Мыс Чёрных сов

Спрятав письмо в сумку, Зина поднялась в свою квартиру, двигаясь быстро и, как всегда, стараясь не попадаться никому на глаза.

Прошло ровно восемь дней с момента того чудовищного позора, о котором Зина не могла и вспоминать. До такого позора — бить окна в чужой квартире — она не опускалась никогда в жизни. Однако вот опустилась… Что с ней произошло? Думать не хотелось, и Зине начинало казаться, что она подошла к какой-то определенной черте, сложному этапу в своей жизни, за которым придется сделать крутой поворот, чтобы изменить все. Либо ничего не менять. Но если не менять, это может быть хуже, чем полный поворот на 180 градусов. От таких мыслей ей было тошно на душе. Зина как могла старалась поднимать себе настроение. И вот теперь пришло это письмо.

На следующий день, отпросившись у начальства, она переступила порог кафедры медицинского института. Это было так близко от ее страшного места работы, но одновременно — так далеко!

Заведующая кафедрой была ей не знакома. Как узнала Зина из разговора сотрудников, когда ждала в общей комнате, новую заведующую перевели из Киева всего два месяца назад. Она сразу же начала с реорганизации кафедры, принялась полностью укомплектовывать штат. Происходили очень большие изменения, которые приветствовались не всеми. Однако кипучая энергия новой заведующей пришлась по душе начальству, и большинство сотрудников пришли к выводу, что это хорошо.

Все эти разговоры Зина слушала, даже не скрывая особо своего интереса. И тут в комнату буквально ворвалась высокая женщина, от которой просто веяло жизненной силой. Ее седые волосы были подстрижены очень коротко, а зеленые глаза, казалось, пронизывали человека насквозь.

— Вы Крестовская? Вас мне и надо! Идите в кабинет, — новая заведующая говорила резко, отрывисто. И едва Зина оказалась в кабинете, с ходу предложила ей место на кафедре. Преподавать.

Зине казалось, что она спит и видит сон. Она не поняла в первую минуту. Только сердце сжалось странной тоской — какой интересный сон. Жаль, что он так не похож на реальную жизнь.

— Преподавать? Но я… — И тут произошло то, что случалось очень редко — Зина растерялась. Заведующая нахмурилась.

— Мне нужен такой человек, как вы. Сохранились кое-какие документы, ваши разработки многолетней давности. Покойный профессор Замлынский хранил их в отдельной папке. Я ознакомилась с ними.

Все ваши работы заслуживают серьезного внимания. Я предлагаю вам продолжить научную работу на кафедре. А параллельно с научной работой будете как раз вести курс по своим разработкам, практические и лабораторные занятия. Переходите ко мне!

— Но я работаю в морге! — вырвалось у Зины.

— Я знаю, — заведующая кивнула с каким-то лукавым огоньком в глазах, — и пора эту несправедливость устранить. Вам не кажется?

— Давайте убедимся, что мы понимаем друг друга правильно. — Зина вздохнула. — Вы предлагаете мне место на кафедре и научную работу?

— С возможностью защитить диссертацию, подготовку к которой вы начнете почти сразу, — вставила заведующая.

— И вы готовы взять меня на работу из морга? — еще раз уточнила Зина.

— Вы говорите так, словно в морге работают одни прокаженные, — усмехнулась заведующая, — а это далеко не так! В морге работают самые ценные специалисты, между прочим. Лично в моей практике тоже был такой опыт. И я уверена, что и для вас он был полезен. Но мы говорим не о том. Вы готовы перейти на следующей неделе, с понедельника?

— Неделя? Меня не отпустят.

— Я поговорю с Николаем Степановичем. Все будет улажено быстро. Никаких препятствий не будет. Так что же — вы переходите? — В голосе заведующей зазвучало нетерпение, а в голове Зины вдруг загорелся красный тревожный сигнал.

Странное это было состояние! Исполнялась ее мечта, когда-то, давным-давно составлявшая весь смысл ее жизни. А она вместо того, чтобы радоваться, подозревала нечто совершенно другое. Работа в морге способствовала этому или жизнь на многое открыла ей глаза, Зина не знала. Но она прекрасно понимала, что все происходит не просто так.

— Почему, — вырвалось у нее, — почему вы предлагаете мне это? Кто за меня просил?

Краска отхлынула от лица заведующей. И, удивленная словами Зины, она даже несколько отшатнулась от нее.

— Ну да… За вас просили. Но какое это имеет значение? — В голосе ее послышалась некая враждебность, и Зина была уверена, что не ошибается.

— Кто просил? — настаивала она.

— Какая вам разница? Подобные предложения на улице не валяются! Вы или переходите, или нет! Да, за вас просили… Взять вас на кафедру. Но это ничего не меняет. Для вас это шанс изменить свою жизнь. Все хотят сбежать из морга! Вот и бегите, пока есть возможность.

— Кто просил? — снова повторила Зина в каком-то отчаянии, прекрасно понимая, что это риторический вопрос. — Николай Степанович?

— Цапко? — заведующая хохотнула. — Это не в его компетенции, поднимать такие вопросы.

Зина нахмурилась. Предложение было очень заманчивым. Но она не сомневалась, что в нем скрыты огромные подводные камни. Впрочем…

— Я перехожу, — ответила она.

— Вот и хорошо, — заведующая как будто расслабилась, — завтра я введу вас в курс дела.

Морг был рядом, и Зина прошла сразу к кабинету Цапко.

— Вы пришли сказать, что уходите, — сказал ее начальник, едва она появилась в дверях.

— Откуда вы знаете? — Зина опешила.

— Мне звонили и велели вас отпустить.

— Кто звонил?

Вместо ответа Цапко лишь пожал плечами.

— Вам повезло, — тяжело вздохнул старик, — у вас нашлись высокие покровители, которые сумели замолвить за вас словечко. А вот мне некуда уйти…

— Нет у меня никаких покровителей… — начала было Зина, но тут же осеклась под неприязненным взглядом старика.

— Перестаньте! — резко сказал он. — Вы сильно пробивная. По головам идете, действуете за спинами. Но однажды это вам боком выйдет. Попомните мое слово!

Из кабинета Цапко Зина вышла едва не плача. Радость от предложения вдруг померкла, стерлась под нагромождением всех этих темных, подозрительных намеков и неприятных подозрений, окутавших ее словно прочной, но невидимой сетью. И вместо радости, огромного душевного подъема Зине хотелось плакать.

Цапко очень быстро подписал все документы. Зина собрала свои личные вещи. Прощаться было не с кем — в морге работали новые люди, их Крестовская почти не знала и ни с кем не сошлась близко. А потому, взяв сумку со своими вещами, навсегда ушла из этого странного и страшного места, все-таки бывшего ее домом. Очередная страница в ее книге жизни подошла к концу. Оставалось смело идти дальше, что бы ни ждало ее за ближайшим поворотом.

Дома Зина улеглась в кровать, потеплей закуталась в одеяло и принялась размышлять. Она определенно чувствовала, что ее жизнь контролируют какие-то странные силы. И они обложили ее так прочно, что она не могла им противостоять.

Зина не сомневалась ни секунды, что увольнение из морга и переход в институт устроила та же самая сила, которая воспрепятствовала ее аресту.

После той ужасной истории с оборотнем ее не арестовали. Ее выпустили из отделения милиции после хулиганской выходки. А ведь после такого не выпускают — никогда. И вот теперь — увольнение из морга и перевод в институт.

Лестно было бы думать, что ее позвали потому, что она хороший и ценный специалист. Однако это было неправдой. Заведующая кафедрой лгала. Не существовало никаких разработок, никаких старых работ. Она нигде не могла с ними познакомиться. Зина прекрасно знала, что все ее работы старик Замлынский отдал своему сыну Евгению. Именно на них Евгений защитил диссертацию, ведь его отец поставил на этих работах его имя, а не имя Зины. Ни одной бумаги, подписанной Зинаидой Крестовской, в институтских архивах не было. Зина знала это абсолютно точно. Еще тогда, в те годы, доказательства этому добыл Андрей Угаров. Зачем же понадобилась эта ложь?

Зина не понимала. И на фоне этой лжи предложение показалось не таким уж и привлекательным, как на первый взгляд!