Плохой/черный

-Послушай, - мягко начала я. - думаешь, я не знаю, что такое настоящее одиночество? Я все это время была одна. Совсем. И никто не хотел общаться со мной. Никто не верил мне. И мои единственные друзья постоянно умирают. Я больше не хочу, чтоб так было.

-Разве ты не понимаешь, почему это происходит? - взволнованно спросил Аскеназа.

-Почему?

-Ты особенная. За тобой охотятся так много сил. И все кто тебе дорог попадают в эту ловушку. Но ты можешь это изменить. Можешь защитить друзей.

-Если продам душу?

-Вообще-то, да. Только обещай, что ты не станешь спасать Кружкина.

-Конечно, стану.

-Ты влюблена в него? - злобно выпалил Аскеназа, сжав бокал в руках.

-Нет, что за глупости. Он мне друг.

-Но он так не считает. Если бы ты видела, как он расхваливает тебя в деканате.

-Это очень приятно.

-Прекрати, - Аскеназа со стуком поставил бокал на стол.

Неужели он ревнует? Тогда я бы действительно могла проверить его чувства ко мне, и я продолжила.

-А что, он такой милый, я ценю то, что он защищал меня. И с ним весело. Так иногда хочется, чтобы кто-то рассмешил тебя.

-Ты просто шутишь.

-Нет, серьезно. Я долгое время думала над тем, как должен выглядеть идеальный парень, которого я полюблю. И…

-И он подходит тебе?

-Не знаю. Но он такой веселый…

-У меня не самое лучшее чувство юмора…

-Да у тебя его, вообще, нет!

Аскеназа резко встал и прошелся по комнате. Зачем я это говорю, он же страдает. По крайней мере, не стоит его обижать.

-Извини, - я тоже встала, - конечно же, есть.

-Нет, нету, - Аскеназа отшатнулся от меня. Не думаю, что я, вообще, когда-либо смеялся. За всю свою жизнь я не произнес ни одной шутки.

-Тебе было не до этого.

-Верно. Но знаешь, на самом деле я смеялся только с тобой.

Я застыла и покраснела. Хорошо этого не было видно в темноте.

-Ты такая смешная. Я не ожидал этого. Ты гораздо лучше меня. Твоя жизнь не лучше моей, но при этом ты смогла сохранить жизнерадостность. Это многого стоит.

-Все не так уж и плохо, - развела я руками, а в душе мне хотелось плакать от жалости к Аскеназе. Он такой одинокий и грустный. Мне очень хотелось просто обнять его, погладить по голове и прошептать слова утешения. Но я даже не знала, как бы он к этому отнесся. Да и не могла решиться на такое.

-Так это Славик, по-твоему, заманил меня на эту гору? - спросила я.

-Это очевидно. Если все было так, как ты рассказала, то да. Я говорил тебе, чем чревато общение с духами мертвых.

-Он мой друг. Он не хотел мне зла.

-Он не друг тебе.

-Нет, друг! И почему это общаться с духами плохо?

-Потому что, - Аскеназа нервно заходил по комнате, - ты не представляешь, куда вторгаешься. Ты читала книгу Арбателя? Значит, должна знать, что там написано об этом. Духи могут обмануть и запутать тебя. Откуда ты, вообще, знаешь, что это Славик? Это мог быть любой демон!

-Вроде тебя?

-Да, вроде меня. И он хочет убить тебя или обмануть.

-А разве ты не хочешь этого?

-Я, - Аскеназа подошел ко мне, - я не хочу убивать тебя.

-Разве ты не получил приказа убить меня. Если ничего не получиться?

-Откуда ты знаешь об этом? Ребяко сказал тебе?

-Кто?

-Не важно. Я не хочу убить тебя.

-И ты отпустишь меня просто так?

-Нет, не отпущу, - прошептал Аскеназа. Мы посмотрели друг на друга, и я не знала, что конкретно он имел в виду.

-Славик говорил мне другое.

-Он лгал тебе.

-Может, ты обманываешь меня?

-Отлично, - Аскеназа отвернулся, - я спасаю тебя от всех этих неприятностей, а ты не веришь мне. Разве я толкнул тебя в ту яму?

-Нет, а кто?

-По-моему, ответ очевиден. Тот дух, Славик это или нет, заманил тебя на Ведьмину гору, чтобы убить.

-Как ты там оказался? Как ты все время узнаешь, что я в опасности?

-Это чутье волшебника. Ты и не представляешь, какие способности откроются перед тобой. А пока ты всего лишь слабый человек и совсем ничего не можешь.

-Ты сам говоришь, что это проклятье твоего рода, а сам уговариваешь меня сделать то же самое.

-Ты не поняла, проклятье моего рода - вечно страдать, находится в изгнании, зависеть от Судий и в конце быть истребленными. А я смог избавиться от этого, получив безграничную силу, бессмертие, всевластие.

-Но чем тебе придется заплатить за это?

-Ничем. Все мы так и так бы попали в Ад. Моя жизнь была настолько серой и безрадостной, в ней было столько страданий и потерь, что я погрузился в немое отчаяние. Я бы тем или иным путем сошел бы с ума. Или покончил с собой, как мой бедный брат. Путь к свету закрыт для таких как мы. И с этим ничего нельзя поделать. Либо ты умрешь, отчаянный и озлобленный на эту жизнь, проклиная этот мир. Либо ты обретешь силу и сможешь прожить эту жизнь, как хочешь. Поверь, у меня и не было выбора. Я не хотел умереть от тоски и одиночества. Я хотел хоть что-то сделать. Разве я не имел на это право?

Аскеназа говорил, а я молчала. Я знала, что он говорил про меня. Тонуть в безызвестности и горе, или отомстить всем, кто убил моих близких. Даже не это так трогало меня, больше всего мне хотелось изменить свою жизнь, мне хотелось значить хоть что-то. Если сейчас Аскеназа исчезнет, то с ним уйдет вся моя жизнь. Я опять стану никем. Просто сумасшедшей. Я даже не знаю, отвечали ли мне духи до этого времени по-настоящему, или все это бред моего воспаленного воображения.