Чертова принцесса

– Хо-о-о-об-ба-а-а! – Заслонив меня, Франног выставил перед собой раскрытые ладони... в которые ударил комок малахитового огня, похожий на плевок сумасшедшего дракона.

Ударил и, отскочив мячиком, полетел к дверям, оставляя видимый крученый след от нагретого воздуха. Он разбился о стену рядом с Борго зеленой светящейся кляксой, которая вязко потекла на ковер; ворс задымил, тонкими малахитовыми язычками вспыхнуло пламя.

Гм. Это еще вопрос, кто кого защищает.

– Мекхо селимор!

Новый сгусток зеленой эктоплазмы вырвался из перидота и срикошетил в потолок с другой стороны от входа. Оттуда крупными вытянутыми каплями на мохнатые лапы йети зарядил огненный дождь.

Дальше события завертелись еще быстрее.

Борго заверещал. Солдаты за дверью заорали. Вандора взвизгнула: «Олег!» Старик покачнулся и упал на колено. Ругаясь, я перепрыгнул мудреца, устремляясь к Бакинчу.

– Оле-е-ег! – вновь выдал принц Тендал.

Надеюсь, он мне не в любви признавался.

– Стража! Стража! – вел свое дискант Чермиза.

Бакинчу открыл варежку, сверкнули лошадиные зубы. Понимая, что он уже проговаривает спусковое заклятье, я сделал в воздухе балетное па-де-труа и, удачно приземлившись на самые пальцы, хлестнул чароплета ножнами шпаги. Удар пришелся в скулу, и хренов ведьмак загремел головой к окнам, а в руках моих остался... обломок гипсового муляжа!

Неудачи! Вся стена над камином увешана бутафорским оружием!

Глухо и страшно верещал Борго. Я услышал треск пламени и запах паленой шерсти. Магический плевок перидота возжег искру, так сказать.

Я вскинул голову, но не успел оглянуться: по столу ко мне бежал Волман с кухонным ножом в правой руке.

За столом да рядом с принцем сидят без оружия. Ну конечно!

– Стража! Стража! – Продолжал вопить Чермиз. Он сжался в простенке, скривив лицо и выпучив глаза, точно танцевал босиком на угольях. В руке... Насчет оружия я поторопился: в левой у Чермиза была тонкая шпага, похожая на дирижерскую батуту. Ну да, глупцу королевской крови дозволено нарушать этикет. Пусть только не плачет.

А Чермиз как раз плакал.

От страха.

Вандора, овладев собой, смотрела с насмешкой, демонстративно сложив на груди руки: трепыхаешься? Ну-ну… погляжу, как удастся вывернуться, дорогуша.

Рядом раздутым бурдюком высился Тергилек.

А высочество? Мне нужен принц! Я потерял его из виду...

Волман метнулся, целя ножом в мое лицо. Поскользнулся на скатерти и начал валиться на меня. Я отпрыгнул, ткнув в ощеренные зубы герцога обломок муляжа.

Хрусть-хрусть!

Руку осыпало гипсовой пылью. Волман сковырнулся на пол, усеивая рисунчатый ковер обломками зубов. Я услышал грохот упавшего тела и звонкий хруст: герцог сломал себе шею; она вывернулась под невозможным углом, выпученные глаза мгновенно остекленели.

Чур – я не виноваты-ы-ый! Он сам пришел! Да ну, правда!

У дверей раздался вопль боли. Я и в этот раз не успел оглянуться: меня атаковал Стерамон, забравший у флаг-офицера саблю с массивным клинком.

Нет времени фехтовать! Нет возможности! Где принц? Только бы не удрал!

Стерамон обошел мудреца (тот уже сидел на полу, плечи обвисли), надвинулся и согнул колени, принимая фехтовальную позицию точно по учебнику. Клинок сверкнул отраженным пламенем. Выпад!

Нет, медик, не саблями тебе махаться.

Я уклонился без труда, поймал запястье и вывернул саблю из руки Стерамона. Тяжелый эфес ударился о согнутое колено. Ядрена вошь! Да будет конец этим неудачам сегодня?

Я взвыл. Чувствуя, как екает больное плечо, схватил адмирала за шкирку и бросил лицом на ближайший пиллерс, добавив для скорости пинка. Я мог бы свернуть ему шею, но не хотел убивать.

В ноги подуло горячим. Нахлынул запах гари. У входа захлебнулся чей-то крик. Кажется, людской. А Борго, наконец, взревел во всю мощь своих легких, и я посочувствовал ему: гореть заживо – чудовищная пытка.

Я зыркнул через плечо. От дверей наползали густые зеленоватые клубы, за ними щерил изумрудные клыки огонь. Дождь с потолка прекратился, и стекшая на пол дрянь горела превосходно.

Ну и наворотил дел перидот Бакинчу.

Ахарр!

Наконец я заметил принца. Тот дергал из ножен одного из солдат-караульщиков парадную шпагу. Франног сидел рядом, склонив голову, и не шевелился: отражение заклятий подорвало его силы.

Пальцы мои сомкнулись вокруг сабельной рукояти. Разоружить принца! А затем...

Борго горящим болидом пронесся мимо, роняя на ковер огненные клочки, и сиганул в окно, расколошматив цветные витражи.

Надеюсь, уцелеет, и не очень покалечится. Все-таки жаль животинку. Ни в чем она не виноватая, окромя того, что служит сильному мира сего и иногда попадает под раздачу.

О, Вандора уже неподалеку от принца. Стала, будто не знает, что делать. Смотрит на мертвого Волмана. Блин! Ну убил я твоего любовника, убил! В моем мире это квалифицируют как убийство по неосторожности, черт возьми!

А вот как его квалифицирует бывшая моя любовница?

Если она решит присоединиться к Тендалу, вот что я буду делать? Она прекрасно владеет шпагой. Бабы в этом, казалось бы, патриархальном мире, вообще круче наших эмансипированных дур.

Куманец ударил в больное плечо. Я охнул, на секунду меня захлестнула ярость: Тергилек намерился швырнуть в меня бокал, а Чермиз... собрался метнуть свою шпажку!

Ах вы!..

Могучим рывком я опрокинул стол и начал его двигать с мыслью выдавить кретина и посланца Менд через окна. Шаг, второй... Но почему... не двигается дальше? Драхл, там же кресла, уперлись в стену под окнами! Я еще поднажал, и рука взорвалась болью до самых кончиков пальцев, а спина, казалось, лопнула пополам.

Тщетно.

Ладно, живите.

Я подхватил выпавшую саблю. Как там Тендал? А Вандора?

Принц, наконец, разжился шпагой и выпрямился. Он был в панталонах чуть ниже колен и легких туфлях из белого сафьяна. Ростом их высочество мне по шею. Несмотря на астеническое сложение, Тендал был лишен изящества и слегка кривоног. Что в нем нашла Нэйта кроме власти и богатства? Наверное, он внимателен с дамами, умеет говорить комплименты и знает самый главный секрет – в их присутствии говорить только о них самих.

А мальчик не робкого десятка. Тьфу, мальчик, да пусть мне язык вырвут, если я его еще хоть раз мальчиком назову!

Мы уставились друг на друга, и я не смог удержаться, чтобы не показать принцу оскорбительный средний палец:

– Фиги, ваше высочество, никакого коровника!

Из дымного облака вырвался второй караульщик, сбивая пламя с лица вместе с кожей. Она сползала со щек, как тонкий мятый пергамент. Лопнувшие веки превратили глаза в круглые багровые виноградины.

Бедняга угодил под магический дождь.

Караульщик с воем пролетел мимо, но я поймал его саблей, понимая, что тот уже не жилец. Удар милосердия в шею, я потянул клинок на себя, и отточенное лезвие скрежетнуло, расчленяя позвонки. Несчастный упал на ковер.

Я смерил взглядом расстояние до огня. Две... три минуты в запасе... Одно хорошо: теперь снаружи в зал просто так не пробиться.

Ахарр! Вся бодяга из-за какой-то девчонки. Хотя... Разве она виновата?

Сверкнула шпага. Я развернулся, подсекая выпад принца. Удар вышел слабым, во многом из-за короткой и неудобной сабельной рукояти, и едва не стоил мне жизни: Тендал, не отдернув клинок, прянул вперед, пытаясь провернуть тяжелую шпагу вокруг сабли. Я отпрыгнул, и принц, учуяв слабину, придвинулся шажком, тыча острием, будто швейной иголкой. Кружевное жабо вздымалось от бурного дыхания.

Вандора смотрела молча, на лице проступила растерянность.

Я еще отступил. Короткий размен ударами, благо в зале простор для длинных клинков, и принц снова в атаке. Умелый боец, не чета Стерамону, он хотел взять напором: наращивал скорость атак, менял стойки, пытался пробиться сразу со всех сторон. Рост и длина моих рук могли бы дать преимущество, если бы не короткая рукоять и массивный клинок сабли. Но я оборонялся уверенно, а пятился только для вида: мое отступление подзуживало принца атаковать еще яростней.