Страница 13 из 29
Вот и сейчас он с трудом считал минуты до восхода солнца, стремясь как можно скорее прервать затянувшуюся бессонную ночь, вынуждавшую оставаться наедине с самим собой. Как только забрезжил свет, Локи обнаружил себя на пороге у Дарси. Он не сомневался, что она ещё спит, и удивился, застав её бодрствующей — почти бодрствующей, — с кружкой какого-то горячего напитка и с кругами под глазами.
— Я погуглила, — сообщила она, и Локи пришлось сделать усилие, чтобы унять раздражение, просыпающееся всякий раз, когда Дарси говорила что-то ему непонятное. — Выходит, сейд — это типа дольмен, считай. Мегалиты, все дела. Раньше люди поклонялись таким штукам.
— Я знаю, — снисходительно ответил он.
— Я знаю, что ты знаешь, — Дарси зевнула и потянулась. — Но ты же не объяснил толком, что там за странности творятся с этим твоим сейдом, пришлось разбираться самой.
— Разобралась? — вопрос риторический, о чём свидетельствовала саркастичная интонация. Девушка, уловив её, не стала отвечать, зато придирчиво осмотрела Локи и втянула губы в уже ставшей для него привычной гримаске.
— В таком прикиде из леса не выйти, — деловито сказала она. — Без понятия, где ты его раздобыл, но местные такого не носят. Придётся взять что-нибудь из эдгаровской подсобки.
— Я никуда не собираюсь выходить, — отрезал он.
— Эй, мы же договаривались махнуть куда-нибудь, развеяться. Я, между прочим, в отпуске.
Ему даже думать не хотелось о том, что в представлении смертной значило «развеяться», но, возможно, согласиться пойти с ней стоило ради того, чтобы побольше выведать: от прямых допросов толку явно мало. Что ему точно не нравилось, так это скука, а Дарси, пусть и не ведая того, пока неплохо справлялась с тем, чтобы он не успевал заскучать.
Надевать старьё, висевшее в подсобке, Локи ни за что не стал бы, но для отвода глаз провёл там несколько минут, а затем просто наколдовал себе чёрную дублёнку, отделанную мехом.
— Подойдёт? — небрежно обронил он, давая понять, что на самом деле мнение Дарси никого не интересует.
Она ответила странной, отсутствующей полуулыбкой, и он решил не придавать этому значения, поскольку не сомневался, что выглядит идеально, разве что слишком утончённо для здешних мест.
Шли они пешком, по широкой дороге, которая пролегала вдоль кромки леса, отделяя деревья от озера. Последнее из-за толстого слоя снега походило скорее на пустыню, где вместо обычного песка — белоснежный, ослепляющий: смотреть на него было почти больно. Дарси болтала о какой-то ерунде, порой отвлекаясь — её явно впечатляли пейзажи, пусть она и пыталась строить из себя человека, совершенно к природе равнодушного.
— А вот и посёлок, — сказала она, когда на пути начали попадаться деревянные дома. — Я надеялась, что он выглядит повеселее. Владелец отеля говорил, что в Калевале есть музей, библиотеки и чем-то там известная сосна, к которой непременно возят туристов… Но должна же быть хоть какая-нибудь кафешка или там клуб, да?
— Я бы на это не рассчитывал, — Локи усмехнулся. — А если и есть, я не пойду туда.
— Ушатай меня медведь, что ты за зануда!
От лекции, посвящённой недостаткам его характера, Локи избавило появление старушки, сидящей перед одной из избушек. Точнее, сама старушка вряд ли привлекла бы внимание Дарси, а вот аромат, который витал вокруг, девушку равнодушной не оставил. Она бесцеремонно пихнула его локтем в бок, чем вызвала очередной острый приступ раздражения, и зашептала:
— Там у неё какая-то вкуснятина, сто из ста! Уловил запах?
Старушка, почуяв интерес, оживилась и залопотала, предлагая им товар. Локи крепко взял Дарси за плечо, намереваясь увести, но та сопротивлялась.
— С утра во рту ни крошки, — заныла она. — Ещё бы понять, о чём толкует эта бабулька.
— Продаёт пироги с рыбой, — недовольно пояснил Локи. — Хель тебя побери, пойдём отсюда.
Но Дарси уже вступила в диалог, хотя общаться ей пришлось жестами, и в результате стала законной обладательницей кулька с выпечкой, даже не преминула поделиться, однако он лишь брезгливо отвернулся.
— Зря, они отпадные, — сказала она после того, как опустошила кулёк. — И вкус дивный, будто прямо из детства. Мама пекла всякое разное, когда я была маленькая. И я даже мечтала стать поваром, представляешь?
Он не отреагировал на эти нелепые попытки разговорить его, но Дарси не унималась.
— А ты в детстве любил пироги?
— За уничтожение запасов съестного отвечал мой брат.
— То-то ты до сих пор доходяга, — хмыкнула она. — О, опять у тебя брови на разных этажах! Что удивительного я сказала? Ну да, крепышом тебя не назвать, уж извини.
Если ему и захотелось продемонстрировать, что может сделать со смертной такой доходяга, как он, Локи не подал виду. Он примерил маску благожелательного собеседника и завёл с Дарси разговор о её детских годах. Она охотно откликнулась на инициативу. Первоначально Локи прислушивался только к тому, что могло бы дать какие-то зацепки, пролить свет на странный случай с сейдом, но ничего необычного так и не узнал. Зато язык у девушки оказался подвешен неплохо, и банальные истории в её исполнении приобретали забавное звучание.
— Я не жалела, что я единственный ребёнок в семье, — вдруг сказала Дарси и пытливо взглянула на него. — Но иногда всё-таки грустила, вдвоём-то веселее. Вы с братом наверняка кучу развлечений придумывали, да?
— Какое дело тебе до моего брата, — резко ответил Локи. — Сколько можно говорить о нём?
— Вообще-то я его только сейчас упомянула, — заметила Дарси и миролюбиво улыбнулась. — Вы не ладили?
Он задрал голову к небу и прикрыл глаза, потому что на такое яркое солнце даже богу было трудно смотреть. Постоял, вдыхая морозный воздух, который оставался здесь почти таким же свежим, как в лесу.
— Это вопрос, не имеющий верного ответа, — наконец произнёс он. — Или, если угодно, не тот вопрос, с которого стоило начинать.
— С тобой с чего не начни — тут же и закончишь, — засмеялась Дарси. — Ты как Шерлок, говоришь загадками и обожаешь томить в неведении. А я при тебе как Ватсон: дура дурой, зато не скучно.
— М-м, — неопределённо протянул Локи, чтобы не признаваться в том, что впервые слышит очередные мидгардские имена. Его слух невольно выловил слова «я при тебе». Вот уж не мечтал он никогда о таком приспешнике, да и разве за несколько дней можно привязать к себе кого бы то ни было?
Они так и не зашли ни в кафе, ни в музей, ни в клуб — просто бродили по улицам, а затем вернулись на берег озера. Этот пейзаж манил: монотонный и неизменный, он всё же вновь и вновь притягивал взгляд.
Локи думал о Дарси больше, чем сам счёл бы разумным. Сколько он ни наблюдал за ней, так и не увидел ничего, что дало бы ключ к разгадке. Дарси — образец типичной смертной: легкомысленная и суетливая, он бы даже сказал, суетная. Никакого представления о чувстве собственного достоинства у людей не было, и их хаотичные метания от одного к другому и жизнью не назовёшь, скорее уж жалким существованием. Правда, среди асов тоже хватало тех, кто благоразумием не отличался. Порой он задумывался: в чём была разница между Дарси и каким-нибудь недалёким шутником вроде Фандрала, не считая продолжительности жизни?
Он посмотрел на девушку, подбрасывающую снег сапогом, и усмехнулся своим мыслям. Может, не такая уж она недалёкая, как ему привычно было думать о любых жителях Мидгарда, да и о многих асгардцах. Его не покидало ощущение, что за лёгкой, а иногда и абсурдной манерой поведения кроется нечто большее, чем ограниченный человеческий ум. Но что именно помогло ей добраться до тайного места? Случившееся выглядело как случайность: смертная не искала сейда, не знала, с чем столкнётся.
— Ранила, — победно воскликнула Дарси, которая только что кинула в него комком снега, и Локи устыдился, что на мгновение подумал о ней как о ком-то более толковом, чем прочие.
Она всё-таки определённо была глупа, ведь девушка опасалась его, нельзя было не заметить её страха, и вместе с тем не избегала его компании, а может, даже искала её, точно мотылёк, летящий на огонь. Разве что мотыльки не бросаются снегом.