Пальмовое сердце

«Почему они ждут? Мне нужно обезболивающее, я сейчас умру от болевого шока. Кто-нибудь, отнесите меня в больницу, а то эти аборигены меня точно убьют, даже если не захотят сожрать».

Прошёл целый час, и тогда в жилище шамана вновь зашёл вождь, но с чем-то белым в руке. Это небольшое «нечто» представляло из себя небольшую трубочку белого цвета, которую ни с чем не сравнишь, кроме как с ножкой от шампиньона. Он сразу же передал её шаману. Цепь действий прервалась на Уильяме, которому в рот запихали эту трубочку и насильно заставили жевать.

«Солёное…Что это такое? Зачем меня сейчас кормить? Мне нужно обезболивающее, которое сможет спасти моё тело от разрывающей изнутри боли. Сумасшедшие аборигены».

Потребовалось ещё около минуты, чтобы все, находящие в палате, поняли, что действие той самой трубочки началось. Тело Уильяма расслабилось. Глаза перестали судорожно закатываться, будто бы желая «заглянуть в душу». Сиплые хрипы так же прекратились. Сейчас всё было мирно и спокойно, но вождь оставался всё таким же недовольным, в отличие от шамана.

«Какой же это кайф…Какого чёрта здесь вообще происходит? Я не чувствую боли, я даже не чувствую своего тела. Возможно, я умер? Нет, не мог я просто так умереть. Хотя, если призадуматься, только что я бился в безумной агонии, которая сводила с ума, а сейчас я наслаждаюсь каждым мгновением. Возможно, я попал в Рай…»

Из палатки вышли все, кроме шамана, который остался наблюдать за своим больным.

– Гхрвт…

Шаман услышал непонятное бурчание, после чего пододвинулся к Уильяму. Конечно же, непонятно, зачем, ведь он не понимал его речь и в любом случае не понял бы ни единого слова. Тем не менее, он наклонился прямо над его ртом.

– Деньги…как же много денег… – послышалось еле слышное бурчание. – Хочу…

Шаман, конечно же, не понимал этих слов, но улыбнулся. Видимо, ему было просто важно то, что если из уст вырываются звуки, значит, человек жив.

Не смотря на то, что внешне Уильям был полностью неподвижен и расслаблен, при этом не подавал никаких признаков жизни, кроме дыхания и периодического бурчания под нос, внутри его сознания происходил целый монолог.

«Всё-таки, что же заставляет меня испытывать подобное удовольствие? Неужели это какая-то наркота? Не может быть, чтобы у аборигенов были наркотики, это бред. Наркотики, сохраняющие ясность мысли, но заставляющие кайфовать, как никогда в этой жизни. Это что-то из области фантастики. Такие бы раскупали, как горячие пирожки. Я должен узнать…»

Эффект «ножки шампиньона» действовал ещё довольно долго и давал постоянную пищу для размышлений Уильяму, но когда действие прекратилось, он просто уснул, периодически похрапывая.

Следующее пробуждение пришлось ждать дольше, чем в прошлые разы. На этот раз сон продлился две с половиной недели. В общем получалось так, что в племени тело Уильяма валялось больше месяца. Его мелкие раны уже зажили, такие как обычные проколы в коже от укусов. Осталось множество шрамов на теле из-за таких укусов. Конечно же, места, где оторвали куски мяса, заживали куда медленнее. Там раны выглядели, прямо скажем, отвратительно. На ранних этапах это были чуть ли не гнойные впадины, которые шаман ежедневно обрабатывал, и только из-за этого рука и нога могли функционировать, иначе их пришлось бы ампутировать. Глубокие порезы живота уже зажили, шаман их зашил.

Очнувшись от глубокого сна, Уильям неспешно повертел головой в разные стороны, огляделся. Наконец-то его не подводило зрение, и он в полной мере мог оценить то место, в котором, собственно, так долго пролежал. Хотя сам парень ещё даже не подозревал, как много времени прошло. Сейчас он находился в довольно просторной палатке, которая была битком набита всякими тотемами, ожерельями, шкурами животных, деревянными чашками с непонятными жидкостями. Его не особо интересовал интерьер. Намного большее внимание к себе привлёк спящий шаман, который знатно сопел. Человек в большущей маске-тотеме, прямо как из фильма про аборигенов. На его локтях и щиколотках были соломенные подвязки с разными интересными ракушками и монетами. На поясе висела соломенная юбка, закрывающая достоинство носителя.

Как только парень решил встать на ноги, шаман тут же подорвался с места и начал что-то лепетать на своём языке, который был совершенно непонятен Уильяму. Оказалось, что тело не совсем восстановилось, поэтому сильная слабость снова подкосила ноги парня, и тот упал на соломенный пол.

– Прекрасно…слушай, мы же друг друга совсем не понимаем? – попытался медленно сказать Уильям.

Шаман же в ответ начал бурчать какую-то свою речь, которая стремительно забивала парню уши, похлеще ушной серы.

– Если ты меня не понимаешь, тогда я могу сказать кое-что тебе. Послушай меня внимательно. Ты просто неотёсанный баклан, на которого мне наплевать. Ясно тебе? Вот и всё. Живи с этим! – кое-как хихикнул парень, хватаясь за живот.

Пусть он и зажил, но какое-то время придётся сдерживать себя, чтобы «шаманские швы» не разошлись. Парень совершенно не доверял медицинским навыкам этого чернокожего парня в соломе, но раз он ещё до сих пор не умер, тогда всё и не настолько плохо, как могло бы быть. На самом деле он мог и вовсе уже накормить чуть больше месяца назад ту самую львицу, потом грифы бы полакомились, а в конце-концов уже принялись бы за дело всякие насекомые, которые доели бы все остатки.

– Мне бы человека, с которым я мог поговорить хотя бы на примитивном уровне. Понимаешь? – обращаясь к своему «немому» собеседнику, сказал Уильям. – А то с тобой, дядька, кашу не сваришь.

Он ещё несколько минут разглядывал шамана, который почему-то встал на ноги и начал блуждать по палатке. Единственное, что парень смог заметить нового – небольшие отметины на спине у этого странного человека. Как небольшой ожог.

– Видимо, как и у каждого племени, здесь есть свои обычаи и традиции. Надеюсь, что здесь есть и сокровища, – усмехнулся парень, сам понимая, что говорит полную ерунду.

Вдруг вход в палатку раздвинулся, и внутрь зашёл мужчина на голову выше шамана, а тот, в свою очередь, был чуть выше Уильяма. Парню сразу же стало немного не по себе, но он не растерялся:

– Здравствуйте! Вы меня понимаете?

Мужчина не реагировал.

– Кто Вы такой?

Ответа так и не было.

«Либо он меня жёстко игнорирует, либо действительно не понимает. Если всё-таки не понимает, тогда, как же мне расспросить его обо всём? Это же бред…Я не умею общаться с аборигенами на языке жестов».

– Я тебе не враг, – начал говорить Уильям, при этом стараясь жестикулировать так, будто он знает, что показывает, и как это выглядит со стороны.

На самом деле, можно было подумать, что у него тремор рук, но усиленный в сотни раз, поэтому его руки судорожно тряслись, не зная, как выразить кучу мыслей Уильяма.

Пока он пытался выразить свои эмоции, шаман и этот высокий мужчина смотрели на него пару секунд, после чего начали смеяться.

«Ладно…мне так или иначе придётся найти с ними общий язык».

Подобрать слова и жесты не получалось ещё пару дней, но затем парня начали учить словам, рисуя ему обозначение слова, после чего проговаривали его вслух. Таким образом, прошёл ещё один месяц жизни. И за это время Уильям понял, что ходить он больше нормально не сможет, так как без какой-либо дополнительной опоры или поддержки он не мог спокойно и безболезненно наступать на ногу. Теперь он ходил с палкой, которая помогала смягчить боль от ходьбы. На каждый пятый день своего пребывания в племени, он испытывал ужасные боли и мучения ровно до того момента, пока ему не приносили ту странную еду, от которой эффект получался, как думал Уильям, будто бы наркотический. Парень не мог быть уверенным в этом, ведь ни разу в жизни так и не решился попробовать наркотики, в каком бы то ни было проявлении. Как только ему давали кусочек белой трубочки, тут же проходила вся боль, давление на тело, жар, тошнота.

Теперь новоиспечённый абориген немного понимал язык дикарей, и периодически контактировал с ними. Разговоры хоть и не затягивались, но было интересно. Каждый из племени старался объяснять ему всё на элементарных для них словах, чтобы он мог понять смысл. Так и получалось, Уильям даже немного проникся к ним, но всё же, главной его целью было узнать про странную белую трубочку, которая спасала от всех болей в теле. Ещё одно крайне важное наблюдение, которое выявил парень, заставляло его задумываться на счёт специфики этого племени. Абсолютно все были дружны между собой и держались друг за друга, словно семьи были не из отдельных людей, а всё племя было одной большой семьёй. Но, когда он пытался начать с кем-либо разговор, то внезапно этот человек доставал оружие, и начинал на него орать.