Страница 39 из 53
Но нельзя не отметить еще один положительный момент. Виктория снова станет свободной. Ей не на кого будет рассчитывать. Некому будет ее защитить... И она окажется в его власти.
"Разумная мысль!"
Однако он обязан действовать очень осторожно. Нельзя допустить ошибку, которая может оказаться роковой. Он не станет рисковать и не будет информировать остальных членов своего клуба о намеченных им планах. Один дурак может разрушить хорошо задуманное дело.
Нельзя стать порочным в одночасье.
Ювенал
Глава 21
Виктория стояла возле дверей конюшни, прислушиваясь, как Флэш оживленно рассказывает конюху Джему о своем замечательном приключении в лондонском Сохо. Закончил он свое эмоциональное повествование следующими словами:
- Ты все понял? Джемми: Самое необходимое для человека - это ловкие пальцы и быстрые ноги. Вот так-то. Когда-нибудь я расскажу тебе, как однажды имел наглость попытаться облегчить карманы самого капитана Карстерса.
- Что это значит?
Виктория вздрогнула и испуганно обернулась, но, разобравшись, кто ее напугал, улыбнулась такой милой и дразнящей улыбкой, что подошедший Рафаэль почувствовал, как у него защемило в груди.
- Рафаэль! А я думала, что ты уехал в Сент-Остел. Насколько я поняла, Флэш только что поделился с Джемом своим богатейшим опытом по методике очистки карманов лондонских богачей, а теперь перешел к захватывающей истории о том, как он пытался помочь тебе расстаться со своими соверенами... Может, я не должна была подслушивать, но...
Рафаэль протестующе взмахнул рукой:
- Я и в самом деле только что вернулся из Сент-Остела.
- Знаю, ты хотел организовать наш отъезд в Фалмут. Может, отправимся туда сразу после ленча? Мне не терпится увидеть твой удивительный корабль и познакомиться с людьми.
- В Фалмут? Ах, ну да, конечно... Однако, честно говоря, - понизив голос, сказал Рафаэль, - я шел сюда, чтобы сказать тебе вовсе не это. Я не могу не думать о вчерашнем вечере. И все время хочу тебя. Понимаешь, дорогая, даже вдали от тебя я постоянно испытываю жгучее желание. Это просто безумие! Ты сводишь меня с ума!
Виктория покраснела, пробормотала что-то неразборчивое и начала с преувеличенным старанием вычерчивать в дорожной пыли носком туфли какие-то абстрактные фигуры.
- Ты восхитительное, волнующее создание, - воодушевленно продолжал тем временем он. - Мне кажется, нет человека, который сумел бы противостоять твоему неотразимому обаянию. Знаешь, сейчас, конечно, еще не подошло время ленча да и в нашем распоряжении нет кухни миссис Рипл, зато я знаю здесь неподалеку одну очень укромную полянку. Земля там покрыта густой и мягкой травой, а величавые клены молча стоят на страже этого уединенного уголка, охраняя покой его обитателей.
Сердце Виктории затрепетало, как рвущаяся на волю из тесной клетки птица. Она непроизвольно облизнула нижнюю губу, вызвав этим невинным жестом целую бурю эмоций в его жаждущей душе. Больше всего на свете ему хотелось немедленно стиснуть Викторию в объятиях, разорвать на ней одежду, и... Будь он трижды проклят! Усилием воли он сумел сдержаться, не выдать терзающих его чувств и даже ощутил невольное уважение к самому себе за проявленную выдержку.
Но он не мог отказать себе в удовольствии хотя бы поцеловать Викторию, тем более что вокруг никого не было.
- Милая, иди ко мне.
Виктория с готовностью, ни минуты не раздумывая, подошла. Улыбаясь, она обняла его, приподнялась на носки, закрыла глаза. Его руки скользнули по прикрытым тонкой тканью плечам, спине... Внезапно он прижал ее к себе так сильно, что ей стало трудно дышать. Наклонившись, он поцеловал ее. Грубо, яростно. Потом, словно одумавшись, он ослабил натиск и нежно провел языком по ее нижней губе.
Виктория была поражена. Отвечая на ласку, она сама поцеловала его и.., ничего не почувствовала. В чем дело?
- Рафаэль?
Не давая ей опомниться, он снова впился в ее полураскрытые губы, принялся искать языком ее язык...
Виктория с силой отстранилась, недоуменно взглянула снизу вверх на обращенное к ней искаженное страстью лицо и нерешительно отошла на шаг в сторону.
- Я хочу тебя, сейчас, немедленно, Виктория... Пойдем скорее.
- Но все так странно! - удивленно воскликнула она. - Я не очень уверена, что...
Ей не удалось договорить. Схватив ее за руку, он сильно потянул ее за собой. Не устояв на ногах, Виктория упала прямо на своего похитителя и сквозь одежду почувствовала, как напряглась и восстала его мужская плоть.
***
- Дамьен, я требую, чтобы ты поговорил со своим братом. Ты только посмотри! Какое бесстыдство! Они там у конюшни почти что занимаются любовью на виду у всех! - воскликнула Элен, окликнув шедшего мимо Дамьена.
Он резко остановился, мгновенно помертвев:
- О чем ты говоришь, Элен?
- О Рафаэле и Виктории. Я, конечно, понимаю, что они женаты, но это еще не повод вести себя так бесстыдно.
Он окинул странным взглядом Элен, потом резко рванулся к окну. Никого.
- Дамьен! Что случилось?
- Ничего, - процедил он сквозь зубы, - абсолютно ничего. Просто твоя заблудшая кузина и мой братец отправились на сеновал.
***
Не ослабляя мертвой хватки, Дамьен продолжал тащить ее за конюшню.
- Отпусти меня! Будь ты проклят! Немедленно!
- Виктория, любовь моя, пожалуйста, не упрямься. Ты же сама знаешь, что хочешь меня...
- Отпусти, Дамьен. Теперь я знаю, что это ты. - Виктории наконец удалось вырваться, и она с ожесточением вытерла рот ладонью:
- Ты омерзителен! На тебе даже его одежда! Ты был в нашей комнате?
Дамьен тщетно попытался изобразить улыбку. Но это ему не удалось. Он потерпел сокрушительное поражение.
- Как? - спросил он, боясь пошевелиться. Тело горело огнем, его терзала боль неудовлетворенного желания. - Как ты узнала, что я не Рафаэль?
Виктория некоторое время молча смотрела на стоящего перед ней мужчину. Когда она заговорила, в ее голосе прозвучало такое ледяное презрение, что Дамьен невольно поежился.
- Когда ты прикоснулся ко мне, я ничего не почувствовала. Твой поцелуй тоже не вызвал никаких ощущений. Зато когда твой язык проник ко мне в рот, я испытала много разных эмоций, главной из которых было отвращение. А с Рафаэлем я теряю голову от восхитительных ощущений. Убирайся, Дамьен! Тебе никогда не сравниться с ним. Какая же ты все-таки свинья!