Страница 6 из 16
Против таких взглядов не то что не борются, наоборот, они становятся опорой международного глобализма. Для существующей власти Лена никак не могла быть опасна. По словам Натальи, и ограбления не было. И этому я склонен поверить; моя бывшая женушка не слишком увлекалась разными ценными безделушками. Думаю, и чипы она себе поставила, люди с такими «прогрессивными» взглядами обычно чипируются первыми. Конечно, свою гипотезу я проверю, но… думаю, я прав.
Если Лена не опасна для каких-либо структур, если не ограбление, то что?
Я связался по видеоблогу со своей бывшей подругой из прокуратуры Оксаной Михайлович. В ее глазах промелькнуло удивление:
– Никак Юрочка?! Вспомнил зазнобу?
– Я тебя не забывал. Снишься почти каждую ночь.
– Блин!
– Что?
– Забыл добавить слово «блин».
– Я по делу.
– Вот подлец. Без дела и позвонить не соберешься.
Я оставил без внимания колкости Оксаны. Сейчас главное было найти хоть одну зацепку, проливающую свет на это неприятное дело.
– Не ты занималась убийством Лены Ковалевской?
– Нет. А кто она?
– Моя бывшая жена.
– Несчастная женщина! – театрально взмахнула руками Оксана. – Несчастная вдвойне. Быть замужем за таким вертопрахом, а потом еще стать жертвой преступника. Нет, не я.
– А кто?
– Тебе что за дело?
– Хочу прояснить кое-какие подробности.
– Скажут тебе! Держи варежку шире.
– Попробую договориться.
– Попробуй. Только вряд ли получится. Ты уже тут всех достал.
– Это потому, – не выдержал я, – что решаю такие головоломки, которые для ваших козлов будут вечной загадкой.
– За козлов ответишь. Я просто отключаюсь…
– Оксаночка… – я вновь стал тише тишайших, – прости, блин, глупого хвастуна.
– Ладно уж, – смягчилась моя бывшая зазноба, – с тебя ресторан. А дело у… подожди секунду… Дело ведет майор Александров.
– Димка?
– Он самый.
– Да уж, не везет, так не везет.
– Почему?
– У нас с ним своеобразные отношения. К тому же, от него сильно воняет. После того, как он заходил в наш кабинет, мы потом долго держали открытым окно. Дезодорант бы использовал, что ли.
– С тех пор, как он женился (нашлась ведь такая героиня!), стал вонять меньше, – ответила Оксана. – Так замолвить за тебя словечко?
– Хорошо бы.
– Позвони ему минут через пятнадцать.
– Спасибо, родная!
– Не забудь, с тебя ресторан, – хитро подмигнула собеседница.
– А то я приму приглашение твоей Алисы.
– Ты ее не знаешь.
– Знаю по твоим рассказам. Она уж точно будет счастлива отобедать со мной.
С Александровым следовало применять иную тактику разговора. Если Оксана постоянно перебивает собеседника, ерничает, выпаливает в секунду невесть сколько слов, то Дмитрий иной – неторопливый и вальяжный. Надо слишком постараться вытащить из него очередную фразу.
– Здравствуй, Дмитрий Николаевич, – сказал я.
Чувствовалось, что он не слишком рад моему звонку. Круглое одутловатое лицо с бегающими глазками даже передернулось. Друзьями мы не были! Однако от меня так просто не отделаешься.
– Говорят, ты защитил диссертацию?
– Давно. Два года назад.
– Ты всегда был мужик не промах. А докторскую пишешь?
– Пишу.
– Зачем на твоей работе докторская?
– Пригодится.
– Женился, говорят?
– Женился…
Он явно хотел спросить: «Какого черта не перейдешь сразу к делу?», но мешало его извращенное внутреннее понятие интеллигентности. Однако играть с огнем далее не следовало. В конце концов он просто пошлет меня, тоже мило, интеллигентно.
– Дмитрий Николаевич, – осторожно спросил я. – Ты ведешь дело Ковалевской?
– Ну, я.
– Мне нужна информация…
– Еще чего!
– Не закрытая, а та, что можно, например, предоставлять прессе. Хотя, понимаю, смертью Лены никто из журналюг не заинтересуется.
– Пока! – кратко бросил Александров.
«Ни в коем случае не дать ему улизнуть!»
– Дмитрий Николаевич, – быстро проговорил я. – Подумай, информация не секретная. А вдруг наши пути пересекутся и будем работать над одной проблемой. Я всегда поделюсь с тобой соображениями. И весьма ценными.
– Обманешь.
Я сделал обиженное лицо и гордо произнес:
– Честнее меня, блин, мужика не сыщешь. Сам знаешь.
– Потому и говорю.
– На чем поклясться?
– Ладно, уж, – смягчился майор. – Что конкретно интересует?
– Зацепки есть?
Глазки на одутловатом лице забегали сильней, точно он не хотел встречаться со мной взглядом. Но потом они все-таки остановились, уставились на меня.
– Пока сложно сказать, – с трудом выдавил он из себя.
«Он что-то скрывает? Или действительно – полная лажа?»
– А в чем проблема? – я перешел в решительное наступление.
– На ограбление непохоже. И жила она вроде бы тихо, спокойно, ни у кого нет явных мотивов для убийства.
– Ни у кого? Вы даже со мной не поговорили. А ведь я все же бывший муж.
Дмитрий махнул рукой, однако после моих наскоков вдруг усмехнулся:
– Так и быть, пригласим для беседы.
– Очень хорошо, – обрадовался я. – Все, что знаю, скажу. Но и спрошу! Почему такое бездействие органов?
– Не бездействуем мы, – вздохнул Александров, и мне показалось, что он не обманывает.
– Везде сейчас камеры слежения, любой человек под их прицелом. У нее в подъезде наверняка есть камера.
– Была. Только ее разбили.
– Кто?
В голосе майора послышались нотки сарказма:
– Формально парень в серой куртке с капюшоном. Часа за два до преступления. Думаю, это и был убийца. Ловко он все проделал.
– Хочешь сказать, блин, что он профессионал?
– Угу? Так задушить может только крутой профи. Не оставил ни одного следа, ни одной зацепки. Мы даже не знаем правша он или левша…
– Мужчина или?..
– Скорее всего – мужик. Сильный, паразит. Хотя сам знаешь, какие сейчас бабы. Так вот: она его впустила, не исключено, хорошо знала.
– Как определили?
– Ковалевская шла по комнате, повернувшись к нему спиной.
«Действительно сильный аргумент!»
– Насколько я в курсе, у нее появился друг, некий Вадим Капралов. Он случаем не мог?..
– Не думаю. Он – один из ведущих специалистов в компании «Розенкранц».
– Интересное название. Чем она занимается?
– Нано-технологиями. Связана с правительством. Именно оно и финансирует некоторые проекты компании.
– Ученый не может быть убийцей? У него есть алиби?
– Есть, но….
– Какое?
– Его машину зафиксировала камера наружного наблюдения на довольно приличном расстоянии от дома Ковалевской. Случилось это немногим за полночь, то есть примерно через сорок или пятьдесят минут после убийства. Ехать до того места, где его сфотографировали, минут тридцать. У него оставался небольшой отрезок времени, чтобы вернуться в квартиру Ковалевской.
– А как он сам объясняет, что конкретно делал в этот временной промежуток?
– Утверждает, что сидел в автомобиле.
– Просто сидел?
– Да. У него на следующий день намечалось серьезное совещание, надо было к нему подготовиться.
– В машине?
– Выходит, так. У меня есть запись беседы с Капраловым. Он заявил «Хотел спокойно все обмозговать. Но, когда машина на ходу, думать не могу, голова работает в другом направлении: как бы не попасть в аварию».
– Хитрован… – произнес я. – Он мог поехать домой и поработать там.
– Согласен.
– Но тебе он не кажется подозрительным?
Александров опять посопел, пожал плечами:
– Не похож он на убийцу.
– Ты когда-нибудь, блин, встречал людей, глядя на которых так и хочется кричать: «Немедленно арестуйте его! Он наверняка кого-нибудь пришьет»?
– Хрен его знает… Но мотив? Какой у него мотив?
– Вот это и следует выяснить. А вообще из соседей Лены кто-нибудь мог видеть ее полуночного гостя?
– Никто и ничего.
– Выходит, Дмитрий Николаевич, у кого-то была серьезная причина убить Лену. Не все было безоблачно в ее жизни.