Страница 10 из 53
Таким образом, в ходе нескольких серьезных стычек менее чем за месяц силы Кучик-хана были рассеяны. К началу апреля того же года основная часть Гилянского экспедиционного отряда Старосельского, выполнив задачу, прекратила боевые действия.
Преследование разбитого противника в апреле 1919 г. продолжал Курдистанский отряд Персидской казачьей дивизии[94]. В середине апреля 1919 г. его силы выдвинулись против объединившихся противников шаха – Эсануллы-хана и Мирзы-Кучик-хана, обосновавшихся в старой крепости, находившейся юго-восточнее Дильмана около Имама и Сиакала[95].
В течение апреля русские и персидские казаки одержали новые победы, о чем свидетельствует очередной приказ полковника Старосельского по Гилянским экспедиционным силам, г. Решт, № 11 22 апреля 1919 г. По строевой части § 1[96]: «окружаемые со всех сторон нашими отрядами, мятежные банды Кучик-хана находятся в безвыходной ситуации. Энергичным преследованием конный отряд ротмистра Вербы принудил главные шайки Кучик-хана и доктора Хешкета к бою. В результате доктор Хешкет и 190 вооруженных дженгилийцев были взяты в плен. 80 других бросили на поле сражения оружие и бежали в сторону города Казвина. Сам Кучик-хан с небольшой группой скрылся в неизвестном направлении. По последним донесениям, еще 40 личных людей Кучик-хана пришли и сдались нам с оружием в Хурем-Абаде.
Шайка Эсанулла-хана, находящаяся в районе Умама-Покама-старой крепости, при приближении Гилянского отряда разбилась на три небольшие партии и рассеялась в разные стороны.
Достигнуты значительные успехи, но все же еще нельзя сказать, что цели экспедиции окончательно выполнены. Это цели: 1) полное разоружение населения Гиляна; 2) совершенное уничтожение шаек Кучик-хана; 3) поимка и наказание виновных и 4) установление в крае порядка и законной власти. Поэтому приказываю всем отрядам и командам продолжать энергичную работу для исполнения поставленных нам задач.
Отряду полковника Филаретова приказываю выйти на Ешкивар в районе Палама-Баргана-Келаруда-Умама, по дороге исполняя основные задачи, и очистить этот район от мятежников. Поручику Гараконидзе и всадникам и взводом Тавризского конного полка пройти до Рудессера и очистить береговую полосу до гор Джурдешта, включив в свою зону и селения Рагимабад, Мачиан-Мианруд. Гилянскому отряду ротмистра Булацель – 2 роты и другие части – продолжать исполнение основных задач в районе Пелама-Умама, Кала-Руда».
В мае Кучик-хан был снова разбит, и казаки взяли многочисленных пленных. Оказалось, что он мог громить только небольшие отряды правительственных войск, а «лобовые» столкновения с казаками неизменно проигрывал, оставляя им многочисленные трофеи. Однако всякий раз после неудачного боя он избегал пленения и гибели, уходя с кучкой верных сторонников в горы.
Точку в деле Гилянского мятежа 1918 г. поставил военно-полевой суд, председателем которого назначили ротмистра Сливицкого. Он рассматривал дела плененных мятежников, которые «понесли заслуженное наказание»[97]. В основном речь шла о смертной казни.
Однако вскоре персидским казакам пришлось схлестнуться с куда более грозным противником – советскими войсками. Причем русские, белые и красные, снова столкнулись друг с другом уже на иранской земле.
Большевики появились в Иране уже в 1917 г. В то время северная и центральная часть Персии была занята регулярными русскими войсками, которые вели бои против вторгшихся на ее территорию турок.
Но вместе с ними сюда проникли и революционные настроения, угрожавшие не только персидским казакам, но и власти шаха в целом. По мере их разложения большевики начинали все больше пересекаться в своих интересах с ними. Например, уже осенью 1917 г. большевики пытались разложить отряд Захарина, находившийся в Астаре.
Тогжа же, в конце 1917 – начале 1918 гг., у персидских казаков и их русских командиров произошли с ними первые столкновения. Так, ротмистр С. Булацель пишет: «Приказом по дивизии от 10 мая 19-го года № 13 я назначался начальником Урмийского отряда…» Его «надо было формировать заново, потому что он подвергся нападению озверевшей солдатской массы, квартировавшей после войны в районе Урмии, и был разбит и разграблен. Начальник отряда и вся его семья были убиты. Штабс-ротмистр Макаров выпустил в бунтующих шесть пуль из нагана. Седьмую – себе в висок.
Благодаря доблестному подхорунжему Терского войска Дашкову остался в живых единственный поручик Гловачевский. Дашков, увидев, что творится, схватил солдатскую шинель и винтовку и побежал к живущему поблизости его поручику Гловачевскому. Надел на него шинель, дал винтовку и сказал: «Изображайте собой часового у склада фуража»[98].
Сложность ситуации для казаков усиливалась тем, что в начале 1918 г. агенты немецких и турецких спецслужб организовали в Гилянской провинции и ее столице Решт новый мятеж местных племен во главе с Мирзой Кучик-ханом, который, видимо, отдавая дань «моде» и желая получить помощь от своих единомышленников из Советской России, создал для борьбы против шаха «революционную» организацию. Между тем его девиз остался фактически прежним – борьба «с продажным правительством, отдавшим Персию в руки гяуров – русских и англичан».
Параллельно борьбе с «революционными курдами», в 1918 г. персидские казаки и их русские учителя-командиры приняли активное участие в подавлении большевистского движения в Азербайджане. В частности, по данным бывшего капитана дивизии Константина Карташевского, с советским движением в Азербайджане, возглавляемым мятежником Хиабаном, «покончили 200 казаков»[99].
Возвращаясь непосредственно к самой Персии, следует особо заметить, что, хотя сепаратистский мятеж подавили, нанеся курдскому национальному движению тяжелый удар, до конца Курдистан усмирить не удалось – основные его лидеры, обосновавшиеся в труднодоступных горных районах, готовились к продолжению борьбы. Они к тому времени были окрылены установленной связью с красной Москвой и ожидали от них серьезной помощи.
Впрочем, это не помешало казакам одержать в январе 1920 г. новую крупную победу над мятежными курдами, которые, правда, сами понесли большие потери.
А в 1920 г. Персидской казачьей дивизии уже по-настоящему пришлось скрестить с красными шашки. Тогда, по свидетельству русских инструкторов дивизии, «большевистские полчища вторглись в Персию в районе Энзели и повели наступление на юг. Против них была экспедиция, то есть настоящая война почти всей дивизией.
Первый период войны был победоносным. Красные потеряли все орудия, сотни пулеметов (явное преувеличение. – Ред.), все обозы и сотни пленных. Взятых в плен главарей уничтожили, а банду пленных отпустили.
По признанию русских инструкторов, «второй период войны для нас был неудачен. Большевики имели неисчерпаемые резервы, мы же – только потери, и среди наших казаков начала появляться красная зараза, так что я даже приказал в моем отряде пристрочить погоны к рубашкам на машине, а то они их снимали.
У большевиков снарядов и патронов было сколько угодно, а у нас все это уже кончалось. Силы неравные, и после боев в районе южнее Энзели мы с большими потерями отошли…
Англичане, которые были якобы нашими союзниками, – но без войск, – заключили с большевиками договор, по которому они прекращали военные действия»[100].
Следует напомнить, что в апреле – мае 1920 года в Персию отошли остатки белых войск Северного Кавказа и Уральской отдельной армии. Тогда же британские войска оккупировали северную Персию под предлогом ее защиты от возможного вторжения коммунистов на юг страны.
94
Там же. Л.24 об.
95
Там же. Л.26.
96
Там же.
97
Там же. Л.32.
98
Булацель С. Указ. соч.
99
Там же. Ф.5802. Оп.1. Д.1795. Л.18.
100
Фадеев П. Указ. соч.