Страница 12 из 20
Позитивные сдвиги тянулись неделями, и основной год работы оказался самым тяжёлым. С первых месяцев, когда приходилось нащупывать руками предмет и восстанавливать моторику дрожащих пальцев — и до момента, когда получались осмысленные предложения, проходило слишком много времени для самой Авалайн. Все вокруг радовались, а она только скрипела зубами от недовольства, осознавая сколько на её плечах ответственности. И Айронхайд — вовсе не глюк её сознания или фантазии, вполне реальный по голосу и ощутимый непонятным теплом в минуты отчаяния, оставался тяжёлым грузом.
У неё — прогресс, у него — заточение и вынужденное пребывание возле беспомощного человека, неспособного первое время даже поесть самостоятельно.
Когда в палате не было медперсонала и её родных, они экспериментировали, пытаясь понять предел собственных возможностей. Увы, Айронхайд оказался не привидением из игр и комиксов: перемещаться он не мог, получал информацию, обработанную мозгом девушки, и по сути его привычным занятием стали разговоры и наблюдения. Иногда это помогало Авалайн вставать после падений, ощущая важность каждого шага. И наоборот: временами его хриплый голос только нагнетал и доводил её до тихих слёз пока никто не видит. Уверенное «Ты не виновата», звучавшее каждый раз, словно кинутый камень в спину, не убивает, но оставляет болезненный синяк в напоминание.
Недостаточно быстро.
Недостаточно прогрессивно.
Недостаточно сильно.
Недостаточно…
Айронхайд её ни в чём не попрекал, лишь иногда, в порывах человеческих истерик, позволял себе гаркнуть, да так, что девушка замирала и опускала голову, пытаясь унять рой хаотичных мыслей в порывах самокопания. Вынужденное заточение без должного объяснения его вымучивало. Где его боевые товарищи? Кто жив? Кто мёртв? Сколько десептиконов осталось? С каждым днём, потом — неделей, потом — месяцем, — его мысль насчёт возвращения собственного тела приходила всё реже.
Он не мог смириться с унизительным заточением в тюрьме чужого разума. Хотелось ощутить привычную тяжесть пушек, промчаться по пригородным дорогам под закатное солнце и помять парочку десептиконов. Но ворчанием и обвинениями — даже в порыве ярости — ничего не добьёшься, и в какой-то момент Айронхайд осознал, что его вспыльчивость в отношении поступков и мыслей девушки ушла на задний план. Он стал терпеливее к её внутренним демонам — и перестал заострять внимание на хрупкости сломанного человеческого тела. Автобот всё равно существует, думает, и это давало ему слабую, но надежду.
Авалайн редко улыбалась. Её губы дрогнули в улыбке только несколько раз: от первого произнесённого слова без хриплых перебоев, от ощущения бетона улицы вне больницы под ногами и когда психотерапевт перестал измываться над ней с вопросами о чувствах с глубокой аналитикой мыслей. На втором году после выхода из комы она устроилась на работу — полноценную, на полную ставку, хоть родные и волновались, что чрезмерная сидячая активность и близость компьютера могут ей навредить. Только вот запреты врачей стали ей поперёк горла, а сидение на чужой шее — тяжкой ношей. Девушка подозревала: счета оплачивал конкретный человек — слишком уж непосильным для семейного бюджета стало бы лечение у лучших специалистов и нахождение в дорогостоящей клинике. С Барри она напрямую на контакт не выходила, предпочитая потихоньку узнавать всё самой.
Так и сидела в поисковике на перерывах между изучением бухгалтерии и пока не видит начальство, выуживая из самых отдалённых сайтов крупицы информации. Айронхайд находил на низкокачественных снимках и записях знакомые лицевые — до того, как оптика гасла от повреждений корпуса. С каждым новым источником он всё больше надеялся, что увидит очередного десептикона, а не боевого товарища, разрываемого на запчасти.
В 2011 году произошла битва в Чикаго и существование трансформеров больше не тайна. В том же году расформировали «NEST» и открыли правительственную организацию для отлова сбежавших инопланетян. Официальные источники не афишировали: охоту ведут на всех — десептиконов, нейтралов и автоботов.
В 2013 году Авалайн вышла из комы, пропустив несколько важных битв и ужесточение правил в отношении трансформеров. Любая попытка разузнать о них больше могла вызывать подозрения, а с её послужным списком — тем более. И всё равно она лезла на рожон, хоть и пыталась скрывать IP-адреса и всячески тёрла следы, особенно активно — во второй половине 2015-го. Айронхайд её действий не одобрял, но и не выступал против — ему нужно знать правду, хоть иногда новости о подозреваемых в укрытии автоботов людях навевали на тревожные мысли.
Рутина обоих утомляла, но стоило признать — без повседневного человеческого списка обязательных действий они сошли бы с ума в четырёх стенах, зарывшись в теории и догадки. А так Авалайн половину дня тратила на работе, получая с этого деньги, часть которых уходила на добычу информации вне сети об автоботах, при этом успешно имитировала нормальную жизнь ради родных — и не вызывая подозрений продолжала поиски.
Ради себя.
Ради Айронхайда.
Ради нормальной жизни, если такая вообще возможна теперь.
Чем больше проходило времени — тем сильнее плодились слухи, захватывая пространство и водя их ложными путями…
***
Авалайн нервно посматривала на время и допивала ледяной кофе, шагая с работы по непривычному маршруту. Погода выдалась пасмурная. Ноябрь в Вашингтоне мрачно раскидывает листья под ногами, обдувая прохожих холодным ветром. Девушка засиделась с отчётами допоздна, исправляя ошибки, допущенные, пока она одним глазом проверяла новостную ленту. Теперь на назначенную встречу она шла громко постукивая сапогами, кутая шею в шарф.
Ей двадцать девять лет. Она сидит с бумажками полдня, нервно косится на проезжающие мимо машины, занимается незаконным расследованием существования инопланетян и часто вслух спорит с поселившимся в голове сознанием, пугая прохожих. Не о таком мечтаешь к приближающемся тридцатку, когда после комы крутит кости перед дождём, а зрение обещает махнуть ручкой и оставить мутные пятна.
«Будь осторожнее», — просит Айронхайд спокойно. Ещё на днях он ворчал о её безрассудстве, но когда ноги слушаются хозяйку и несут её задницу навстречу опасности — ничего не поделать.
— Я всегда осторожна, — говорит Авалайн, громко всасывая кофе. — Не переживай. Всё равно почки отобьют мне.
Стоящий рядом на светофоре мужчина покосился, списывая толстую дамочку на очередную городскую сумасшедшую — и как бы невзначай сделал шаг в сторону. Девушка только усмехается и снова проверяет время. До встречи пять минут. Успеет. Несколько недель «трансформатор_666» вёл с ней на забытом форуме переписку, кидая информацию для затравки: у него фото и координаты места, где грохнули последнего кибертронца — и прямые доказательства причастности к этому «KSI». Компания недавно получила значительную сумму от правительства на разработку технологий будущего, так что версия была вполне правдоподобной, особенно после скинутых изображений расчленённого корпуса.
«Очень смешно. Ты намеренно ищешь неприятности?» — Если бы Айронхайд мог — он бы определённо фыркнул, тряхнув пушками. Оружейник с самого начала высказывался против общения с незнакомцами в малолюдных местах. И после изменения места встречи на кофейню продолжал ворчать — неоправданный риск.
— Мы уже говорили. — Девушка мотает головой, словно отгоняя дурные мысли — сама нервничает. — Если будем сидеть сложа руки — ничего не получится. Тем более… — Она осекается, бросая взгляд на витрину магазина сбоку, и ускоряет шаг, поджимая губы. — Твою мать…
Широкий силуэт в чёрной куртке шагал в такт. Этот же мужчина попался ей на глаза четыре квартала назад — и до сих пор следовал шаг в шаг, словно робот. Неприятное, ноющее чувство опасности, взывало к инстинкту самосохранения.
«Это тот же, — подтвердил её догадки автобот. — Сейчас же к перекрёстку — оттуда квартал выше и лови такси. Не оглядывайся! К шартикону все эти поиски!»