Умри, Джерри!

- Он никогда не оставлял меня одного.

- Совсем?

- Да. Он работает на дому, а если нам нужно было сходить в магазин или ещё куда-то, мы делали это вместе.

- То есть он всегда был рядом с тобой?

Том не совсем понял вопрос, ответил как смог:

- Мы не всегда дома проводили время вместе. И я ходил гулять в одиночестве.

- И где ты гулял?

- По нашей улице. В этом году папа разрешил мне это, я выпросил. Ой… - Том досадно, с какой-то непонятной горечью во взгляде нахмурился. – Не в этом году, а тогда, - он махнул рукой; в глазах читалась всё та же горечь, не проходящее неприятие действительности с долей обиды, - в том году…

- В каком?

- В две тысячи двенадцатом, - совсем посмурнев, выдавил из себя парень и, помолчав мгновение, добавил с отчаянной надеждой: - Вы уверены, что сейчас не он?

- Уверен. Сейчас две тысячи шестнадцатый год. Июль месяц.

Том вновь понурил голову, и плечи тоже опустились. Надежда умирает последней, но если это уже случилось, не нужно пинать её труп. Вот только он никак не мог этого понять.

- Том, ты готов продолжать наш разговор? – поинтересовался психотерапевт после недолгого молчания. Том невесело кивнул, никак не мог отделаться от грызущего мозг числа «2016». – Скажи, у тебя была своя комната?

- Да.

- И ты спал в ней?

- Да.

- Один?

- Да.

- Так было всегда?

- В детстве бывало, что я спал с папой.

- Ты хотел спать вместе с ним?

- Да.

- По какой причине?

Том вновь смутился, спрятал глаза и начал теребить край рубашки.

- Когда мне было страшно ночью, я приходил к нему. И просто так тоже… С папой всегда хорошо спалось и можно было поболтать.

Доктор кивнул и сделал очередную пометку. За всю сессию Том даже полумыслью не догадался, к чему тот так много спрашивал его об отце и что пытался выяснить.

Когда Тома увели, к психотерапевту зашла доктор Айзик.

- Как успехи? – спросила она.

- Пока у нас не было полноценной работы, я больше собирал информацию. Но могу сказать, что не похоже на то, что Том подвергался насилию со стороны отца.

- Он не обмолвился ни о чём подобном?

- Нет. И то, как Том рассказывал об отце, тоже указывает на то, что он с большой теплотой и доверием относится к нему, а в случае с насилием второго быть точно не может. На данном этапе я заметил только одну странность касательно их взаимоотношений – патологическую гиперопеку со стороны отца Тома, но это тема для отдельного разговора и этот момент нужно разобрать подробнее, чтобы делать какие-то выводы.

- Я уже ничего не понимаю… - покачала головой женщина. – Сначала мы так долго не могли победить Джерри, а теперь не можем выяснить, откуда он взялся.

- Пока и у меня нет ответов, только вопросы, - проговорил в ответ психотерапевт и подпёр челюсть кулаком. – Но, кажется, отгадка кроется не в детстве Тома, по крайней мере, не в той его части, которая связана с отцом. Либо же амнезия у него куда глубже и избирательнее, чем вы думали.

- Эту версию нужно будет проверить. Но ты уверен в том, что Том не лгал, в смысле, не покрывал отца?