Путь «света»

Но, в этот раз заключенным повезло. Здание, рассчитанное на пять сотен человек, было заполнено лишь на половину от возможного максимума. Основной контингент тюрьмы, состоял из нукенинов, состоявших в уже уничтоженном движении «Чистых шиноби».

Несмотря на название, «Чистые шиноби» придерживались идеи истребления всех кланов, из-за их «грязной» крови. Пытки, убийства, разбой, изнасилования, показательные казни. Для большинства из них, всё это, лишь небольшой список совершённых преступлений.

Беловолосый мужчина, одетый в стандартную тюремную робу из серых рубашки и штанов, уже на протяжении суток гневно скрипел зубами, пытаясь взглядом пробурить себе путь на свободу. Всего за один день, его жизнь кардинально изменилась. Буквально пару дней назад, он планировал свой путь возвышения в должности джонина «Скрытого Тумана», а теперь он вынужден сидеть в сырой камере, одетый в поношенные тряпки. Мужчина уже не раз проклял тот миг, когда решил сделать ставку на глуповатого джинчуурики.

— Проклятый «Демон», — прорычал мужчина. — Мы с тобой ещё поквитаемся, клановая тварь.

— Желаешь мести? — раздался мужской голос.

«Повернув голову, Мизуки увидел стоящего по другую сторону решетки мужчину, закутанного в чёрную хламиду, и скрывшего лицо за белой маской, похожей на льва». — Кто ты?

— Я работаю на того, кто желает блага всем несправедливо осуждённым, — ответил «Лев» безэмоциональным голосом. — Я могу выпустить тебя в любой момент. Но, при условии.

Слова АНБУ, заронили в душу нукенина надежду на скорое возмездие. Мысли о возможности поквитаться буквально затмили разум мужчины. — Говори своё условие, «АНБУ»! Твой господин, может просить всё что пожелает, если мне дадут право отомстить!

Пошарив в рукаве балахона, и достав небольшое фото, «АНБУ» небрежно швырнул его в Мизуки. — Убьёшь его, и с тебя снимут все обвинения.

— С удовольс-с-с-с-твием, — прошипел нукенин, смотря на фото в трясущихся руках.

***

Додзё клана Хьюга, всегда отличались атмосферой строгого минимализма. Деревянный пол был покрыт толстым слоем лака, что вылилось в требование ступать на него исключительно босыми ногами. Небольшое возвышение выложенное татами* служило местом для тренера и более продвинутых учеников. В центре додзё располагался маленький дворик, с небольшим количеством деревянных тренировочных манекенов, как две капли воды, похожих друг на друга.

Но, сегодня, один из них несколько отличался от своих собратьев. Разницей между ними служил небольшой слой свежей крови. Оставленный хрупкой на вид девушкой.

Молодая девушка, с прямыми иссиня-чёрными волосами, послушно лежащими на плечах своей хозяйки. Уже несколько минут, она не спускала взгляда со своей разбитой до крови ладони. Мешковатые лавандово-белая ветровка и синие штаны скрывали фигуру стеснительной девушки, которую она начала прятать с недавнего времени, лишь бы избежать лишнего внимания, которое ей никогда не нравилось.

Девушка старалась всегда следить как за своей речью, так и за тембром голоса. Придавать ему как можно более мягкие и нейтральные интонации. Она и не заметила, как спустя время, это вошло в привычку. Хрупкая на вид девушка всегда была доброй, отзывчивой и заботливой, такой же, какой она помнила свою маму.

От мыслей о давней потере, на глазах девушки вновь навернулись слезы. Кроме своей младшей сестры, она больше никому не говорила о том, что помнит ту злосчастную ночь. Ночь, когда к ним пробрались шиноби «Облака», и с особой жестокостью обезглавили её мать, прямо у неё на глазах.

С тех пор, она едва не замкнулась в себе. А суровое отношение отца, и других членов клана, только подливало масло в огонь. Вместо любви и заботы, тогда ещё девочку, кинули в пучину бесконечных тренировок. И никому не было дела до того, что девочка боялась причинить кому-либо боль. В глазах остальных она была наследницей клана, что со временем должна была его возглавить. Наследницей — что должна быть сильной. А всё остальное — неважно.

Год назад, отец девушки принял судьбоносное решение. Поставить сестёр в реальный бой друг с другом за титул «Наследницы». Как бы ни старалась девушка, но она так и не смогла пересилить себя, и нанести хотя бы один удар. В результате, всего одна ошибка, и от удара «Проникающей ладони» (Шотей, прим. авт.) девушка потеряла сознание.

Придя в себя, девушка тут же столкнулась с суровым, и холодным взглядом отца. Она так и не смогла забыть тот леденящий тон, которым он сообщил ей о том, что старейшины начали обсуждение её перехода в младшую ветвь. А после, одарив равнодушным взглядом, и вовсе покинул её, оставляя наедине со слезами. Тогда, девушка впервые задумалась: если отец ненавидит её за «слабый» характер, то испытывал ли он ненависть к её матери? На которую она так похожа. Если да, то почему она вышла за него? Или, это и вовсе был приказ? На протяжении многих месяцев она задавала себе эти вопросы, но так и не смогла найти ответа.

Однажды, она невольно подслушала разговор старейшин, среди которых был и её дедушка. Они с небывалым напором требовали убедить Главу клана, отдать приказ поставить на неё печать и перевести в младшую ветвь. Но главным шоком послужило требование, что по достижению совершеннолетия, она должна будет выйти за… Неджи.**

Горькие мысли, вновь привели девушку к воспоминаниям о вчерашнем инциденте. Слова произнесённые Кибой, шокировали девушку. Они были грубыми, жестокими, неправильными. С малых лет она начала симпатизировать голубоглазому проказнику, с тех самых пор как он встал на её защиту от уличных хулиганов. Ему было плевать из клана она, или нет, он просто пришёл и вступился за неё. Он стал первым человеком, вставшим на её защиту. А ей даже не хватило смелости сказать спасибо. Годами она тайно наблюдала за ним, как он тренируется, как становится сильнее, как не сдаётся не смотря ни на что. Со временем она поняла, что её симпатия переросла в нечто большее, но тогда она с трудом призналась в этом… даже себе.

Сказанное Кибой было не просто оскорбительно. Это был мерзкий, подлый удар по больному месту, только бы доказать своё превосходство. Тогда, он обидел не просто приятеля или одноклассника. Он обидел человека, которого она полюбила всем сердцем.

Услышав ту издёвку, внутри девушки всё перевернулось. Чувства, что она подавляла на протяжении одиннадцати лет, вырвались наружу. Порождая злость, гнев, ярость, ненависть… свободу. Впервые в жизни она ощутила, что её не сковывают традиции клана, она ощутила себя птицей, что вырвалась из клетки и обрела долгожданную свободу.

Очнувшись посреди ночи, от казалось бы давно забытого кошмара, она не могла понять, что с ней происходит. Чувства быстро сменяли друг друга, ей хотелось плакать и смеяться, кричать и разрушать. Душу разрывало на части, словно столкновение двух противоборствующих стихий, что никак не могли одержать верх. Надежда на то, что разминка в додзё охладит разум, была разбита в дребезги. Сколько бы часов она ни мучала свои руки, состояние не улучшалось. Раз за разом перед глазами проносились не самые приятные воспоминания.

С яростным вскриком девушка нанесла очередной удар по манекену, оставляя на нём небольшое количество крови, вновь погружаясь в нахлынувшие воспоминания.

— Ты вновь подвела меня, твоя сестра, будучи младше тебя на два года, справилась намного лучше, — холодно произнёс длинноволосый брюнет, в традиционном белом кимоно. — Ты обязана быть сильной, а не позорить наш клан. Ты — наследница.

«Я твоя дочь»! — мысленно вскрикнула девушка, нанося очередной удар.

— Вы слишком слабы, чтобы быть членом главной ветви. Вы позорите наш клан, мешая более достойным, — с презрением произнёс черноволосый парень в чёрном кимоно.

— Неджи-ни, — пропищала девочка, с трудом сдерживая слёзы.

— Ваша слабость мне омерзительна, Хината-сама, — высокомерно произнёс брюнет. — Я — более достойный, для главной ветви.

— Попробуй сказать это моему папаше! Трус! — очередной удар.