Пыльные окна

— А зачем ты свел меня с Пасечником? Меня, а до этого Максима?

— Любопытно было. — сказал Коля насмешливо. — Старого хмыря я с детства знаю, к его бредням привык. Он головой трехнутый, я думаю. А так, интересно было посмотреть на вас поближе. В естественной среде обитания, гы-гы. Что вы умеете, что вам известно, кто вы такие на самом деле. Нам об этом мало рассказывали.

— Где рассказывали, в Конгломерате?

— В карбонате.

— Много смеешься, Коля. — сказал я, поигрывая пистолетом. — Ну а Максим сейчас в городе?

— Да.

— Что за дела у вас с ним?

— Он мой стилист.

— Перестань кривляться, или я тебе ногу прострелю.

Коля не стал спешить с ответом. Наслаждался своей осведомленностью.

— Я жду ответа, Коля. Если конечно, это твое имя.

— Мое-мое. — пробормотал он, раздумывая.

С ним происходило что-то. Как выщелкнутая ногтем карта, он крутился, показываясь то лицевой стороной, то «рубашкой». В качестве «рубашки» ему служил образ дурачка с окраины, с которым мы так забавно боролись в луже и удирали от милиции.

В лицевую сторону этой его карты мне не очень хотелось вглядываться.

— Ну как тебе сказать, Каштанов. — пробормотал Коля. — В какой-то степени твой приятель Чернецкий играет за нас. Но не в основном составе. Мутный он тип, вот что. Удивляюсь что он делает в вашей конторе. У вас же все, такие как ты, верно? Гы-гы.

— Давно его видел?

— Я только от него. Он у нас тут типа вестника мира, помогает мосты наводить. Поскольку ты удачно сорвал противоборство, хы-хы, вопрос об опекунстве над городом будет решаться в другом виде. И Чернецкий сейчас вроде как миссия ООН.

— Значит в миссию ООН сейчас и отправимся.

Дима, внимательно слушавший наш разговор, одобрительно хмыкнул. Он, похоже, уже успел присоединится к фан-клубу Максима Чернецкого, нашего великого психократа и мастера интриги.

— Машина есть у тебя? — спросил я у Коли, по прежнему избегая встречаться с ним взглядами.

Хотя он, вроде, и оставил попытки прощупать мое сознание, я не подозревал, чего от него еще можно ожидать. Карта прекратила крутится, легла вверх «рубашкой». Коля решил затаиться до поры.

— Там за забором. — лениво сказал он. — «газель» припаркована. Дай сигарету, а?

— Перебьешься. Где ключи?

— Я на тебя в Гаагу подам, Лешик. А ключи в замке болтаются. Кому тут угонять-то, в глуши этой. Тем более угонять у МЕНЯ, хы-хы.

— Ну что ж, Дима, — сказал я мальчишке. — Давай-ка съездим к нашему общему товарищу, проясним ситуацию.

— А с пленными что будем делать? — деловито спросил мальчишка.

— Господа варлоки пусть отлежаться. А этого типчика. — я указал на Колю. — С собой возьмем. Пусть Макс решает, что с ним делать.

— Давай-давай. Мне аж интересно. — пробормотал Коля. — Чо дальше будет. Прямо Санта-Барбара.

Я препроводил Барабашкина в комнату к его товарищам. Те сидели спина к спине посреди комнаты и при моем появлении слитно замычали сквозь скотч.

— Ничего, потерпите. — сказал я жестоко. — Начальству спасибо скажите.

— Ох, Каштанов, ты еще… — весело сказал Коля в последний раз, прежде чем остатки клейкой ленты прервали поток его остроумия.

Мы вышли на улицу. Находились мы где-то в пригороде, вокруг были погруженные во тьму садовые участки. В основном — заросшие и дикие.

Я задвинул боковую дверь автобуса за спиной пленника, и сел за руль. Дима устроился рядом.

Ну Максим, подумал я, заводя «газель», у меня к тебе масса вопросов. Надеюсь ты удовлетворишь мое любопытство.

На этот раз во дворе обошлось без «Ниссана». Это не могло не радовать.

Все-таки я не ошибся в первый день поисков. Максим квартировал в доме на улице Советской.

Колю я до поры оставил в автобусе. Мы зашли в подъезд, поднялись на верхний, пятый этаж по загаженным ступеням.

— У меня есть ключи. — сказал Дима. — Максим Георгич оставил, когда уезжал. А этот, с черными патлами, не додумался отобрать.

Вот Максим дает, думал я.

За неделю каких дел наворотил, устроился вот в дыре какой-то, ввязался в разборки между «минусами», у него и там знакомцы есть, оказывается. К тому же откопал мальчишку-вектора, пусть и с Черноморовой подачи.

Но почему сразу не повез его в Москву?

И что за пальба с Фроловым?

К тому же наш мудрый Макс прошляпил, упустил Диму.

Хорошо, что тут уж я не подкачал — выручил. Вовремя оказался в нужном месте. Хотя и не по своей воле, а даже напротив.

Но разрешилось все более, чем благополучно.

Вот он наверное обрадуется, когда узнает, что я раскрылся!

Я вспомнил, как радовался я, когда сразу после окончания учебного курса Максим прибежал ко мне с глазами навыкате и заорал «Леха, смотри, что я умею» и принялся взглядом двигать стакан на кухне. «Леха, видал? Я реальный волшебник, веришь?»

Верю. Я всегда тебе верил, Макс. Никому не верил так, как тебе.

Дима распахнул дверь. Внутри горел свет, и с кухни раздавались голоса.

Вот сейчас я ему стакан подвигаю, подумал я, ухмыляясь и мысленно собираясь, чтобы сразу же поразить его.

Вслед за Димой я пошел по коридору, уклоняясь от навешанных одна на другую курток. И вошел в кухню.

Я только теперь понял истинный смысл выражения «немая сцена».

При нашем появлении в кухонке повисла действительно МЕРТВАЯ тишина.

Было отчетливо слышно, как шипит горящий газ в конфорке под чайником.

За столом сидел Максим.

Рядом с ним, чуть не в обнимку, но зато без темных очков, Фролов.

А напротив, у стены — Полина.

— Легок на помине. — очень тихо сказала Полина.

Мне приходилось видеть ее разной. Раздраженной, заразительно смеющейся, равнодушной, довольной и урчащей как кошка, злой как собака, плачущей.

Теперь передо мной была обалдевшая Полина.

Впрочем, все мы были обалдевшие. В том числе и я.

Только Дима все еще пребывал в приподнятом настроении, радуясь своему счастливому освобождению из плена психопатов братства Каскавелла. Дима был на взводе, хвост пистолетом.

— Здрасьте! — поприветствовал он собравшихся. — А вот и мы!

Прошел мимо меня, ударил с Максимом по рукам.

Максим автоматически ответил на его жест, выставив ладонь. Он пристально смотрел куда-то мне в ключицу.

— Вы чего такие кислые, волшебники? — радостно ухмыльнулся Дима, отрезая кусок сыра и отправляя его в рот. — Ух, проголодался я…

Первым ожил Фролов. Он всегда оживал первым.

— А мы как раз о тебе говорили. — с идиотической ухмылкой сообщил он Диме. — Вот, хотели уже в милицию звонить, в поликлинику.

— Заткнись. — оборвал его Максим. Тяжело поднялся с табурета, вышел мне навстречу. — Пошли покурим.

— Я не курю. — автоматически ответил я.

Это было сложно, но я очень старался не смотреть в ту сторону, где сидела Полина.

Она ведь совсем не изменилась, подумал я, отводя взгляд. Разве что пирсинга стало еще больше, раньше у нее не было этой сережки под губой. Я начал думать об остальных ее сережках, которые были мне известны, но оборвал себя. Кажется, волосы теперь острижены покороче. А так, внешне, это была прежняя Полина.

Екараный бабай!

Что же тут такое творится?!

— В прошлый раз же курил. — буркнул Максим, обнимая меня за плечи. — Идем!

Я позволил ему увлечь себя на лестничную клетку.

Максиму я всегда верил.

8. Неожиданные встречи

— Там внизу, в «газели», — вспомнил я, возвращая ему сигаретную пачку. — пленный тебя дожидается.

— А? — Макс непонимающе уставился на меня, вытаскивая изо рта незажженную сигарету.

— Твой приятель, Коля.

— Кто?

Я не спеша прикурил от протянутой зажигалки.

— Вообще-то, я уже слегка запутался в твоих знакомых. Сейчас я имею в виду не особо интеллигентного юношу, который носит кожаную куртку поверх спортивных штанов.

— А, этот. — Максим торопливо чиркнул зажигалкой, закурил. — Я так и думал, что это его рук дело. Зря я на него поставил. Впрочем, к черту.