Страница 11 из 33
В отношении самой тяжелой и самой легкой плавающей машин у Комитета обороны сформировалась четкая и однозначная позиция: эти танки должны иметь сугубо гусеничный движитель. Необходимо повторить, что одним из основных аргументов в пользу развития колесно-гусеничного движителя был низкий ресурс эксплуатации гусеничных траков. Двойной способ передвижения позволял в значительной степени экономить этот ресурс. Поэтому профильные наркоматы заводов-изготовителей обязывались уже в 1938 г. изготовлять танковые гусеницы, имевшие ресурс не менее 3 тыс. км. До сих пор ресурс гусеничных траков оставался крайне низким. Потенциальное решение проблемы осуществления длительных пробегов без поломок траков становилось еще одним аргументом в пользу отказа от двойного движителя.
Однако это постановление примечательно еще и тем, что дает нам возможность уточнить географию распространения заводов танковой промышленности СССР к концу 1930-х гг. Здесь перечисляются все сборочные заводы и производственные задания для них на ближайшее время. Исходя из этих данных, можно выделить две группы заводов: освоившие и осваивающие серийное производство. В первую группу входили предприятия, начавшие выпуск танков еще в первой пятилетке:
1. Ленинград. Кировский завод – танк Т-28; завод № 174 им. Ворошилова – танк Т- 26.
2. Москва. Завод № 37 – танк Т-38.
3. Харьков. ХПЗ № 183 – танки БТ и Т-35.
Во вторую группу вошли всего два предприятия, которые должны были начать выпуск танков уже в 1938 году:
1. Харьков. Танкоремонтный завод № 48 – опытная партия танка БТ-5-ИС.
2. Сталинград. СТЗ – подготовка производства танков Т-26. Красноармейская судоверфь и завод «Красный Октябрь» – бронекорпуса Т-26 для СТЗ[114].
К этому списку необходимо добавить Ленинградский завод опытного машиностроения № 185 имени С.М. Кирова, который занимался разработкой новых моделей танков. Эти данные позволяют нам сделать вывод, что танковое производство на других заводах отсутствовало. Были прекращены попытки организовать выпуск плавающих танков на ГАЗе. В целом основная танковая программа к началу 1939 г. выполнялась тремя заводами Наркомата оборонной промышленности (ХПЗ, № 37 и 174). Значительная часть программы возлагалась на заводы Наркомата машиностроения (Кировский и СТЗ). Броневое производство обеспечивали предприятия «Спецстали» Наркомата металлургического производства[115]. После расформирования НКОБ и Наркомата машиностроения в 1939 г. ХПЗ, СТЗ, заводы №№ 37 и 174 вошли во вновь созданный Наркомат среднего машиностроения (НКСМ), Кировский завод – в Наркомат судостроительной промышленности (НКСП), броневые заводы – в Наркомат черной металлургии (НКЧМ)[116].
По итогам года выполнение запланированной программы снова оказалось проваленной по многим позициям. В частности, СТЗ так и не смог запустить танковое производство, завод № 174 из-за задержки поставок корпусов Ижорским заводом не смог вовремя собрать Т-26. По такой же причине ХПЗ провалил программу по Т-35. Параллельно завод № 183 сорвал план выпуска коробок перемены передач для Т-35 и БТ; и прочее[117]. Следовательно, советское танкостроение продолжало существовать в крайне напряженном состоянии.
К концу 1938 г. АБТУ РККА сформулировало ряд требований к будущему отечественных танков, которые базировались на указании И.В. Сталина делать машины надежными, но рассчитанными на специалистов «среднего и ниже среднего» уровня. Здесь необходимо отметить, что эта цель была сформулирована И.В. Сталиным для авиастроения, однако представители АБТУ посчитали именно ее ориентиром для своей отрасли. Более детально поставленные задачи, с одной стороны, очертили направления развития отечественного танкостроения на ближайшее время, а с другой – подвели своеобразный итог развития предыдущих этапов, когда тема повышения качества боевых машин звучала постоянно. Требовалось создать надежную, однородную по своим свойствам бронетехнику ограниченного модельного ряда, когда отдельные танки одной и той же модели не будут существенно отличаться тактико-техническими показателями в зависимости от года выпуска[118].
В течение 1939 г. были в целом завершены работы над созданием опытных образцов новых танков для РККА. В основу их бронезащиты были положены изыскания по новой броневой стали. В своем совместном обращении в ЦК ВКП(б) нарком обороны СССР К.Е. Ворошилов, нарком среднего машиностроения СССР И.А. Лихачев и нарком тяжелого машиностроения СССР В.А. Малышев всячески превозносили достоинства новых танков, «равных которым еще нет». Авторы обращения отмечали, что к ноябрю 1939 г. были созданы три опытные тяжелые машины (КВ и СМК разработки Кировского завода, Т-100 – опытного завода № 185), две – средние (колесно-гусеничный А-20 и гусеничный А-32 завода № 183 НКСМ) и одна легкая (плавающий Т-40 завода № 37 НКСМ). Кроме того, в качестве другого важного достижения отмечалось создание на заводе № 75 НКСМ «наиболее совершенного из всех известных двигателей» – дизеля В-2, мощность которого «может быть доведена до 750 л. с. без переделок»[119]. Таким образом, советские конструкторы смогли подготовить три типа танка из четырех (четвертый появится чуть позже), которые были запланированы в августе
1938 г., и долгожданный танковый дизельный двигатель. Все опытные модели обладали уникальными тактико-техническими характеристиками и, казалось, могли удовлетворить даже самые смелые ожидания военных. Но реальность стала развиваться совершенно в ином направлении.
Танки третьей пятилетки
Тяжелые танки серии КВ. Из трех вариантов тяжелых танков для серийного производства был выбран КВ. Танк серии КВ был принят на вооружение в самом конце
1939 г. и обладал уникальным набором характеристик. Первые опытные машины были испытаны в реальных условиях боя на Карельском перешейке в период советско-финской войны. Танк был принят в двух модификациях: вооруженный 76,2-мм пушкой КВ-1 и более мощный КВ-2 с пушкой 152 мм[120]. Фактически это был самый неуязвимый танк в мире: толщина лобовых и бортовых деталей корпуса достигала 75 мм, которые не пробивались существующей на тот момент противотанковой артиллерией.
Вплоть до конца весны 1940 г. Кировский завод изготавливал так называемые танки «установочной партии», когда шло освоение производства новой боевой машины. Серийное производство КВ началось только летом: в конце мая 1940 г. завод получил задание выпустить до конца года 230 танков (130 КВ-1 и 100 КВ-2). Уникальность принятия на вооружение нового тяжелого танка была в том, что он не прошел настоящих полигонных испытаний. Да, КВ-1 и КВ-2 хорошо показали себя в боевых условиях, но длительных проверок на надежность они не проходили. И только в июне после старта производственной программы Кировского завода Главное автобронетанковое управление (ГАБТУ) РККА начало ходовые испытания для «выявления всех дефектов». Однако эти испытания нельзя считать достаточными для принятия машины на вооружение. В них не вошли обязательные в таких случаях «специальные условия» – различные искусственные и естественные препятствия, которые должен был преодолеть испытываемый танк в течение длительного пробега.
Но даже такая, усеченная проверка выявила большое количество дефектов. В целом машина была признана работоспособной, но отдельные узлы и агрегаты требовали «срочной доводки»[121]. Таким образом, в конце 1939 г. на вооружение была принята совершенно «сырая» машина, требовавшая длительных мероприятий по усовершенствованию и доработке, которые, по большому счету, нужно было провести еще до принятия на вооружение. В реальности же они начались только во второй половине 1940 г. вместе с началом серийного производства. Кировский завод вынужден был параллельно и выпускать, и дорабатывать КВ-1 и КВ-2. В итоге завод сконцентрировался на выполнении плана производства: по итогам года он выпустил 243 тяжелых танка (см. таблицу 5.8 приложения). Постепенно, медленно, но шло устранение конструктивных недостатков машины. А значит, Кировский завод менял технологический процесс на протяжении всего этого времени. В течение III квартала 1940 г. в конструкцию танка КВ было внесено 1671 изменение, из которых 153 были связаны с изменениями технологического процесса[122].
114
Оборонно-промышленный комплекс СССР накануне Великой Отечественной войны (1938 – июнь 1941). Т. 4. М., 2015. С. 183–184.
115
Оборонно-промышленный комплекс СССР накануне Великой Отечественной войны (1938 – июнь 1941). Т. 4. М., 2015. С. 247.
116
Симонов Н. С. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920—1950-е годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управления. М., 1996. С. 123.
117
Оборонно-промышленный комплекс СССР накануне Великой Отечественной войны (1938 – июнь 1941). Т. 4. М., 2015. С. 266–267.
118
Оборонно-промышленный комплекс СССР накануне Великой Отечественной войны (1938 – июнь 1941). Т. 4. М., 2015. С. 240–241.
119
Оборонно-промышленный комплекс СССР накануне Великой Отечественной войны (1938 – июнь 1941). Т. 4. М., 2015. С. 423–427.
120
Коломиец М. В. КВ. «Клим Ворошилов» – танк прорыва. М., 2006. С. 14.
121
Коломиец М. В. КВ. «Клим Ворошилов» – танк прорыва. М., 2006. С. 19–20.
122
Коломиец М. В. КВ. «Клим Ворошилов» – танк прорыва. М., 2006. С. 28.