Страница 5 из 53
Почти час спустя, одетый только в голубой халат, Рафаэль приоткрыл дверь спальни Виктории. И растерянно остановился на пороге. В комнате было абсолютно темно. Присмотревшись, он сумел разглядеть, что Виктория плотно задернула шторы, причем она явно старалась, чтобы ни один луч света не проник в спальню.
- Боже мой, Виктория, - воскликнул он одновременно удивленно и раздраженно, - может, ты мне заодно и мешок на голову наденешь?
"Я готов дать вам удовлетворение..."
Джон Гей
Глава 13
- Виктория?
- Я здесь.
По голосу Рафаэль наконец сумел найти и его обладательницу, спрятавшуюся за высокую спинку стула в дальнем углу спальни.
- Я спрашиваю, может, ты мне прикажешь еще мешок на голову надеть? Или по крайней мере наволочку от подушки?
- Прошу тебя, Рафаэль, пусть будет темно.
- Но почему?
Рафаэль дорого дал бы, чтобы увидеть в этот момент выражение ее лица. Но было слишком темно. И он снова почувствовал разгоравшийся где-то внутри огонь желания.
- Я.., я стесняюсь.
- Дорогая, - начал он, стараясь говорить как можно убедительнее, между мужем и женой не должно быть тайн, недомолвок и ложной стыдливости. Ты не должна меня бояться. Я ни за что на свете не причиню тебе боли. Ты мне веришь?
- Не в этом дело.
Озадаченный и недоумевающий Рафаэль начал проявлять первые признаки нетерпения. Буркнув, что всему есть предел, он потихоньку двинулся к притаившейся в углу Виктории.
- Дорогая, поговори со мной, - начал он, стараясь не показать растущее раздражение. - Я же твой муж, самый близкий тебе человек. Не забывай это.
- Все в порядке, Рафаэль, просто не могли бы мы поскорее покончить с этим...
- Чего ты боишься, Виктория? - спросил он, отметив про себя, что у нее довольно оригинальное отношение к любви.
Съежившись за спасительным стулом, Виктория никак не могла решить, что же ей делать дальше. С испугом поглядывая на приближающегося к ее убежищу Рафаэля, она вынуждена была отметить, что выглядит он чертовски привлекательно, во всяком случае, насколько ей позволяло это видеть скудное освещение. Она сообразила, что под роскошным голубым халатом у него ничего нет, и почувствовала волнение.
- Ну ладно, - неожиданно для самой себя выпалила она, - у меня есть физический недостаток.
- Где? - совершенно искренне удивился Рафаэль. Он отлично помнил, какое впечатление произвели на него ее обнаженные плечи и грудь в ту неудавшуюся брачную ночь. Это же искушение для любого нормального мужчины, за исключением разве что слепого. А судя по форме лодыжек, которые он имел удовольствие неоднократно созерцать, подсаживая ее в карету Люсии, с ногами тоже все было порядке.
- Я не хочу обсуждать это, Рафаэль! Просто выключи свет, хорошо?
- Но после ночи обязательно наступит утро, Виктория. И тогда уже никакие шторы не помогут. Все равно я увижу тебя всю! - возбужденно проговорил Рафаэль, но, заметив, что девушка чуть не плачет, сразу сдался. - Все в порядке, любимая. Иди ко мне. Пусть будет так, как ты хочешь.
Наконец Виктория покинула казавшийся ей таким надежным укрытием стул и медленно направилась к мужу. Упорно избегая его пытливого взгляда, она внимательно рассматривала позолоченные пуговицы голубого халата.
Рафаэль не спешил начинать любовные игры. Еще рано. Пусть немного успокоится. Иначе опять получатся одни неприятности. И только заметив ее недоумевающий взгляд, он рассмеялся и протянул к ней руки.
Нежно проведя пальцем по чуть приоткрывшимся губам, Рафаэль начал целовать ее глаза, брови, щеки, "ос... Его поцелуи были легки, как дуновение ветерка.
- Если в тебе можно отыскать хоть какой-нибудь изъян, - чуть слышно прошептал он прямо в ухо Виктории, - я готов съесть стремена моего любимого испанского седла.
Он уткнулся носом в ее мягкие пушистые волосы и вдохнул сладковатый аромат жасмина.
- Как ты приятно пахнешь, - словно сквозь сон услышала Виктория, - и как соблазнительно. Дрожащей рукой она погладила мужа по щеке - Ты у меня такой красивый... Рафаэль криво усмехнулся.
- Я всего лишь мужчина, моя дорогая, не больше и не меньше. Для меня в отличие от тебя красота не имеет особого значения.
- Поцелуй меня, пожалуйста.
Его глаза потемнели, превратившись из серебристо-серых в почти черные, но поцелуй был ласков и очень нежен. Рафаэль прижал насмерть перепуганную Викторию к себе и почувствовал, что она дрожит.
- Ты тоже обними меня, любимая. Мне это будет очень приятно.
Виктория порывисто прижалась к мужу. Он снова, на этот раз настойчивее, поцеловал ее, раздвинул языком неплотно сжатые губы, осторожно коснулся ее зубов, языка. Виктории еще никогда в жизни не приходилось испытывать подобные ощущения. Это было удовольствие, граничащее с мукой. Не удержавшись, она глухо застонала.
Вполне удовлетворенный такой реакцией, Рафаэль решил, что можно переходить к более активным действиям, и аккуратно развязал ленты тончайшего шелкового пеньюара. Через мгновение это воздушное одеяние уже лежало на полу. Вслед за ним не замедлила отправиться туда и ночная рубашка. Виктория, обнаженная и трепещущая, не говоря ни слова, шагнула к мужу. Рафаэль окинул взглядом ее груди, полные и белые, казавшиеся еще белее в полумраке комнаты, и легонько коснулся пальцем напряженного соска. Виктория задрожала, как от озноба.
- Твои груди, должно быть, очень сладкие, - хрипло пробормотал Рафаэль. Он наклонился и взял губами твердым сосок. Потом тронул его кончиком языка и начал слегка посасывать. Виктория на какой-то момент задохнулась от ни с чем не сравнимого наслаждения, ее лицо исказилось, губы открылись. Рафаэль продолжал целовать и ласкать то одну, то другую грудь, тихо нашептывая что-то бессвязное. Его умелые и ласковые руки погладили нежную кожу живота и стали опускаться ниже.
- Рафаэль! - не выдержала Виктория. Он увидел, что она вот-вот потеряет контроль над собой и напугана этим, поэтому немедленно опустил руки, стремясь дать ей возможность привести в порядок чувства и немного успокоиться.
Виктория с трудом вернулась к действительности, облизнула пересохшие губы и прошептала:
- Я хочу видеть тебя, Рафаэль.