Путь домой

— Да как же можно жить без веры в бога? — рявкнула Люся.

— Если начистоту, мне кажется нелепостью или шутовством сохранять религиозные взгляды в двадцать первом веке, — сказал Вельяминов. — Возвращаться от диамата к религиозной философии — всё равно, что машину заменять телегой.

Никитин заметил портрет Ленина над рабочим столом Ростислава.

— И тут этот немецкий шпион! — закричал омоновец, брызгая слюной. — Ты же русский человек! Ростислав, нельзя же так почитать Бланка после того, что он сделал с русским народом!

— В первую очередь я ученый и коммунист, — спокойно ответил физик. — Коммунизм неизбежен для всего человечества, но хотелось бы сократить путь к новой формации. Я уважаю труды Маркса и Ленина, они и сейчас актуальны.

— Православная Россия превыше всего, а остальное меня не волнует, — заявил Василий.

— А нельзя ли посмотреть на настоящий ускоритель? — попыталась перевести разговор на более спокойную тему Люся.

— Не проблема, — сказал Вельяминов. — Тогда поедем в Превессен. Покажу работу нашей группы.

Ростислав повел гостей к выходу с территории научного городка. Полковник угрюмо молчал, но его толстая супруга пыталась общаться с физиком, как ни в чем не бывало.

— Это, наверно, очень страшно — работать всё время с радиацией? Я бы так не смогла.

— Понимаете, Люся, радиация ничем не страшнее других издержек цивилизации. Электричество тоже опасно, если схватиться за оголенный провод. А сколько людей гибнет в автомобильных катастрофах? Просто соблюдайте технику безопасности — и всё будет в порядке. Сейчас сами увидите…

Скучающий таксист лениво листал журнал с фривольными иллюстрациями. Пожелание русских клиентов снова ехать во французскую часть ЦЕРНа водитель выслушал без видимых эмоций, будто был не франко-швейцарцем, а англичанином из анекдотов.

А в рабочем зале ускорителя работа шла полным ходом. Крики на русском, английском, французском, польском, итальянском языках перекрывали друг друга. Основной модуль установки уже стоял перед выходным окном пучка, а со вспомогательными возилась Пак Ма Ян. Миниатюрная девушка змеёй протискивалась между массивных металлических цилиндров, дотягиваясь паяльником до скрытых разъемов. Ростислав провел гостей вверх по металлической лестнице и показал набитый электроникой закуток, отгороженный металлической сеткой.

— Вот здесь наш "домик". Управляющий компьютер связан стандартным кабелем с установкой.

Через сетку с галереи хорошо просматривалась аппаратура, с которой возились Войцех и Ма Ян. Рядом о чем-то оживленно спорили, энергично жестикулируя, Михаил и Марио.

Вельяминов сказал Люсе:

— У нас надежная блокировка. Каждый, кто входит в зону облучения, использует особый ключ. Пока ключ вставлен в разъем, включить пучок невозможно. Еще имеются индивидуальные дозиметры, вроде наших старых "карандашей", — Ростислав достал из кармана квадратный датчик. — Главное, не повторить ошибки Марио. Он в прошлом году при монтаже трекового детектора забыл рядом с ним халат, в кармане которого лежал дозиметр. Пучок включили. А потом дозиметристы схватились за головы, увидев ходячего покойника — судя по показаниям прибора, итальянец схватил больше десятка смертельных доз.

— А это тоже надежное приспособление? — хихикнула Люся, показывая на соединение проводов, обвязанное шнурками от ботинок.

— Пардон, это результат межгосударственных заморочек. Сейчас мы на французской территории, но в ЦЕРНе приняты швейцарские, а не европейские стандарты, в том числе, на электрические розетки и, соответственно, вилки. Переходников вечно не хватает.

— Я сегодня в гостинице розетку разбил, когда пытался вставить вилку от электробритвы, — пробурчал полковник.

На галерею поднялся Гозман, утирая пот со лба.

— Славка, Ма Ян закончила пайку, Марио привез из криогенки жидкий гелий и залил его в систему охлаждения. Сегодня можно попробовать врубить пучок. Пардон, товарищи, у нас запарка.

При слове "товарищи" Никитин побагровел.

— Какой я тебе товарищ, морда жидовская! Развелось коммуняк! Даже в Швейцарии!

— Слава, я думал, всё единомышленники этого хера повешены в Нюрнберге еще в прошлом веке. Видно, ошибся маленько. Разреши, я чуть-чуть поучу твоего знакомого хорошим манерам.

Михаил сжал внушительные кулаки. Ростислав тоже напрягся. Правая рука полковника дернулась к поясу, но турист на экскурсии — не милиционер-полицейский при исполнении, оружия не имеется. При виде решительно настроенных ученых омоновец стушевался.

— Я это, немного выпил… Извините…

— Василий, Люся, вас наверно в гостинице заждались, а в такси счетчик тикает за простой, — попытался вежливо выпроводить надоевших гостей Вельяминов. — А нам работать надо. Сейчас пучок пойдет. Съездите лучше в женевский городской музей, там на днях открылась роскошная выставка старинных музыкальных инструментов, начиная чуть ли не со времен раннего средневековья. А около университета есть занятный памятник — "стена реформаторов". Впрочем, многим нынешним отечественным реформаторам давно требуется стенка.

— Пойдем, пойдем, Васенька, — подключилась Люся. — ЦЕРН мы уже посмотрели, спасибо господину профессору, теперь надо по магазинам прошвырнуться.

— Тогда вам на улицу Сервета, — посоветовал Гозман. — Там самые роскошные бутики Женевы. В общем, что-то среднее между Тверской и Кузнецким мостом. А еще, мадам, — Михаил обращался к женщине, демонстративно игнорируя её хамоватого супруга, — настоятельно рекомендую съездить в Лозанну. Там многие знаменитости жили — от Набокова до Фредди Меркьюри. Можно на катере от пристани в Монрепо.

Глаза Люси загорелись в предвкушении шопинга, но Никитин напоминал заупрямившегося быка с окрестных пастбищ.

— А я никуда не поеду! — пьяно рявкнул полковник. — Вот останусь и буду смотреть, как безбожники православных людей обманывают!

Ростислав даже перестал злиться на Василия. Физик глядел на омоновца, как на диковинного зверя в зоопарке.

— Интересно, в чем обман? — ухмыльнулся Вельяминов, поддразнивая святошу. — У нас не церковь, здесь всё по-честному. Ускоритель работает в полном соответствии со специальной теорией относительности.

— Ваш Эйнштейн — обычный еврейский жулик, всем мозги запудрил… Я читал в газете…

Михаил и Ростислав хохотали уже в полный голос.

— Ну, газета — это важный документ! Куда там Physical Review!

— А написал, небось, какой-нибудь архиерей?

— Нет, просто Геббельс доморощенный…

Стуча кроссовками по металлической лестнице, подбежала Пак Ма Ян, недоуменно рассматривая развеселившихся друзей.

— Охлаждение системы закончено. Можно давать ток. Ростислав, это твои друзья? Наверно, они люди с юмором. Переведешь мне их шутки?

Вельяминов пояснил, что его знакомые уже собираются уходить. Ма Ян села за компьютер, от которого тянулся кабель к блоку управления установкой. Тонкие пальцы забегали по клавиатуре. На экране появились строчки с данными диагностики аппаратуры.

— Всё в порядке, дорогие коллеги. Ловушка для темной материи работает, сцинтилляционные и микростриповые детекторы подключены к каналу регистрации. Пионный пучок дадут через пять минут.

Пак Ма Ян откинулась на спинку вращающегося кресла. Ростислав улыбнулся, глядя девушке в глаза.

— Всё у нас получится, любимая. Не волнуйся!

— Что говорит твоя косоглазая мартышка? — сказал полковник с кривой ухмылкой.

— Ну ты меня достал, урод православный!

Вельяминов сжал кулак, но ударил ногой, неожиданно для офицера. Носком ботинка по яйцам — достаточно чувствительно. Омоновец явно потерял профессиональные навыки на штабной работе, занимаясь пьянками и богослужениями в компании большого начальства вместо физподготовки, и не успел отреагировать. Жена полковника истошно завизжала.

— Прошу прощения, Люся, но с такими хамами, как ваш муж, приходится общаться на их языке. Нормальные люди произошли от обезьяны, а этого придурка точно сделал его бог, причем с большого бодуна.