Страница 149 из 157
- А по мне, вариант интересный: необычный и потому привлекательный, - Эванес, подперев челюсть кулаком, вновь взглянул на Тома. – Кстати, - перевёл взгляд обратно на друга, - как он? Думаю, не просто так ты его держишь, полагаю, есть у него какие-то особые способности, которые покрывают ужасную работу.
- Там дело обстоит ещё хуже, чем со всем остальным.
- Да? – в голосе Эванеса слышалось неверие и интерес. Он повернулся к Тому и похлопал по дивану: - Иди сюда.
Том всеми силами старался не слушать их и не обращать внимания на то, что о нём говорят, как о какой-то редкой зверушке, которую нынче модно держать при себе. Но последние их фразы впились в слух стальными крюками, а обращение, последовавшее за ними, запустило электрическую, жгучую волну, прокатившуюся под кожей.
- Иди сюда, - повторил блондин. Его голос звучал по-доброму, в чём-то даже ласково, ничего в его интонации не предвещало беды. Но всё в этом мире бывает обманчиво.
Том сам не заметил, как встал, повинуясь той волне, что взыграла внутри. Смотрел на него в упор, напряжённо, не моргая, и проговорил:
- Иди к чёрту.
У Эванеса вытянулось лицо, и брови поползли от изумления вверх. Оскар же не дрогнул ни единым мускулом, будто бы чего-то подобного и ждал.
- Мне показалось? – блондин вопросительно посмотрел на друга. Он действительно думал, что ослышался, настолько не мог поверить, что какая-то там прислуга может себе такое позволить.
Шулейман прекрасно слышал, что Том сказал, но, словно давая возможность исправиться, как ни в чём не бывало обратился к нему:
- Что ты сказал? Повтори.
Том не сказал ничего другого, исправляясь и спасая своё положение, но и не повторил, просто быстро ушёл к себе в комнату. От раздирающих грудь эмоций, замешанных на беспомощности, ударил по двери кулаками, потом ногой и съехал по ней на пол, обнял себя за плечи. Даже свет не зажёг, несмотря на мрак, а когда стало не по себе, и собрался потянуться к выключателю, по позвоночнику несильно ударила дверь.
Он отполз от неё, зверьком снизу смотря на Оскара. Тот сложил руки на груди и поинтересовался:
- И что это было, Котомыш?
Не дожидаясь ответа, он пребольно схватил Тома за ухо и оглушительно-звучно повторил:
- Что это было?!
- Отпусти!
На глаза навернулись невольные слёзы от боли, Том принялся бить его по руке, потом вцепился в неё, пытаясь убрать от себя, но Оскар по-прежнему был намного сильнее. Около лица оказалось его запястье, и Том, даже не думая, что делает, со всей силы укусил за него.
Шулейман рефлекторно отдёрнул руку и ударил в ответ – наотмашь по лицу. Том упал на пол, прижал через пару мгновений, которые приходил в себя, ладонь к пульсирующим от удара губам, затем отнял её. В чашу бледной ладони сорвалась багровая капля крови.
- Шутки шутить со мной решил? Окей, я тоже пошучу!
Том не разобрал смысла предупредительного окрика, потому что Оскар слишком быстро приблизился, а после и вовсе схватил его за волосы и потащил куда-то.
- Нет!
Яркий свет гостиной ударил по глазам. Оскар швырнул его на пол перед диваном и бросил другу:
- Хотел попробовать лично? Вперёд, разрешаю!
Том сидел на пятках, оцепенев, не поднимая взгляда и дыша от шока настолько тихо и поверхностно, что грудная клетка совсем не двигалась.
- Вот это у тебя методы воздействия, - отозвался Эванес.
Он склонился вперёд и поднял лицо Тома за подбородок, стараясь не испачкаться в крови, струйкой вытекающей из разбитой губы, и бегло, с видом искушенного знатока оценивая ущерб. Том отвёл взгляд максимально в сторону, а он всё равно бегал, зрачки дрожали.
Том не шевелился. От всплеска воинственности не осталось и следа – её место заняло ледяное пепелище, которое вот-вот должно было залить алым цветом боли и ужаса. Он всё понимал, но даже не пытался сопротивляться и спастись.
На подкорке паразитом сидела выученная беспомощность – что пытаться дать отпор бесполезно, всё равно ты слишком слаб, всё равно с тобой сделают то, что захотят, вывернув руки и ноги, как шарнирной кукле, и причинив ещё больше боли.
Том впервые в жизни почувствовал, как болит сердце – не в переносном смысле, а в прямом. В том смысле, как умирают от страха.
Их было двое, и каждый из них был минимум вдвое сильнее его. Сопротивление бесполезно. А когда-то их было четверо, и каждый из них…
Блондин что-то сказал ему, улыбаясь расслабленно, мягко, погладил большим пальцем по щеке. Высшая степень напряжения.
И психика просто не выдержала. Глаза закатились, и Том свалился без чувств на бок.