Третий источник

Да и настроение подстать погоде.

Не хватало лишь Матрены для полного счастья. Толяныч давненько ее не видел, даже соскучился. Вскоре девочка вошла в окно и расположилась между ними, привнеся в символику нечто совершенно новое, некое животное начало.

Толяныч кошкиному явлению нисколько не удивился - он давно заметил свою с Матреной странную связь, которая строится не совсем ясным способом, не голосом, а как-то по другому. Мысленно, что ли? Да и подобрал он кошку так же просто: вошел в незнакомый подъезд, как будто его кто окликнул, а вышел уже с будущей Матреной на руках. Тогда ей едва исполнился месяц...

Так они и валялись втроем какое-то время.

Потом Пичка сварганила незамысловатые бутерброды из подручных продуктов, принесла пиво, и они позавтракали, не вылезая из постели. С Матреной Фантик по-братски поделился холодной курицей. За стеной, похоже, просыпаться не собирались. Еще бы, после такой-то езды!!

- Едем купаться! - Наконец-то решил Толяныч, и они махнули на речку.

Впрочем, назвать Бычуги речкой решился бы лишь самый отпетый фанат местной природы - в самом широком месте она достигала ширины аж в пятнадцать метров! Да и протяженность этого участка была не больше все тех же пятнадцати метров. Однако песчаное дно и приличная глубина делали купание вполне комфортным, а Толяныч искомым фанатом был, к тому же он своими руками таскал из этой речки щук длиной в локоть, правда в детский. Тогда щуки казались просто гигантскими, и ни о какой там коррекции он даже не помышлял...

Теперь Толяныч наконец нашел в себе силы качественно искупаться - вода леденящая, ну чисто железо на морозе. Выскочил на берег красный как рак, улегся на солнышке. Хорошо. Рядом плюхнулась Пичка. Еще лучше.

Возвращение не было обязательным, все равно Леха раньше чем к шести не подтянется, но ледяная вода разбудила зверский аппетит, и они примчались домой, когда время едва перевалило за четыре. Сластолюбцы тоже продрали глаза, и Светка уже возилась на кухне.

Дружно поели.

Потом Серега вместе с Толянычем лениво покуривали на крыльце, болтая о том - о сем: о погоде, о качестве пива, о футболе и прочем, пока к самому крыльцу не подрулил Леший собственной персоной, нагруженный, как диверсант при полной выкладке.

- Наш человек! - Довольно сказал Крот, оценив с каким звуком опустился на дорожку лехин рюкзак. - С полным боекомплектом... А Ленка где?

Леший повел плечом:

- Дежурит.

- Понятно. Ну, пора и нам собираться. Да, ты в курсах, - обратился Серега к Толянычу, - что сегодня погадинские на кулачки приедут?

- Да? Не в курсах. Значит сегодня оттяг по полной программе? - Драки с соседним поселком издавна входили в программу местных развлечений под вторым номером (первым шла естественно водка), и мужское население Параминова предавалось этому со всей страстью.

- Ну, программа такова: сначала в лесок, шашлычки там, то-се, чтоб разогреться, а к полуночи на станцию подтянемся. Лешего конечно в запасе оставим, а то он их всех укатает. Верно, Леха? Ладно, сейчас девкам задачу поставлю и вперед.

Они с Лешим обменялись взглядами и видимо какой-то информацией, впрочем Толянычу сейчас это было по фигу. Он переживал легкую послеобеденную апатию, а коррекция не давала дурным мыслям, взбаламученным было со дна сознания появлением Лешего, доминировать. Закурил очередную сигарету, лениво поглядывая на безоблачное небо и уселся на крыльце.

- Ну что, брат, как твой "сосед" поживает? - Осведомился Леха, безмятежно устраиваясь рядом. Порылся в недрах своего рюкзака и выудил пару бутылок пива. - Хочешь? Холодное.

Толяныч сорвал пробку, глотнул - пиво и вправду оказалось на диво приятным, а проявленный термознак указывал на оптимальность температуры. Он сделал следующий глоток с уже большем удовольствием:

- Сосед... - Объяснить было довольно сложно. В нем боролись два почти противоположных чувства: с одной стороны он привык к Фантику, как к не самой навязчивой и довольно самостоятельной личности, почти как к другу. А с другой стороны... Шиза это, браток. Шиза. Раздвоение личности. Понятно, что такой вывод не вызывает вдохновения, только коррекция и спасает, но это же до первого серьезного сбоя. - Сосед поживает нормально, Леха. Ты кстати знаешь, что всучил мне сборник боевых эмуляторов?

- Да.

- А почему не предупредил? Они ж для служебного пользования.

- Так у меня же блокировка. Я присягу давал, и разглашать служебные секреты не имею права.

- А как же...

- Ну, забыть-то содержимое М-диска я могу, это ни одна блокировка не учитывает. - Леший усмехнулся пораженному Толянычу, но это было еще не самое интересное известие. - Кроме того, этот софт и предназначен для таких как ты. Там специальный баг вставлен... я конечно не специалист, но перетер со своим дружком, который эти программы колол. Он утверждает, что у тебя должны разблокироваться участки памяти, связанные с боевыми навыками, которые тебе на действительной ставили. Так что такие вот дела, Фант. Думаю, эту куда лучше, чем если бы ты в фирму побежал. После нашего дельца не стоит тебе никуда обращаться. Потерпи, а там что-нибудь придумаем. А пока погоняй-ка эмулятор в режиме обучения. Авось пригодится.

Нарисовался Крот:

- Ну что, пора.

- Ладно, вы идите, а я вас догоню, - Сказал Толяныч.

- Ну-ну... - Серега не возражал, пошел собираться. - Мы на старом месте будем, в ельнике. Если что "Апанас" крикнешь.

Подошла Пичка:

- Ты чего, Фант, мы уже готовы, а Серега говорит, что ты не идешь?

Толяныч обвел ее взглядом - футболка с отрезанным подолом, плоский живот, джинсы, кроссовки... Все так. Круглые глаза блестят антрацитом. Все так, но что-то уже стало не так.

- Да у меня еще дельце одно имеется... - выговорил, стараясь не выдать этого "не так" ни голосом, ни взглядом. - Надо к Тольке зайти еще. Потом догоню.

Ольгу такой ответ удовлетворил. Хмыкнув - не задерживайся, давай - она упорхнула к Светке. За забором уже пыхтел разогреваемый "Князь" Крота.

Наконец, народ отчалил, а Толяныч завалился в шезлонг с сигаретой и стал ждать неизвестно чего. Может озарения какого?

10.

- Вот моя деревня, вот мой дом родной... - напевал Толяныч, стоя перед зеркалом в ванной.

Внешний вид, надо сказать, не вызвал бы приязни у любого стража порядка, и это приводило его в прекрасное расположение духа. На кулачках с повадинскими оттянулись по полной программе, вот только Саид не разобравшись взял Толяныча на снабаш, а крепость его лба давно вошла в поговорку. Отменного качества шишка на лбу - плод того лобового столкновения - неплохо дополняли многочисленные ссадины и чуть подзаплывший глаз, да и разбитые кулаки само собой. С такой физией брейся - не брейся, лучше не станет.

- Да, братан, видок тот еще... - не похоже, чтобы Фантик сочувствовал искренне.

Только что они успешно завершили мытье Матрены, которая теперь с плохо скрытым раздражением пыталась время от времени привести себя к общепринятым среди кошек эталонам красоты. Но пока безуспешно. Кошка по жизни ненавидела купание, так что процесс не доставил ей ни малейшего удовольствия, а Толяныч, поскользнувшись, крепко приложился своей многострадальной головой, и теперь с интересом наблюдал, как рядом с автографом Саида наливается грозовой чернотой очередной бланш.

Да-а-а-а... По меткому выражению одной древней спартанской приколистки, домой Толяныч вчера прибыл "на нем" - на плече Саида; разве что перед дракой никто ему это самое плечо не подавал. Потом над ним хлопотали скорбящие друзья, а Матрена словно по заказу вынырнула из ночи и не отходила ни на шаг, периодически лизала ему лицо, а на Пичку шикнула так, что та даже отскочила. Фантик наблюдал весь процесс оказания помощи как бы со стороны, подозревая у себя легкое сотрясение мозга.

Но все позади, Москва распахнула свои липкие объятия, и вот он стоит в ванной и любуется на самое близкое и дорогое лицо в этом бренном мире. И голова кружится, как колесо обозрения - медленно, но верно.