Страница 8 из 168
Я уснула, провалившись в глубокий сон без сновидений. Я настолько устала, что не обращала внимания на посторонние голоса. Мне казалось, что мир вместе со мной погрузился в чудный сон, из которого совершенно не хотелось выбираться. И пускай ночью мне надо было идти дальше, я хотела полежать ещё, укутавшись в тёплое одеяло и подставив спину теплу.
Стекло над головой странно задребезжало, и я поморщилась, перевернувшись на другой бок и словно сквозь воду заслышав чьи–то голоса. Они звучали неясно, как–то по особенному приглушённо, да и я не пыталась их разобрать. Лишь когда послышался полный боли и отчаянья вскрик всё же дёрнулась, раскрыв глаза и насторожившись. Звуки стали чётче: я разобрала треск углей в печи, собственное дыхание, скрип снега и тяжёлые шаги, никак не сравнимые с лёгкой поступью девчонок.
Здесь был ещё кто–то.
Осторожно приподнявшись, я выглянула в окно, разобрав три мужские фигуры. У ног одной лежала Фида, вытирая ссадину на щеке. Напротив неё, вырываясь, билась младшая, испуганно оглядываясь по сторонам и готовясь разрыдаться.
Я прислушалась, наконец–то разобрав голоса.
– Этого мало! – гневно воскликнул один из мужчин, тряся в руке мешочек с деньгами. – На десять монет меньше, чем в прошлом месяце!
– Это всё… что мы выручили… – отчаянно прошептала Фида, сверля взглядом снег. – Зима была холодной… мы не смогли толком нажиться…
– Да мне плевать! За землю вы должны платить! – прервал её тот, кивнув нависшему над девушкой мужчине. Тот грубо схватил её за волосы и поставил на ноги, заставив Фиду закричать от боли. – Ты огорчаешь меня, маленькая дрянь… может, у тебя в доме будет какая–то мелочь, а?
– Нет! – вдруг испуганно вскрикнула Ноби и завертелась, пытаясь высвободиться. – Уйдите! Уйдите! Уйдите!
Мужчины расхохотались, явно собираясь делать всё наоборот.
Натянув на ноги сапоги, я осторожно вышла из кухни, не издав при этом ни скрипа. Мой меч всё так же покоился у двери, хотя мне и показалось, что он был чуть–чуть сдвинут.
– Что? Неужели что–то интересное внутри прячете, а?! – Голоса раздались громче, и послышались шаги. Кто–то направлялся сюда. – Мы видели вторую лошадь! Откуда у вас на неё деньги?! Наверняка вы кого–то ограбили… о–о, староста деревни это так просто не оставит! Вот сейчас найдём у вас золотой тайник, так сразу и отведём… неужели прошлого раза в колодках вам не хватило?!
Ручка дёрнулась, и дверь резко отварилась, впуская морозный воздух и яркий свет. Я чудом не зажмурилась, плавно вытащив из ножен меч и подставив к чужому горлу.
– Это моя лошадь, – с ледяным спокойствием произнесла я, сощурив глаза. – Так может вы со мной поговорите?
Ноби перестала вырываться, испуганно смотря в нашу сторону. Фида тоже затихла, отчаянно прикусив язык и закачав головой.
– Ты ещё кто? – грубо спросил мужчина с рыжей бородой и бороздами морщин на лице. Но всё же отступил, давая мне выйти на крыльцо. При виде моих ушей он вдруг насмешливо фыркнул. – Ещё одна испорченная… ты думаешь, что я и вправду испугаюсь твоего жалкого меча?! А ну брысь с дороги.
Я наклонила голову, и растрёпанные волосы упали на лицо. Так вот, значит, какие здесь люди? Грубые, считающие, что полукровкам здесь не место… испорченные. Темнейший был прав. Люди и вправду ужасны.
– Зачем вы здесь? – негромко спросила я, опустив меч на радость мужчине.
– Долги стряхиваем… – гнусно усмехнулся он, смотря на меня сверху вниз. – Ещё мать этих испорченных нам порядком задолжала… так что не мешайся, или сама хочешь должок то выплатить? Хотя ты и такая же погонь, фигура то у тебя ничего…
Пальцы в волдырях и мозолях потянулись ко мне, и мне вдруг стало до того противно, до того мерзко, что я вновь подняла меч. На этот раз лезвие кольнуло шею, и капля крови скатилась за воротник куртки замершего мужчины.
– Не смей меня даже касаться, выродок, – прошипела я, ощущая, как оголяется верхняя губа, и глаза наливаются огнём. – Если ты сейчас же не уберёшься вместе со своими дружками, я выпотрошу из тебя все внутренности. И на этом не остановлюсь… забудь дорогу сюда. Забудь вообще об этом месте и их жителях, ясно?
Ладонь знакомо обожгла метка, и в испуганных глазах мужчины заклубилась тьма, прежде чем рассеяться и приказом прозвучать в его голове.
– Уходим, – отступив на шаг назад и споткнувшись об ступеньки, хрипло произнёс человек. Упав в снег, он тут же поднялся и взглянул на оставшихся двоих. В их глазах отразилась тьма, прежде чем рассеяться. – Уходим, я сказал! Нечего здесь делать.
Послушно опустив сестёр, мужчины поспешили следом, не оглядываясь и напрочь позабыв об кошельке, что валялся у ступеней. Спрятав меч, я осторожно подняла его, отряхнув от снега и подойдя к изумлённой Фиде.
– Держи. Таким лучше не разбрасываться.
Девушка молча приняла кошелёк, проследив за мной взглядом. Я же, подойдя к привязанному к хлипкому забору тяжеловесу, закрепила на сумках меч. Может, благодаря метки Темнейшего он мне и вовсе не понадобится?
– Ты… куда? – раздался позади удивлённый голос Ноби, ещё не отошедшей от страха.
– Ночь скоро, – не оборачиваясь, ответила я. – Да и я к вам только до вечера напросилась… далеко эта деревня?
– Тебя выгонят оттуда, – опомнившись, тут же закрутила головой Фида, прижимая к груди кошелёк. – Тебе туда нельзя! Если появишься, а ещё и на ночлег попросишься – тебя в колодки на целый день посадят… туда полукровкам без хозяев нельзя… староста не разрешает.