Страница 19 из 20
– Ты кто?
Саша сглотнул слюну, поёжился от неприятного взгляда. В комнате стоял тяжёлый спёртый запах от сигарет, спиртного и прокисшей пищи.
– Я одноклассник Арины, позовите её, пожалуйста.
Тонкий палец с обломанным ногтём показал на дверь комнаты.
– Там. Дрыхнет небось. Не дозваться засранку. Совсем загордилась, родителей за людей не считает. Ты, малец, скажи ей, что так нельзя.
Саша с некоторой робостью открыл дверь в комнату Арины. В ней было светло и чисто. На письменном столе царил идеальный порядок: книги и тетради по линеечке стояли на полках, в стаканчике, украшенном ракушками, поместились безукоризненно отточенные карандаши. Узкая кровать застелена по струночке, ни единой складки на покрывале. Саша заглянул даже не в небольшой шкаф, чтобы убедиться, Арины и здесь нет.
Женщина, сидящая за столом, ковырялась в тарелке, пытаясь подцепить тонкий ломтик сала.
– Арины нет в комнате.
– Глянь на кухню, может суп себе варит – буркнула Елена Назаровна и добавила: – Себя-то она не забывает, а вот о родителях не помнит. – Повысив голос, процедила: – Воспитала на свою голову эгоистку.
Саша покосился на пьяную женщину и отправился осматривать кухню и вторую комнату. Арина нигде не отыскалась. Он заметил: если не считать беспорядка на столе, в квартире довольно чисто, хоть и ужасающе бедно. На окнах, кроме тех, что в комнате Арины, не имелось штор, на давно не крашенном деревянном полу ни единого коврика.
– Куда могла пойти Арина?
– Чего ты прицепился ко мне, как банный лист. Небось к бабке Машке лыжи навострила. Явится, получит у меня по первое число, – ответила Елена Назаровна, позёвывая. – А ты чего тут шастаешь? Пошёл вон отсюда!
Она уже явно забыла, кто он и что здесь делает. Саша вышел из квартиры, захлопнул дверь. У Арины нет телефона, позвонить не получится. Куда она делась? Саша, вспомнив, что бабушка Маша умерла, встревожился. Арина точно это узнала и не нашла в себе силы прийти в школу. Сейчас она где-то в одиночестве переживает своё горе. Он ещё никогда не соприкасался со смертью, единственным горем для него пока была лишь смерть Джойса, старый пёс не мучился и умер во сне. Отец сказал:
– Джойс прожил хорошую жизнь, и умирал красиво, угасал, будто свеча на ветру, тихо и спокойно. Поэтому не надо рыдать над ним. Наш пёс точно попал в собачий рай.
Тогда он горько плакал, хотя это была лишь гибель собаки, Арина же потеряла близкого человека, ей во сто крат хуже.
В раздумьях он не заметил, что далеко отошёл от дома Арины. Под ногами в слюдяных лужицах ломался лёд, холодный ветер швырял в лицо колкие крупинки снега. Ещё утром было до плюс десяти, но после обеда температура резко снизилась и сильно похолодало. Такие перепады температуры обычное дело для Анапы, завтра могло так же быстро потеплеть.
«Где же она бродит?» – заволновался Саша.
Он знал, что такое терять друзей. С ясельной группы в детском саду он дружил с братьями близнецами Олегом и Марком. Ребята жили по соседству, их троица стала неразлучной. Вместе играли, время от времени ночевали друг у друга, даже увлечения были одинаковыми. Они собирались пойти в один класс, но когда до начала учёбы оставался месяц, отца близнецов перевели в другой город. Расставание стало неожиданностью для мальчишек, они плакали и клялись в вечной дружбе. Родители лишь вздыхали, глядя на переживания ребят, уверяли: всё пройдёт, скоро они найдут новых друзей. Убеждали: в детстве расставание даётся легко. Родители не подумали, что детское горе такое же настоящее и острое, как и у взрослых. Сашины папа и мама тоже не отнеслись серьёзно к его переживаниям, они не догадывались, что его крохотное сердце разрывается от боли, что на нём появились шрамы. Защищаясь от боли и неожиданной потери друзей, Саша загнал свои чувства далеко в глубь души, спрятал за семью замками. Это неосознанно стало формировать его характер, привычки и нрав.
Жаль, но мы взрослые часто смотрим свысока на привязанности и чувства своих чад. Они же ещё растут, меняются. Стоит ли серьёзно относиться к детской дружбе? Нам кажется, дети всё быстро забывают, перерастают свои увлечения. Мы не ценим и не считаем их чувства настоящими, думаем, что они игрушечные, легковесные, а их эмоции незрелые и глупые. Но по накалу и силе чувства ребёнка сильнее и острее, чем у взрослых, успевших нарастить защитный панцирь. Ребёнок беззащитен перед горем разлуки, ему кажется, он лишается друга навсегда. Время и расстояние для маленького человека – это монстры, пожирающие тепло, любовь и дружбу.
Саша остро испытывал чувство одиночества, сильно переживал потерю друзей, его не утешали ни новые игрушки, ни то, что он скоро станет первоклассником. Такую же тоску и одиночество он увидел в глазах девочки, с которой никто не захотел сесть за один стол в школе. Его сердце сжалось от сострадания к некрасивой, жалкой однокласснице. Саша не ожидал, что взяв под защиту и покровительство Арину, обретёт нового друга, который заменит ему братьев близнецов. Теперь он вспоминал друзей без слёз и печали. Арина оказалась интересным человеком, полным тайн и загадок, с ней он никогда не скучал.
Саша поскользнулся на льду и чуть не упал. Его внезапно осенило.
«Убежище! Точно! Она отправилась в убежище. Арина сама говорила, когда ей плохо, всегда уходит туда».
Он понял: Арина спустилась в крохотный грот, когда ещё было тепло. Но сейчас вряд ли сможет выбраться оттуда самостоятельно. Саша развернулся и побежал к Высокому берегу, чтобы подтвердить свою догадку. Он мчался по хрустким замёрзшим лужицам, с неба всё сильнее сыпалась снежная крупа. Ветер, дующий с моря, бросал её в лицо, обжигая кожу. Прохожие, видевшие встревоженное лицо мальчика, нервно оглядывались и начинали звонить своим детям. На Высоком берегу ветер дул сильнее, Саша нагнулся над местом спуска в грот и закричал изо всех сил.
– Арина, ты здесь!
Ветер относил его отчаянный крик с моря в город, ему пришлось звать Арину десять минут, прежде чем он услышал ответный крик.
– Да-а-а-а!
Саша лег на самый край обрыва, опустил голову вниз и, сложив ладони рупором, крикнул:
– Я пойду за помощью. Держись. Скоро вернусь.
Саша поднялся на ноги и помчался в больницу к отцу, совершенно забыв, что быстрее туда добраться на автобусе или маршрутке, он просто не смог бы спокойно стоять в транспорте. Благо Анапа небольшая и город можно пробежать из конца в конец за час. Саша сократил путь, петляя дворами.
Отца отыскал в кабинете, тот к счастью не был занят в операционной.
Рем Карлович сухощавый стройный мужчина типично арийской немецкой внешности: светловолосы и голубоглазый, окинул сына холодным взглядом.
– Что случилось? Почему ты здесь?
– Папа, Арина замерзает в гроте на Высоком берегу, там всё обледенело и она не может выбраться наверх.
В глазах Рема Карловича промелькнула тревога.
– Почему твоя подружка там оказалась и что это за грот?
Саша в нетерпении притопнул на месте.
– Арина узнала, что бабушка Маша умерла и, наверно, сильно расстроилась… она всегда там прячется, когда ей плохо.
Рем Карлович снял халат, повесил в шкаф, набросил куртку, повернулся к сыну.
– Соберись! И объясни спокойно.
Саша глубоко вдохнул и заговорил медленнее.
– Грот отыскала Арина. Вернее там маленькая пещера – тайное место. Когда она спустилась, было ещё тепло. Я не знаю, почему не поднялась вовремя. Папа, её надо спасти. Пожалуйста!
Рем Карлович набрал номер на телефоне.
– Ваня, возьми снаряжение, надо поднять девочку из пещеры на Высоком берегу… Да, оказывается там есть пещеры, скорее всего это просто выемка в скале, – бросив взгляд на сына, поинтересовался у него: – Где это?
Саша быстро ответил:
– Напротив нового храма, микрорайон три А.
– Ваня, ты слышал? Сейчас подъедем к тебе. Будь готов.
Рем Карлович предупредил дежурную медсестру, что уйдёт на пару часов. Через двадцать минут они уже находились у Ивана. Тот вышел с рюкзаком и сумкой.