По краю обмана

Поднявшись на ноги, я сунула айфон в карман синих облегающих брюк и вышла на свежий воздух, с удивлением отмечая высокую светловолосую женщину, которая стояла с сигаретой в тонких пальцах, небрежно прислонившись к капоту «Мерседеса», на котором я была вынуждена передвигаться в последнее время. Надо ли говорить, что пепел незнакомка стряхивала прямо на иномарку Ольги Юрьевны, нимало этим не смущаясь? И куда, блин, охрана смотрит?

-Могу чем -нибудь помочь? -нейтрально осведомилась я, спускаясь по ступеням крыльца. Учитывая интерес, который проявляли ко мне все городские средства масс -медиа, лицо я старалась держать всегда и везде, поэтому была готова к тому, что меня попытаются спровоцировать на эмоции, чтобы сделать несколько сенсационных снимков. Допускать такое развитие событий я не собиралась, поэтому, вздумай незнакомка достать бейсбольную биту и переколотить мне все стекла, я бы только улыбнулась -иного развития событий допускать было нельзя, поддаваться на провокации папа и Юрий мне категорически запретили.

-Меня зовут Аглая Плетнева, я юрист, -окинув меня внимательным взглядом, представилась женщина, а я мысленно застонала -ну вот только этого мне и не хватало!

-Вы мама Алисы? -утверждающе кивнула я, стараясь держаться невозмутимо и с достоинством, хотя ладони противно вспотели. -Мне очень жаль, что с ней случилась такая неприятная история. Надеюсь, я покрыла все расходы? Очень хочется, чтобы с ней все было в порядке.

-Моя дочь в коме, -сообщила Плетнева -старшая, бросая недокуренную сигарету мне под ноги, -и я бы не назвала это «неприятной историей», Татьяна.

-Мне очень жаль, -сдержанно произнесла я, -но это типичный несчастный случай. В конном спорте такое случается. Я приложу максимум усилий, чтобы оплатить и возместить все расходы на лечение и восстановление Алисы, можете не сомневаться.

-То есть, посадить мою дочь на лошадь, по уши накачанную транквилизаторами, это, по -вашему, можно классифицировать, как несчастный случай? -приподняла брови собеседница, отчего я едва не споткнулась. -Я бы классифицировала это как покушение на убийство. Плюс жестокое обращение с животными. Все бумаги, включая отчеты ветеринаров и заключение официальной и независимой экспертизы, у меня на руках.

Я в полной растерянности хлопала ресницами, совершенно ничего не понимая. Откуда у Аглаи Плетневой такая информация? Как дядя Саша допустил такое развитие событий? И, самое главное, что же теперь мне делать?

«Ни в коем случае не позволяй себе лишние эмоции, -всплыл в памяти голос Юрия, -будь вежлива, корректна и никогда не давай однозначные ответы на любые, даже самые невинные вопросы. Никаких «да» и «нет», не давай никаких обещаний и не играй с журналистами, если не уверена, что сможешь выиграть».

Что ж, сейчас я была рада, что Юрий и папа провели необходимый инструктаж, потому что у меня была отработанная линия поведения и я могла смело ее придерживаться. Главное не ляпнуть лишнего, потому что такая акула, как Аглая Плетнева, не упустит возможности переиграть меня на моем же поле.

-Не понимаю, о чем вы, -я пожала плечами, -какие транквилизаторы? Не знаю, откуда у вас такая информация, но уверяю, все это полная чушь. Хотите очернить мою семью? Придумайте что -то поубедительнее. Транквилизаторы! Вам самой не смешно?

Плетнева -старшая сузила глаза. В ушах покачивались массивные золотые серьги, явно старинной работы, и я невольно задумалась, сколько они могут стоить. Не в курсе, сколько зарабатывают юристы, даже столь успешные, но сомневаюсь, что алмазы и сапфиры века этак восемнадцатого можно купить за пару сотен тысяч рублей. Тут цена стартует от полумиллиона и надо быть совсем на голову больной, чтобы таскаться в таких цацках, да еще и без охраны. Либо мать Алисы настолько самоуверенна, что совершенно не боится за собственную жизнь, либо за ней стоит некто, чье имя служит ей надежным щитом от всех неприятностей. Подозреваю, верен второй вариант, но кем может быть этот человек? Потому что серьги явно коллекционные, просто так, как повседневное украшение, их носить несколько неосмотрительно, если, разумеется, не хочешь пустить собеседнику пыль в глаза.

С другой стороны, какое мне дело до ее покровителей? Не об этом сейчас речь, а как избежать туч, в очередной раз сгустившихся над моей бедовой рыжей головой.

-Я никогда не оперирую неподтвержденными данными и не говорю того, в чем не уверена, -проинформировала меня собеседница, одетая в стильный брючный костюм оттенка топленого молока. -В любом случае, наивно было рассчитывать, что наш разговор будет сколько -нибудь приятным, Татьяна Леопольдовна.

-Я не понимаю сути претензий, -я скрестила на груди руки, -чего вы от меня хотите? Я выразила свою готовность оплатить Алисе все необходимое лечение, в том числе, если понадобится, даже за границей. Впрочем, вам явно не деньги нужны. Что же?

-Восстановить справедливость, разумеется. Это же моя работа, если вы не в курсе, -Плетнева -старшая насмешливо на меня посмотрела. -Доказать, что на конной базе, так вами рекламируемой, оказываются услуги, не отвечающие требованиям безопасности. К тому же, тренерский штаб вызывает у меня сомнения. Могу я увидеть вашу, Татьяна Леопольдовна, лицензию?

Судя по ее насмешливому взгляду, она прекрасно знала, что никакой лицензии у меня и близко не наблюдается, поэтому понимала, что ответить мне решительно нечего. Я скрипнула зубами. И дернул же меня черт попробоваться тренером на общественных началах!

-А не много ли вы хотите? -я ответно приподняла бровь. -Повторяю, все случившееся с вашей дочерью -типичный несчастный случай и я готова оплатить все, что потребуется. Искать черную кошку в темной комнате, извините, совершенно бессмысленно. Никто на Алису не покушался, и уж тем более этого не делала я. Информация про транквилизаторы, которыми была накачана лошадь, совершенно ложная, советую ее перепроверить и убедиться в моей правоте. Всего хорошего, -заставив себя выпрямить спину, словно балерина со столетним стажем, я добралась до своей машины и потянула на себя дверцу, внутренне кипя от негодования. Это уже ни в какие ворота не лезет! Какая тварь сливает информацию?

-Что ж, я так наш разговор и представляла, -донесся мне в спину насмешливый голос, -глупо было рассчитывать, что дочь мэра признает свою вину. Впрочем, я хотя бы попыталась до вас, Татьяна Леопольдовна, достучаться. Больше попыток не будет, поэтому встретимся в суде. И вы же понимаете, что процесс будет максимально открытым?

Не ответив, я забралась в «Мерседес» и хлопнула дверцей. Хотелось нажать на газ и переехать мать Алисы, тем более, что она так удачно маячила перед капотом, но вместо этого я дала задний ход, выехала с парковки и погнала машину в сторону дома. Руки стиснула до такой степени, что, казалось, руль сейчас треснет, но легче мне не стало. Визит Аглаи Плетневой поселил в груди отчетливое чувство тревоги, я буквально ощущала, что на меня ее натравили, снабдив нужными данными, и теперь испытывала бессильную злость. Человек, играющий на моих нервах, держал руку на пульсе и останавливаться явно не собирался. Но чего он планировал добиться? Я не понимала.

Айфон зазвонил, когда я чуть снизила скорость перед поворотом, иначе бы рисковала вылететь с трассы и пару раз перевернуться, вспахивая засеянное гречневое поле. В раздражении нажав кнопку на руле, я поправила зеркало заднего вида, хотя особенно необходимости в этом не было -просто я нервничала и старалась отвлечься, словно бы собеседник мог меня видеть.

-Племянница, здравствуй. Не отвлекаю? - полюбопытствовал Руслан Романович, звонок от которого заставил меня растеряться -мы не то чтобы находимся друг у друга на быстром наборе. Да я с Тайпаном чаще общаюсь! Тем не менее, ровные отношения с его старшим братом старательно поддерживала, понимая, что хочу я этого или нет, Кайман все же часть семьи, пусть папа и кривится при звуке его имени так, словно два лимона проглотил.

-Здравствуйте. Нет, ни капли, -отозвалась я, душой, впрочем, покривив -от нерадостных размышлений, вызванных визитом Аглаи Плетневой, он меня как раз таки отвлекал, но я была даже благодарна. Запоздало пришло осознание, что у Руслана Романовича день рождения буквально на днях, меня же об этом еще Иван предупреждал, но участвовать в торжестве я была решительно не готова. Впрочем, заявить об этом открыто мне не хватало духу. Может открытку послать?