Осколками снов

Эрик хмыкает, отталкивает руку Санни и взбегает по трапу, скрываясь в раззявившем рот-шлюз самолете. Санни фыркает и закатывает глаза, Логан кладет ей руку на плечо, ржет в ухо и поднимается следом. Чарльз меряет Санни неодобрительным взглядом и вдруг заявляет, что она с ними не летит. Хэнк кивает и разводит руками, а Санни набирает в легкие побольше воздуха и орет что есть мочи:

- Логан! Они хотят оставить меня здесь!

Логан показывается из тьмы шлюза спустя несколько секунд, переглядывается с Санни и оглядывается через плечо.

- Да вы поубиваете друг друга, – говорит он совершенно серьезно, – она едет.

Санни смотрит на него благодарно и взбирается по трапу несмотря на недовольное ворчание Чарльза. Она плюхается напротив расположившегося недалеко от входа Логана и в иллюминатор разглядывает переговаривающихся Чарльза и Питера. Последний срывается с места, окатывает Санни порывом ветра, оставляет на ее щеке влажный отпечаток и исчезает прежде, чем ее глаза успевают его заметить. Питер машет ей уже снаружи, а Санни машинально поправляет встрепанные волосы и растягивает губы в улыбке.

- Первый воздыхатель? – язвительно тянет Эрик.

Санни переглядывается с Логаном, и они одновременно хохочут. Эрик меряет их недоуменным взглядом и приподнимает бровь, а вошедший в это время Чарльз оглядывается на них устало и падает в одно из кресел.

- Даже не хочу знать, над чем вы смеетесь.

Хэнк проходит мимо и скрывается в кабине пилота. Самолет мягко вибрирует, катится вперед и взлетает, а Санни подпирает щеку рукой и вглядывается в исчезающего далеко позади Питера. Часть полета проходит тихо, пока Эрик не подсаживается к Чарльзу, заставляя его взорваться. Эмоции выходят из-под контроля, и Чарльз вскакивает, нависая над сидящим в кресле Эриком.

- Где ты пропадал, когда был нужен?! Ты бросил меня, – Чарльз бросает воспаленный взгляд на Санни и исправляется, – бросил нас.

Чарльз сжимает кулаки и кусает губы, лицо его наливается кровью от осознания собственной беспомощности. Санни подается вперед, но Эрик поднимается с места первый. Санни кожей чувствует волнами исходящую от него обиду и ярость и цепляется пальцами за подлокотник. Чарльз выглядит маленьким по сравнению с ним, на самом деле Эрик своей спиной закрывает Санни тяжело дышащего брата полностью. Санни выдыхает, прикрывая глаза, и крепче сжимает зубы.

- Это где был ты, Чарльз?! – самолет резко кренится, и Санни едва не бьется головой о стенку. – Азазель, Эмма, Ангел. Где ты был, когда они все умирали у меня на глазах? Где ты был, когда мы сражались за наше общее будущее?!

- Какое будущее, Эрик? – Чарльз облизывает пересохшие губы и выплевывает слова. – То, которое ты пытался разрушить, начав войну? Убив президента?

Самолет ощутимо вибрирует, и Санни хватается за столик обеими руками. Чарльз отлетает от Эрика и падает в кресло, а тот продолжает стоять посреди прохода, сжимая кулаки и яростно дыша.

- Да, Чарльз, – Эрик говорит обманчиво спокойно, а Санни начинает считать про себя, – именно. Я, в отличие от тебя, делал хоть что-то, а не запирался в своем шикарном особняке в компании глупых детишек.

- Сделай уже что-нибудь, – шепчет одними губами Логан, и Санни сбивается.

Ее тянет назад, потому что самолет пикирует со свистом, и на колени падает одна из бутылок. Санни хватает ее дрожащими пальцами, откупоривает и залпом выпивает почти половину. Чужие эмоции и воспоминания накрывают с головой, Санни морщится от гадкого привкуса алкоголя и крови во рту, дышит тяжело и часто.

- Хватит! – бутылка летит ровно в спину Эрика и падает на застеленный ковром пол с глухим стуком. – Успокойтесь, вы оба!

Эрик резко втягивает воздух, точно только приходит в себя, оглядывается на расползающуюся у его ног лужу и закрывает лицо ладонью. Самолет постепенно выравнивается, Хэнк громко и язвительно выражает благодарность всем действующим лицам, а Логан треплет Санни по плечу. Санни чувствует, как голова идет кругом, сжимает виски холодными пальцами и прикусывает губу.

- Я не убивал президента.

- Он не убивал президента.

Они с Эриком заговаривают одновременно и одновременно замолкают. Санни морщится от бьющей в виски боли и открывает глаза, смотрит на растрепанного Чарльза и качает головой.

- Ладно, – Чарльз примирительно поднимает руки и выпрямляется, – ладно, хорошо.

Головная боль накатывает штормовыми волнами, рассыпается фейерверками и распускается огненными цветами в голове. Санни почти ничего не видит, кроме мелькающих со скоростью Питера картинок будущего, трет пальцами виски и кусает губу до крови. Металлический привкус во рту слегка отрезвляет, но звон в ушах все еще заглушает слова и гул двигателя. Санни морщится и резко выдыхает, стукая кулаком по столу.

- Нет, не в порядке, – бросает она до того, как Логан открывает рот.

Боль впивается в разум стальными иглами, Санни сжимает зубы до скрежета и трясет головой так, что едва не валится на пол. Будущее бесконечным калейдоскопом стоит перед глазами, изменчивое и неверное, и Санни не может разобрать почти ничего, кроме криков и крови. Она резко поднимается, вскакивает на ноги, покачиваясь и хватаясь за спинку кресла, и глядит на Эрика сквозь пелену видений.

- Хочешь узнать? – Санни не слышит собственный голос, но готова спорить, что говорит хрипло и нечленораздельно.

- Что? – спрашивает Эрик и подается назад.

Санни слышит его будто через толщу воды, сосредотачивается на реальности изо всех сил и желает выплеснуть бурлящий океан наружу. Чарльз мог бы помочь ей, но сейчас он беспомощен и лишен львиной части самого себя, так что ему самому нужна помощь.

- Будущее, – поясняет Санни, – за которое ты боролся. Я могу показать.

Эрик смотрит на Санни долго, сверлит ее настороженным взглядом и в конце концов кивает. Санни усмехается про себя, слышит краем сознания возмущенный возглас Чарльза и заставляет его замолчать. В ее руках сейчас тысячи, мириады нитей, ярко-золотые обрывки чужих жизней. Санни выпускает их послушно, ее рук не хватает, чтобы удержать все, так что она сосредотачивается на нескольких рядом с собой.

Санни подходит к Эрику неспешно, глядит сквозь завесу рассыпавшихся волос и безостановочных видений и усаживается на его колени. Ладони касаются скрытой рубашкой груди, пальцы бегло пересчитывают пуговицы и поднимаются выше, царапают взметнувшийся кадык и оглаживают колючие щеки. Санни прикрывает глаза, выпускает саму себя и останавливает пальцы на висках. Злость переплетается с болью, ярость бурлит в груди, и Санни выплескивает ее, единственный раз позволяет себе открыться. Память о будущем мерцает подобно старым диафильмам, течет бурной рекой и окутывает все вокруг.

Санни знает, что Эрику нестерпимо больно, она чувствует его как саму себя, но продолжает вливать в его голову сны. Плохие и хорошие, припорошенные пылью и натертые до блеска частички будущего превращаются в огромный пазл, и Леншерру никогда не хватит сил, чтобы его собрать.

Санни выдыхает, когда видения утекают сквозь пальцы, выпускает из рук поблескивающие нити и слышит задушенный хрип Эрика. Чарльз оглядывается и что-то возмущенно говорит, но Санни не обращает на него внимания. Она опускает руки, пальцами соскальзывая вниз, находит радостно бьющуюся жилку на шее Эрика и едва-едва надавливает.

- Тронешь мою сестру, и я превращу твой мозг в кашу, – вкрадчиво шепчет она, резко отнимает руки и поднимается.

Эрик заходится надрывным кашлем, смотрит на Санни пронзительно-недоверчиво, а Логан хватает ее за руку и силком усаживает в одно из кресел. Санни улыбается ему устало, прикрывает глаза и проваливается в отсвечивающую золотом черноту.

====== Тишина ======

Взрывы разрывают тишину резко, так, что большинство собравшихся мутантов подскакивает со своих мест. Дробь автоматной очереди слышится где-то совсем рядом, здание ходит ходуном, заглушая отчаянные крики. Санни резко становится плохо от мелькающих перед глазами смертей, ее едва не выворачивает наизнанку, так что приходится хвататься пальцами за стену. Рейвен оказывается рядом стремительно, отодвигает ее себе за спину. Ей тоже плохо, Санни не видит, но чувствует отчаянно натянувшуюся нить внутри сестры и рвущиеся наружу всхлипы. Они сбиваются в кучу, вслушиваются в раздирающие барабанные перепонки крики и ждут. То ли своей очереди, то ли возможности дать отпор, но все они подбираются, когда бронированная дверь отлетает в сторону подобно листу бумаги.