Страница 12 из 53
Большевики, заняв Решт, почему-то остановили свое наступление, а персидская армия, получив подкрепление, перешла в наступление. Решт был ею занят, и там захвачено много оружия и военного материала.
Отчасти этому способствовала ссора Кучик-хана с большевиками, недовольного их религиозной политикой и еще больше – попытками поставить его под жесткий контроль. По данным русских инструкторов, «большевики, заняв Гилянскую провинцию, начали насаждать советский строй, начались аресты, конфискация имущества, оскорбление национальных чувств и т. д. Видя все это, Кучик-хан отказался сотрудничать с ними»[108].
В результате, как это нередко бывает на Востоке, вчерашние союзники стали врагами, а враги – союзниками.
Однако в тот момент, когда, казалось бы, надо было объединить все силы в борьбе с общим противником, англичане решили вместо этого раз и навсегда покончить с русским влиянием в Персии. Они просто прекратили снабжение Персидской казачьей дивизии, которая, как они рассчитывали, оказавшись без боеприпасов и продовольствия, быстро развалится, тем более что у коммунистов тогда вопрос снабжения был поставлен лучше. И хотя в полной мере замысел англичан не удался, в итоге казаки потерпели поражение и были вынуждены отступить.
Тем временем большевики высадили крупные силы в Энзели, повели наступление на Решт и вынудили казаков отойти за этот город.
Но советское руководство не ограничилось северным Ираном (британцы рассчитывали, что тем самым они установят с красной Москвой прежний дореволюционный «статус-кво», поделив Персию на зоны влияния по старому образцу) и стремилось оккупировать всю страну.
По данным русских инструкторов, большевики «повели наступление на Казвин, сбив по дороге англичан, и уже передовые части их были в 35 верстах от Казвина».
Видя, что аппетиты коммунистов заходят слишком далеко и их действия напрямую угрожают интересам Лондона, британское командование решило исправить ситуацию.
И, как это неоднократно происходило в истории, англичане по согласованию с персидскими властями решили воевать чужими руками. Так, адмирал Норрис предложил уральскому казачьему атаману, генерал-лейтенанту В.С. Толстову[109] и его казакам участвовать в защите Персии. Тогда-то и вошла небольшая группа бывшей Уральской отдельной армии в состав Хорасанского отряда Персидской казачьей дивизии. Ее возглавлял полковник П.А. Фадеев, герой разгрома и гибели знаменитого красного начдива В.И. Чапаева 5 сентября 1919 г.
Примечательно, что еще недавно остро стоявший вопрос снабжения для казаков тут же был решен, после чего уральцы сразу выступили на фронт.
Инструктор П.А. Фадеев свидетельствовал, что в то время «железных дорог в Персии не было. Поэтому путь в 250 км от Тегерана до Решта казаки шли походным порядком. Этот переход был очень тяжелым и изнурительным. Отягощенные полным комплектом оружия и амуниции, войска под палящими лучами солнца двигались очень медленно»[110].
Примечательно, что, согласно свидетельствам русских инструкторов, квартирование происходило по старым порядкам русской армии: «при движении на Решт наш отряд останавливался на ночлег по деревням, и староста размещал «казаков» и офицеров по обывательским домам»[111].
Далее, по словам Фадеева, чтобы остановить продвижение большевиков и выгнать их из Персии, шах и правительство назначили полковника Старосельского Главнокомандующим всех вооруженных сил Персии, и он между 10–12 августа выступил против красных и 3 колоннами повел наступление на Решт. 22 августа Решт был взят. Население в белых одеждах, с цветами встретило полковника Старосельского как своего освободителя.
Во время наступления было захвачено до 1000 пленных, 14 орудий, много пулеметов и склады в Реште. Шах благодарил Казачью дивизию и пожаловал полковнику Старосельскому титул «Князь из князей».
Периодически происходили и стычки с отрядами мятежников, тормозившие продвижение казаков и приводившие к ощутимым потерям. В этот период снова снабжение из Тегерана и от англичан заметно ослабло. В связи с этим имущество убитых и умерших казаков и офицеров, от личных вещей до лошадей, шло на аукционе с молотка. Вырученные таким образом деньги шли в то подразделение, в котором служил погибший, а его родственники с этого ничего не имели.
За время сентябрьских боев 1920 г. Персидская казачья дивизия нанесла противнику новые поражения, захватив у мятежников орудия и пулеметы, немало лошадей[112].
По свидетельству инструктора И. Захарина, «командовал экспедицией поручик Гедеонов, есаул Ходалицкий и я оставались в Тегеране. Большевики были выбиты с персидской земли. В боях против них погиб поручик Гедеонов»[113].
За участие в летне-осенних боях 1920 г. многие казаки, в том числе и русские, удостоились высших персидских наград. Персидская казачья дивизия вообще и ее командир в частности в очередной раз были буквально засыпаны благодарностями и наградами от высших иранских сановников и самого шаха, а 35 наиболее отличившихся русских и персов были произведены 9 сентября в новые чины[114].
При этом казаки показали такую высокую выучку, что за «отлично-усердную службу» русское командование с 14 сентября сократило для них занятия на один день в неделю[115].
Русские инструктора писали, что «после сдачи Решта и отхода в Энзели красные долгое время не проявляли никакой активности. Этот временный успех поднял дух персидской армии и внушил какие-то надежды персидскому правительству… В результате была создана благоприятная обстановка для разгрома советских и курдских отрядов. Однако персидская армия, обложившая порт Энзели, не рисковала атаковать укрепленную красную базу, находившуюся под защитой морской артиллерии»[116].
По признанию русских инструкторов, около трех недель они, не имея приказаний сверху, фактически предавались безделью. Так, капитан П.А. Фадеев пишет: «В Реште, куда наконец прибыл наш отряд, находился штаб фронта, операциями руководил начальник штаба «дивизии» Генштаба полковник Филиппов.
После двух дней отдыха в Реште я, со своими казаками и с проводником-офицером, отправился на правый фланг фронта, который охранял Тегеранский конный полк, целиком расположенный в одном селении в 10 км от моря, отделенного от него рисовыми полями. К берегу моря высылались лишь посты для наблюдения. После сдачи Решта и отхода в Энзели красные долгое время не проявляли никакой активности…
Ротмистр Трофимов – инструктор полка – был человек приятный, размещение в доме губернатора с его прислугой было удобно, и около 10 дней, проведенных в его обществе, прошли незаметно.
Только один раз, и то по своей охоте, я поехал посмотреть на «свое казачье море Хвалынское» под предлогом ознакомления с расположением постов и для обмена бутылки коньяка и килограмма сахара на банку икры и тешку балыка (традиционная для многих уральских казаков до революции еда. – Ред.) на рыбных промыслах Леонозова.
Эта «операция» делалась по совету ротмистра Трофимова, так как управляющий промыслами брать деньги за икру отказывался.
Через неделю из штаба фронта я получил приказание отправиться на левый фланг в непосредственное распоряжение полковника Хабарова, начальника Тегеранского отряда.
Это был самый сильный отряд по вооружению и численности. Состоял он из одного пехотного полка (4 батальона), кавалерийского полка (6 эскадронов), одной батареи 3-дюймовых орудий и нескольких других разнокалиберных пушек и пулеметной команды. Штаб полка находился в местечке Пир-Базар в 3–4 км от залива Мурдаб под Энзели.
108
Калугин С. Указ. соч.
109
Толстов Владимир Сергеевич (07.06.1884, станица Гурьевская Уральского казачьего войска – 1956, Сидней, Австралия) – из дворян-казаков. В 1905 г. окончил Николаевское кавалерийское училище. Первую мировую войну завершил полковником, командиром 6-го Уральского казачьего полка. 23 марта 1919 г. войсковым кругом выбран атаманом Уральского казачьего войска с неограниченной властью для восстановления боеспособности казаков, что он делал крутыми мерами – от порки до расстрелов. Тогда же произведен в генерал-майоры. С апреля 1919-го по январь 1920 г. – командующий Уральской отдельной армией, генерал-лейтенант. 20 декабря 1919 г. в условиях уничтожения войска эпидемиями тифа отказался от атаманства, передав власть «Комитету Спасения Войска», продолжая исполнять обязанности командующего Уральской отдельной армией. Именно на него ложится ответственность за гибель большей части армии при ее отходе в феврале – марте 1920 г. на форт Александровский, который был фактически неподготовленным и плохо организованным. 5 апреля 1920 г. при занятии его советским десантом ушел с группой казаков и офицеров из 214 человек, с которой 4 июня, потеряв в стычках с отрядами враждебных киргиз и туркмен 51 человека, прибыл в Персию. С 1921 г. – член «Русского Совета» генерала П.Н. Врангеля и его помощник по казачьим войскам. На 16 мая 1921 г. находился с большей частью отряда в устроенном англичанами лагере русских беженцев в Басре (Месопотамия). С августа 1922 г. – председатель правления казачьих войск. С 1942 г. проживал в Австралии.
110
Фадеев П. Указ. соч.
111
Он же. Указ. соч.
112
ГАРФ. Ф.4723. Оп.1. Д.6. Лл.150 об., 180.
113
Захарин И. Указ. соч.
114
ГАРФ. Ф.4723. Оп.1. Д.6. Лл.155.
115
Там же. Л.159.
116
Фадеев П. Указ. соч.