Осколками снов

Женщина-инопланетянка оглядывается и цокает, разворачивается вполоборота и выстреливает в них искрящейся энергией. Джин кричит и тянет руки, и взрыв разбивается о прозрачную стену. По ее коже пробегают янтарные всполохи, Джин морщится, продолжая отступать, и хватает женщину за руку, не позволяя ей отвлекаться.

- Не смей трогать моих друзей! – чеканит она, впитывая в себя податливую силу.

- Джин! – Скотт рвется к девушке, и Эрик хватает его за шиворот.

Джин качает головой, сверкает янтарем в глазах и переводит взгляд на меняющую облик женщину. Зеленая кожа блестит от испарины, женщина пытается вырвать руку, и массивные браслеты на ее руках трескаются и лопаются. Облако силы охватывает ее целиком, инопланетянка распахивает глаза в непонимании, смотрит на собственные руки и странно будто клекочет на своем языке.

- Ты хотела эту силу, так получай, – цедит Джин сквозь сжатые в напряжении зубы и поднимает глаза. – Уходите!

Санни снова получает от Грей набор мыслеобразов, вздрагивает и жмурится. Джин невесело усмехается, хватается за инопланетянку и снова велит всем уходить.

- Делайте, что она говорит, – рявкает Эрик, встряхивая оцепеневшего Скотта.

- Уходим! – одновременно с ним командует Рейвен.

Санни отнимает руку от плеча Чарльза и не видит, как Эрик и остальные перемещаются на шаттл. Она сосредотачивается на Джин, ласково гладит ее по голове, и Грей прикрывает глаза, подставляясь под иллюзорную ласку.

- Я не хочу уходить, – шепчет Джин одними губами, – Санни, мне страшно.

- Страх делает тебя человеком, – Санни выдыхает и издает невольный смешок, – хотя, кажется, мы это уже проходили.

Джин сдавленно смеется, оглядывается сквозь покрытый трещинами иллюминатор на отлетающий от корабля шаттл и резко выдыхает. По ее рукам пробегают янтарные всполохи, в ладонях копится искрящаяся энергия. Откуда-то сбегаются еще инопланетяне, но Джин уже не обращает на них внимания. Она прикрывает глаза, отпускает рвущуюся женщину и принимает, смиряется с самой собой.

Санни успевает уловить исходящую от нее волну благодарности, прежде чем Джин выбрасывает ее из своей головы. Санни быстро цепляется за Чарльза, снова видит глазами Эрика и поджимает губы. Корабль инопланетян накрывает пурпурно-янтарная вспышка, расползается точно ядерный взрыв и принимает форму огромных, будто горящих призрачным огнем крыльев. Поначалу они выглядят плотными, будто реальным, но спустя несколько мгновений теряют очертания, и Санни видит, что внутри них нет ничего, кроме кажущейся совсем крохотной фигурки раскинувшей руки Джин. Она не двигается, продолжает висеть в пустоте и собственной силе, и Скотт рвется вперед, едва не ударяет руками по стеклу, так что Эрику приходится оттащить его и привязать к креслу ремнями.

- Она?.. – Рейвен хватается за штурвал и подается вперед, вглядываясь в окутывающую Джин космическую пустоту.

- Она жива, – выдыхает Санни, когда Грей едва слышно хихикает в ее голове.

Она взмахивает крыльями, точно машет руками, и шаттл обдает волной теплой энергии. Санни сдавленно смеется, опускаясь на подлокотник кресла Чарльза, и брат обхватывает ее за пояс.

- Она жива, – повторяет Чарльз, проводя ладонью по лицу, – она справилась.

- Во мне кто-то сомневался? – ехидно тянет Джин, связываясь со всеми разом.

====== Пески ======

Санни вдыхает полной грудью горячий каирский воздух, шлепает себя по скрытому длинной легкой юбкой бедру и оглядывается на скептически поджимающего губы Эрика. Он стоит, сжимая в руках ручки чемодана и сумки, и оглядывается с таким видом, будто готов убить кого-нибудь прямо сейчас. Санни фыркает, пинает носком сандалии камушек и поправляет на его голове белую шляпу.

Каирский аэропорт остается позади, и Санни бредет вперед будто бездумно, ведет по нагретому камню ладонью и щурится, когда прошлое встает перед глазами и смешивается с настоящим. Эрик за ее спиной фыркает, но молчит и послушно идет следом, изредка бросая сдавленные ругательства. Санни задирает голову, вглядывается в чистое ярко-голубое небо и слепящее до разноцветных пятен на веках солнце и закрывает глаза, позволяя совсем недавнему прошлому вести себя.

Все вокруг говорят по-арабски, и Санни не понимает почти ни слова, улавливая разве что интонации и самые распространенные фразы. Нить прошлого приводит ее к не слишком приметному двухэтажному домику, такому же песочно-серому, как и все остальные, но отчего-то кажущемуся гораздо более уютным. Из окна виднеется силуэт женщины-хозяйки, она, завидев потенциальных жильцов, показывается на пороге, утирая руки полотенцем и приветливо улыбаясь.

- Здравствуйте, вы говорите по-английски? – женщина кивает и заинтересованно склоняет голову набок, и Санни продолжает. – Нам нужна комната на несколько дней. Нам вас порекомендовали.

Санни говорит последнюю фразу совершенно случайно, ловит подозрительные искорки в темных глазах женщины и смеется.

- И кто меня порекомендовал? – Санни не сразу понимает, что она говорит, из-за чудовищного акцента, фыркает и стучит костяшками по теплому камню:

- Песок.

Женщина закидывает полотенце на плечо, оглядывает Санни и Эрика с ног до головы и машет рукой в пригласительном жесте. Санни коротко смеется, тянет Эрика за руку и едва ли не подпрыгивает от предвкушения.

- Песок может многое рассказать, – тянет Наима заговорщицким шепотом, – но он также хранит много неприглядных, порой ужасающих тайн, которым лучше исчезнуть в веках.

Эрик скептически фыркает, и Санни шлепает его по ладони. Наима рассказывает интересно, пусть иногда и непонятно из-за акцента и переходов с английского на арабский, но Санни слушает с удовольствием, завороженно наблюдая за ее плавными движениями. Женщина накрывает на стол, неторопливо расставляет глиняные тарелки и методично отказывается от помощи. Она рассказывает истории про фараонов и завоевание Египта арабами, и Санни нисколько не сомневается в ее словах.

- Но и песок не всеведущ, – продолжает рассказывать Наима, – должно быть тысячи лет назад случилось что-то такое, что сама земля предпочла забыть, стереть навсегда, как истлевает все, на что падает глаз.

- И что это за секрет такой, который даже песок не знает? – Эрик подается вперед, складывая руки в замок на столе и приподнимает одну бровь.

Он не выглядит заинтересованным ни капельки, и Санни тихо фыркает, толкая его плечом. Наима прерывается, делает глубокий вдох и разворачивается, угрожающе покачивая полотенцем

- Наглец! – она замахивается, и полотенце шлепается в нескольких сантиметрах от ладони Эрика. – Думаешь, если песок не знает, то хоть кто-нибудь знает? Слушай, когда я говорю, или будешь спать на дороге!

Эрик неловко уворачивается от полотенца и вскидывает руки, будто сдается, а Санни хохочет едва ли не до слез. Наима тем временем серьезна, она неодобрительно хмурится, сжимает в пальцах деревянную спинку стула и поджимает губы.

- Одно только могу сказать, – тихо говорит она спустя несколько минут, – если кто-то разгадает эту тайну, беда за землю придет такая, что никому больше будет не до смеха.

Санни резко замолкает, смотрит женщине в глаза, но та только качает головой и отворачивается к плите. На Санни накатывает странное, удушающее чувство неправильности, но вместе с тем истинной правдивости слов Наимы, и она крепко жмурится и трет пальцами виски, ощущая подкатывающую к горлу тошноту. Эрик напрягается, когда Наима ставит перед Санни чашку с чем-то ароматным, но это оказывается обычный чай. Наима тяжело вздыхает, разливает по тарелкам суп и заговаривает снова только когда Санни тихо извиняется и просит рассказать что-нибудь еще.

- Не нужно тебе извиняться, – фыркает женщина, и в ее глазах вновь зажигается игривый огонек, – а вот твоему мужчине стоило бы, но я сама затронула эту тему, так что пусть. По лицу вижу, что слишком горд и упрям, чтобы просить прощения у старухи вроде меня, да и вообще у кого-либо.

- Он просил прощения у меня, – шепотом тянет Санни, а голос ее лучится гордостью, потому что это чертово потрясающее событие, случающееся раз в жизни, – искренне извиняющийся Эрик.