Эпоха перемен

Основной делёж не клеился у Болгарии с Грецией. Что одной мечталось стать Целокупной Болгарией, что другой возродиться Венизелосом, и обе бредили Царьградом. "Но тут пришёл лесник" и… обломал честолюбивые планы. Обрисовав перспективы для первого вышедшего из Балканского Союза. Взяв и Фердинанда на борт, слетали в Афины. Как бы с визитом вежливости, но и с непрозрачным намёком так же.

В итоге, под обещания территориальных приобретений в будущей скорой компании, кое-как компромисс нашли и настроились готовиться к грядущей войне. Константинополю договорились присвоить статус столицы православия — аналог папского Ватикана, и принадлежать сей град после освобождения может только Богу и его православным слугам. Проливами же, судам православных государств, пользоваться беспошлинно. Иначе — "за что боролись?".

Николай настолько оказался доволен результатами разборки, что при обратном перелёте поинтересовался моим мнением. Не назвать ли запущенное в производство новое секретное штурмовое орудие в честь болгарского царя — Фердинанд?

После долгого отсутствия, за неделю пребывания в России я в курс всего там происходящего въехать не имел физической возможности. Тем более если темы засекречены. Но, оказывается, Рижский вагонзавод за производство "подаренного" нами движка Фольксвагена рьяно взялось буквально на следующий день после того, как мы на Шидловского настучали. И хороший двиг у них получился!

Затем припомнились Государю наши рассказы про роль танков и самоходок в "очередной" мировой войне, и озадачил он Михаила Владимировича созданием базы на гусеничном ходу. Якобы, для землепашества. Но с возможностью в короткие сроки установки на платформу артиллерийского орудия. Причём солидного. Например, Обуховской 122-мм гаубицы. Но на манер корабельной, поворотной башни, на бронетехнике по первости не получилось, да и на классическую САУ, получающееся изделие не очень походило (ни рыба, ни мясо — одним словом Фердинанд).

Но сдвоенная силовая, стреляющую и слегка бронированную махину пёрла, и уже это являлось прогрессом. Ещё зимой отправлены были под видом тракторов в донские степи два десятка "безбашенных" платформ, и честно на них испытатели поднимали целину. Обучая вождению мехводов, и попутно чернозём вспахивая. Теперь время настало богатый урожай собирать. Если бы загодя элеваторы не поставили, то удача бедой могла обернуться. Как на Руси обычно и случается.

Вот и летели мы теперь, после приводнения на дозаправку в Севастополе, на Дон — чествовать "победителей битвы" (за урожай). Кстати, медаль "За трудовую доблесть" в империи была уже введена. Но главное — своим глазом убедиться, справится ли "механизма" и с боевой задачей. Если бы Болгария не "протекала", то не грех было б и настоящего Фердинанда с собой взять, раз человек так от техники тащится. Но вот после победы непременно подарим "союзнику" самоходку его имени.

При подлёте к Азовскому морю зачихал левый движок и у косы Тузла пришлось приводниться, благо на море полный штиль стоял. Нестеров повел меня в хвост лодки, показать возимый ремкомплект, но там я и свой верный спининг с удочками обнаружил. Снасти пережили "перестройку" потому, что их принимали за антенны к изобретению господина Попова (беспроводному телеграфу). Теперь же "вооружив" ими царя, посадили того на крыло, что бы рыбки (тут её много быть должно) на уху надёргал. Кто знает, сколько с мотором возиться придётся?

Как обычно — виной вновь оказался человеческий фактор. Бензин в Севастополе видно не "через ситечко" залили, вот бензопровод и забился — пришлось прочищать. Но как с таким народом воевать, когда даже перелёт Государя должно обеспечить не получается? Не "стрелочника Иванова" ведь (в данном случае "заправщика Наливайченко") казнить, но и генералы да адмиралы тамошние вроде не виноваты? Только с таким отношением к труду никакие террористы с бомбами и революциями не требуются — развалят да разворуют державу "простые люди". Убеждённые, что виноват во всём, разумеется, вначале "Николашка", а потом "комуняки".

Когда ремонт завершился, то лететь было уже рискованно — засветло могли не успеть дотянуть. Потому решено было заночевать на островке, тем паче, что на так же обнаруженном в хвосте примусе весьма приличная уха получилась. Да ещё на косу высадился пяток кубанских казаков, что с рыбалки возвращались, да чудо серебристое заметили — вот и пристали "поинтересоваться". У них, кстати, и цыбуля нашлась, ушицу заправить, и хлебушек печённый.

А мне пришлось распроститься с оплетённым лозой кувшинчиком ракии, что Макс в дорогу сунул. Вот при освещении от пламени горелки примуса, хорошенько "с народом" и выпили, и закусили. И разговор, вроде и не о чем, очень полезным оказался. Не существовало тогда термина PR, но суть то его существовала. И сказ про то, как казак с царём под самогоночку уху хлебал, по стране разошёлся быстро, и оказался более стойким и живучим, чем вся та грязь, которой страну и её правителя вымазать пытались "наши" либералы, социалисты и демократы. Для социального государства монархия не помеха, а как раз гарантия, от диктатуры. И сорвавшееся с уст старого казака: "Царь то — человек Божий!", оказалось весомей всех "Искр" и "Правд".

На рассвете вновь поднялись в воздух и через пару часов приводнились уже на тихую рябь Дона, у Новочеркасска. А оттуда гужевым транспортом добрались до ближайшего поля, где безбашенная "лохань" (так дословно переводилось с английского "танк") претворяла в дело лозунг "урожай с поля — плуг в борозду". Впечатляло! Трёхкорпусный плуг легко оборачивал жирные пласты. Всевеликое Войско Донское, до того построившее на госкредиты в виде "войсковых предприятий" сеть элеваторов, и теперь строившее в Ростове макаронную фабрику, уже интересовалось возможностью приобретения в общественную собственность этих чудо-машин. Войсковой атаман (талантливый хозяйственник) сразу смекнул, что только с помощью такой вот техники и возможно разрешить назревавший кризис.

Полагавшиеся на казака 30 десятин использовались неэффективно, а отдавать "пришлым" то, что прадеды кровью отстояли, не хотелось. Да и земли то у России и в других местах раздолье — уже несколько лет для всех желающих государственная программа переселения существовала. Кстати, под контролем всё того же НЕУБИТОГО Столыпина (сколько ж красноречия продемонстрировал тесть, что бы убедить патриота-премьера поддевать в публичные места лёгкий броневой нагрудник — продукцию Сормовского завода!).

Пришлось Николаю 2-му перед собравшимися речь держать. Поблагодарив казаков за ударный труд, но обращая внимание, что прежде всего дело здешнего люда Родину защищать. И основная задача момента к трудной войне готовиться. Непременно в дальнейшем здешнюю степь стальные кони пахать станут, и казак вместо конского повода в руки рычаги возьмёт. И на Дону рукотворное море ещё создадим, и на Урал-реке, и на Дальнем Востоке. Но станет это всё возможно только когда над всем славянским миром нависшую угрозу удастся устранить. Великие преобразования страну ждут после победы. Но для её достижения свей державе свои силы напрячь придётся.

А далее слово передавалось герою Балканской войны. Кавалеру… и т. д., то есть мне. И мой черёд был выдавать "за други своя", "враг не пройдёт, как внутренний, так и внешний" и т. п. Причём, народ ещё не развращённый пропагандистами-агитаторами внимал с большим интересом. И хоть сей момент готов был идти отстаивать завоевания предков. В общем, визит удался — стенографированные наши речи разошлись, и оказались зачитаны на Кругах станиц, причём ВСЕХ казачьих Войск. Уважение приятно каждому, а воину — особо.

Очень мне было интересно поближе на "вездеход" посмотреть, ибо никак не мог 70-ти сильный мотор такую мощь показать. Но руководитель проекта — Пороховщиков, оказался изобретательным конструктором. Установлена оказалась пара двигателей! А ведь движок первого советского танка только 30-ю кобылами располагал — как у старого Запора, и всё равно китайцев гонять умудрялся.