Убей меня (ЛП)

Каждое движение ее тела ощущается плавным скольжением по моему члену. Я провожу руками по ее спине, касаясь кончиками пальцев старых шрамов. А когда Уна кончает — твою мать! — это похоже на смесь музыки и живописи!

Сжав рукой челюсть Уны, я прикусываю ее нижнюю губу, проглатывая рвущиеся из горла стоны. Ее киска сжимает мой член. Я с рычанием сильнее стискиваю ее лицо в своих ладонях и, взорвавшись глубоко внутри нее, падаю спиной на матрас.

Она слишком поспешно отстраняется от меня и ложится рядом. Я поворачиваюсь к ней, но выражение ее лица безучастное и отстраненное. Что-то с ней не так. Я мог бы подумать, что это из-за возникшей угрозы смерти, но, как она сама и сказала, ее смерти все время кто-то хочет. Так что дело не только в этом. Я наблюдаю за тем, как она встает с кровати и, не одеваясь, уходит в обшарпанную ванную нашего дешевого номера. Дверь за ней закрывается. Щелкнув, поворачивается замок.

Глава 30

Уна

Прижимаюсь спиной к двери и закрываю глаза. Это слишком трудно. Быть с ним слишком тяжело. Я думала, что смогу вернуться в Нью-Йорк, а потом придумать план, но кого я обманываю? Для подобной ситуации не существует плана, потому что это единственная случайность, которую я не могла предсказать заранее. Опускаю взгляд на свой плоский живот, завороженная и испуганная вырисовывающейся перспективой. Разум твердит мне, что есть только один вариант — пойти в клинику и покончить с этим. Но сердце, которого у меня никогда не было, исключая последние несколько недель, сомневается. Но это же абсурд.

Забавно: когда для тебя что-то недоступно, ты не думаешь об этом. А потом, когда это внезапно возникает перед тобой, ты реагируешь совсем не так, как можно было себе представить. Я не настолько глупа, чтобы считать себя способной иметь ребенка. Это просто смешно. Но … в своей жизни я никогда ничего хорошего не делала и, вероятно, уже и не сделаю. Я сею смерть и разрушение везде, где бы ни оказалась. Однако примириться с мыслью, что нужно убить кого-то настолько невинного, бросившего вызов всем возможным прогнозам, я не могу. И это делает меня самой последней лицемеркой.

В голове начинает формироваться план: он не идеален, но на данный момент лучше него не придумаешь.

— Уна! — зовет меня Неро из-за двери.

— Да?

— Я пойду куплю чего-нибудь поесть.

— Хорошо.

Итак, нужно сделать это сейчас. В Нью-Йорке будет труднее — там Неро будет рядом. А если не он, так его люди.

Услышав звук закрывшейся входной двери, я выхожу из ванной. С собой у меня небольшая сумка со сменой одежды на несколько дней, немного наличных, пара одноразовых телефонов и пистолет. Этого достаточно. Пока. Я наскоро одеваюсь и быстро хватаю вещи. Но, уже положив ладонь на дверную ручку, останавливаюсь.

Не могу вот так от него уйти. Всех причин объяснить ему я тоже не могу. Но можно хоть что-то оставить. Я беру листок бумаги с безвкусным логотипом мотеля и на несколько секунд замираю с зажатой в пальцах ручкой. Как я могу прощаться с ним через наспех нацарапанную записку? Вроде бы ничего не изменилось, однако изменилось все. Он пришел за мной, снова рискуя собственной шеей, а я сейчас ухожу, не сказав ему ни слова. Может, просто стоит рассказать ему правду?

Но ведь это Неро. Он не из тех, кто заводит детей. Неро из тех, кто приставляет им к виску гребаный пистолет, когда их родители отказываются делать то, что он хочет. Ему не нужно знать правду.

Неро.

Я не могу остаться с тобой. Знаю, ты поддержишь меня и будешь готов сражаться со всем миром, если я попрошу. Но это моя война, и ты не должен быть жертвой на этой войне. Бери власть в свои руки, живи своей жизнью.

Пожалуйста, позаботься о безопасности Анны. Я вернусь. Просто есть кое-что, с чем я должна разобраться. Жди меня. Королева всегда на защите Короля.

Уна.

Он поверит в это и позволит мне сбежать. Не могу сделать вид, что ничего не происходит, и не могу надеяться на то, что Неро спокойно воспримет это.

Обычная размеренная жизнь — это не для нас. Мы — убийцы, беспринципные и безнравственные, и то, из-за чего большинство нормальных людей боится засыпать по ночам, для нас является стимулом к жизни. И все это одним махом полетит ко всем чертям. Время и расстояние — вот, что мне нужно, чтобы разобраться, не переваливая все это на его плечи. Это касается только меня, и так будет лучше. Полагаться на других — значит, делать себя слабее, а сейчас я не могу позволить себе быть слабой.

Бросив записку на кровать, я перебрасываю сумку через плечо и, даже не оглянувшись, выхожу из номера этого ничем не примечательного мотеля. Дохожу до шоссе и поднимаю руку. Не заставив долго ждать, рядом останавливается парень на пикапе.

— Куда едем, дорогуша? — говорит он, лихо сдвигая на затылок ковбойскую шляпу.

— В аэропорт, пожалуйста.

Вот теперь я официально в бегах. Да начнется охота!

Примечание

1

Член гангстерской банды, функцией которого является принуждение к выполнению ее требований или приведение в исполнение ее приговоров