Страница 46 из 89
Закончив приготовления, карфагеняне выступили из Гераклеи и разбили свой лагерь стадиях в десяти от неприятеля на холме Тор. В продолжение двух месяцев стороны оставались в одном и том же положении, не предпринимая ничего важного. Так как Ганнибал посредством сигнальных огней и вестников из города не переставал уведомлять Ганнона, что голод становится невыносимым, и что многие из нужды перебегают к неприятелю, то военачальник карфагенян решил попытать счастья в битве. Римляне желали того же. Противники вывели войска на разделявшее лагери пространство и ударили друг на друга. Сражение длилось долго, пока наконец римляне не обратили в бегство карфагенских наемников, сражавшихся в первых рядах. Когда бежавшие устремились на слонов и на задние ряды, все войско финикиян пришло в смятение. Бегство сделалось всеобщим, большинство карфагенян было истреблено, и лишь немногие спаслись в Гераклею. Римляне захватили большую часть слонов и весь обоз. С наступлением ночи, когда осаждающие от радости по случаю победы и вследствие усталости были менее бдительны на своих постах, Ганнибал решил спасти остаток войска, и в полночь незаметно вышел из города. Римляне узнали о случившемся только на рассвете. Не встретивникакого сопротивления, они ворвались в город, разграбили его, захватили большое число пленных и множество всякой добычи.
5) Строительство римского флота и битва при Милах
После покорения Акраганта многие материковые города перешли на сторону римлян, но не меньшее число приморских городов от них отложилось, опасаясь карфагенского флота. Кроме того римляне видели, что Италия подвергается частым опустошениям, тогда как Ливия остается совершенно невредимою. Поэтому они решили помериться силами с карфагенянами и на море.
Было принято решение о строительстве ста пятипалубных и двадцати трехпалубных кораблей. Но поскольку в Италии пятипалубных судов прежде не употребляли, для их сооружения не смогли найти опытных строителей. Это поставило римлян в большое затруднение. К счастью, как раз в это время на римские суда в проливе напали карфагеняне; один из неприятельских кораблей в порыве усердия бросился вперед, очутился на берегу и попал в руки римлян. По образцу этого трофейного корабля римляне и соорудили весь свой флот.
Пока одни были заняты возложенным на них сооружением судов, другие собирали команду и на суше обучали ее гребле следующим образом: они посадили людей на берегу на скамьи в том самом порядке, в каком они должны были занимать места для сидения на судах, посередине поставили келевста и приучали их откидываться всем разом назад, притягивая руки к себе, а потом с протянутыми руками наклоняться вперед, начинать и кончать эти движения по команде келевста.
Чтобы свести на нет несомненное превосходство врага в искусстве маневра и в то же время использовать свой огромный опыт сухопутных боев римский римский консул 260 г. до Р. Х. Гай Дуилий снабдил все свои пентеры и триремы воронами (ворон представлял из себя столб с блоком наверху и прилаженной к нему лестницей с перилами). При сближении кораблей ворон поднимался на блоке, а потом быстро опускался на палубу противника. К концу ворона был прилажен острый железный пест, глубоко врезавшийся в палубные доски. Сцепившись таким образом с судном противника, римляне сомкнутым строем могли переходить на него прямо по ворону. В результате морская битва сводилась к множеству рукопашных схваток, в которых римляне не знали тогда себе равных.
Встреча двух флотов произошла близ города Милы, к северо-востоку от Мессены. Преисполненные презрения к неопытности римлян, карфагеняне даже не находили нужным соблюдать боевой порядок и шли как бы на верную добычу. Начальник флота Ганнибал (тот самый, что руководил обороной Акраганта) плыл на пентере, некогда принадлежавшем царю Пирру. По мере приближения карфагеняне замечали на передних частях всех вражеских кораблей поднятые вороны и удивлялись никогда невиданным орудиям. Наконец первые корабли смело открыли сражение. И только тогда карфагеняне оценили всю опасность римского изобретения. Во время схватки суда каждый раз сцеплялись с помощью воронов, легионеры быстро переправлялись на вражеский корабль, и бой происходил на палубах. Часть карфагенян была истреблена, другие в ужасе сдавались неприятелю сами, ибо морская битва обратилась в подобие сухопутной. Таким образом карфагеняне потеряли тридцать кораблей вместе с командою; вместе с ними было захвачено и судно начальника. Сам Ганнибал неожиданно для себя и с великою опасностью убежал в челноке. Рассчитывая на быстроту своих кораблей, карфагеняне надеялись оградить себя от ударов, если будут заходить сбоку и с кормы неприятельских кораблей. Но орудия поворачивались во все стороны и направлялись на них отовсюду, так что приближающиеся корабли непременно сцеплялись с римскими, пока наконец карфагеняне, устрашенные необычайным способом битвы, не бежали, потеряв пятьдесят кораблей.
6) Битва у мыса Экном
Летом 256 г. до Р. Х. римляне, возглавляемые консулами Марком Атилием Регулом и Луцием Манлием Вулсоном Лонгом, вышли в море на 330 кораблях. Путь их лежал в Ливию. Туда римляне надеялись перенести войну, чтобы угрожать карфагенянам не в Сицилии, но в их собственной земле. Карфагеняне постарались не допустить подобного поворота событий. Они понимали, что Ливия легко доступна, и что население ее быстро покорится завоевателю, как только тот вторгнется с достаточно сильной армией.
Римское войско делилось на четыре части, каждая из которых носила два названия: первая называлась первым легионом и первым флотом; точно так же и остальные по порядку. Четвертая часть имела еще и третье название – солдаты ее именовались триариями. Всего войска в римском флоте было около 140 тысяч, причем на каждом корабле помещалось по триста гребцов и по сто двадцать солдат. У карфагенян было 350 кораблей, а число воинов превышало 150 тысяч человек.
Флоты встретились у мыса Экном (южный берег Сицилии, неподалеку от Гел). При виде неприятеля консулы выстроили три части собственного войска в одну линию, причем вытянули далеко в море правое крыло с целью охватить врага кольцом. Четвертый флот образовал левое крыло всего строя, в виде крюка, повернутого к суше. Правым крылом карфагенян командовал потерпевший неудачу при Акраганте Ганнон; в его распоряжении были боевые корабли и пентеры, по своей быстроте наиболее пригодные для того, чтобы обойти неприятеля с фланга; левое крыло поручено было Гамилькару. Римляне начали сражение, устремившись на центр вражеского строя. Противостоявшие им корабли согласно команде быстро обратились в бегство, дабы расстроить неприятельскую линию. Чем быстрее они отступали, тем ревностнее преследовали их с тыла римляне. Первый и второй флот напирали на бегущих; третий и четвертый отделились от них, потому что третий тянул ластовые суда со снаряжением, а четвертый находился при них для охраны. Когда первый и второй флот отошли на значительное расстояние, Гамилькар подал сигнал со своего корабля, карфагеняне все разом повернули назад и ударили в преследующих. Завязался жестокий бой, в котором карфагеняне превосходили противника скоростью и маневренностью своих судов. Их корабли легко заходили за неприятельскую линию, стремительно подплывали и быстро отступали. Но в бою с римлянами эти преимущества не давали заметного выигрыша. Последние дрались с ожесточением и старались зацепить с помощью воронов всякий приближавшийся корабль.
Правое крыло карфагенян с Ганноном во главе пронеслось по морю и напало на корабли триариев. В то же время корабли карфагинян, стоявшие у берега, устремились на третий флот, тянувший ластовые суда. Римляне сбросили канаты и твердо встретили нападавших. Таким образом, все дело разбилось на три части, завязалось три морских сражения на значительном расстоянии одно от другого.
Первыми одержали победу консулы. Корабли Гамилькара были оттеснены и обратились в бегство. Вулсон взял на буксир захваченные корабли, между тем как Регул, завидевбой у флота триариев и у ластовых судов, поспешил к ним на помощь с нетронутыми еще кораблями второго флота. Когда он подошел к Ганнону и вступил с ним в бой, триарии воспрянули духом и ринулись в битву с новыми силами. Карфагеняне не выдержали и стали отступать в открытое море. Объединившись, оба консула поспешили на помощь третьему флоту. Составлявшие его корабли, прижатые к берегу, находились как бы в осаде, и они бы, наверное, уже давно погибли бы, но карфагеняне медлили с окончательным ударом. Из страха перед воронами они предпочитали держаться на расстоянии. Внезапное появление консулов положило конец битве. Окруживкарфагенян, они захватили 50 неприятельских кораблей с командою; спаслись только немногие, проскользнувшие вдоль берега. Всего во время этой битвы у римлян затонуло 24 корабля, а у карфагенян больше 30. Из римских кораблей ни один не попал в руки неприятелей вместе с командою, тогда как карфагенских 64.