мэрию совершенно не хотелось, но какой выбор у меня был? Папе надо поддерживать легенду о том, что мы с Платоном активно готовимся к свадьбе, а значит, поиграть лицом на камеру сегодня мне придется. Интересно, а как я объясню отсутствие непосредственно будущего мужа? Зная журналистов, избежать этого вопроса мне не суждено, а значит, придется придумать что -нибудь убедительное. Ладно, совру что -нибудь, в первый раз, что ли?

Вздохнув, я открыла коробку, не понимая, зачем мне новое платье, когда у меня ими весь гардероб забит? Скоро уже вешать будет некуда, а половину из них я так ни разу и не надевала. С другой стороны, нарядов много не бывает, так чего я злюсь? Платьем больше, платьем меньше, какая разница? И папа явно хочет со мной помириться, раз начал дарить шмотки, и я не скажу, что не испытываю аналогичного желания. В конце концов, сколько можно на него злиться? Да, он подставил Ивана и меня слегка отравил, но как будто я оставила ему выбор? Методы папа, конечно, использует не самые красивые, зато действенные, чего уж там. Я жива, в наших отношениях с Иваном поставлена точка, и пусть я не очень этим довольна, но возможно, это и к лучшему. Как показала практика, мои собственные действия никогда до добра не доводили, а уж спутаться с троюродным братом было и вовсе не самой лучшей идеей.

Втянув носом воздух, я заставила себя сосредоточиться на платье. Узкое, черное, от середины бедра опадающее многослойной полупрозрачной тканью. Терпеть не могу фасон «Русалочка», ходишь в таком наряде как парализованная, но выбора нет, придется сегодня пойти папе навстречу и надеть то, что он хочет. Все -таки я иду на официальный прием, и выглядеть должна соответственно, моя любовь к ярким цветам и смелым фасонам сегодня будет вообще не к месту.

Переодевшись, с помощью Марины застегнув молнию на спине, я осторожно прошлась по комнате, опасаясь рухнуть носом вперед, но вопреки моим ожиданиям платье оказалось не таким уж и узким, как я поначалу решила. Ткань была достаточно эластичной, чтобы я могла свободно дышать и двигаться, а вот бегать в случае чего будет затруднительно -широкий шаг сделать возможным не представлялось, ни одного выреза на подоле предусмотрено не было. Что ж, если от снайпера убежать мне не суждено, то хоть умру красивой. Подойдя к зеркалу, я констатировала, что похожа на фарфоровую куклу -платье подчеркивало узкую талию и хрупкие плечи, хотя я все равно предпочла бы что -нибудь поярче. Я люблю черный цвет, но сегодня в мэрии наверняка будет половина присутствующих в таком колере, на меня вряд ли кто обратит внимание. С другой стороны, папа не этого ли добивается?

Сунув ноги в черные классические лодочки на шпильке, я устроилась в кресле, позволяя Марине вплотную заняться моими лицом и волосами. До семи вечера времени было еще около получаса, поэтому я позволила себе закрыть глаза и задуматься, ощущая, как по коже порхает легкая кисточка, умелыми движениями нанося макияж. Я несколько дней просидела взаперти, а теперь меня буквально швыряют в эпицентр светской жизни, не так -то легко перестроиться. И что за прием, любопытно? С другой стороны, папе, я думаю, особенный повод и не нужен.

К семи вечера я была полностью готова, и, сопровождаемая Мариной, спустилась вниз, крепко держась за перила, всерьез опасаясь навернуться с непривычки со ступеней. Благо что внизу стоял Юрий, затянутый в смокинг, и поймал бы в случае чего. В ушах у меня висели серьги с крупными бриллиантами, тяжесть которых была достаточно заметной -я обычно предпочитаю менее массивные украшения, но сегодня придется свое благосостояние лишний раз продемонстрировать.

Марина буквально передала меня из рук в руки и с чувством выполненного долга вышла на крыльцо, чтобы самолично проследить, как меня усаживают в роскошный темный лимузин. Молчаливый Юрий помог мне забраться внутрь роскошного кожаного салона, махнул рукой Марине и, устроившись напротив меня, неожиданно достал бутылку шампанского, причем очень недешевого.

-Есть повод? -удивилась я, рассматривая бутылку из непрозрачного стекла с белой этикеткой, по которой вились буквы французского языка, вытесненные золотом.

-Почему нет? -Юрий ловко открыл шампанское и вскоре вручил мне непривычно крупный бокал, ножка которого была инкрустирована эмалью и серебром. Пожав плечами, я сделала глоток алкоголя, пахнущего солнцем, абрикосами и почему -то мятой. Странное сочетание, но мне, как ни странно, понравилось.